Читать книгу - "Петр Третий. Бунт и Империя - Владимир Викторович Бабкин"

Ante scriptum

НОВОРОССИЙСКОЕ НАМЕСТНИЧЕСТВО. ТАМАНСКАЯ ПРОВИНЦИЯ. ОСТРОВ ДАЛЬНИЙ. 3 января 1771 г.

Под сенью Будды нет пустых имен. Вот и сейчас когда Цебек-хан смотрел как под ломающийся лёд уходит его арьергард. Хан думал что межу Крымом и Таманью через Варяжкий проход всего то одно «хонины бэлчээр» — «пастбище овцы» или «один крик». Но сменившийся ветер не только нагонял воду под лёд, но и относил крики тонущих. А мыс на керченском берегу назывался Овцын. Не в честь овец конечно, а в честь русского адмирала, который десять лет назад на единственном «Варяге» десятки турецких кораблей здесь потопил. И вот как в то лето турки нукеры и кибитки хошутов скрывала темная бездна вод.

Впрочем большую часть хошутов и даже бирынов хан через пролив перевел. Под ними лед стоял прочно. Но владыка вод дракон Луу не был так же добр к татарским полукровкам и торгутам. Последние должны были прикрывать отход и может быть еще стоят на земле. Но их не много. Шеаренг основную их часть приднепровских кочевий к Волге уже увел. Не пожелавшие же уходить с прошлой осени кочевали у Перекопа в бывших родовых землях кыпчаков и мангытов.

Несколько лет ойроты готовили этот поход. Первые «благословенные» годы в Крыму прошли. Покорив и ограбив не успевших сбежать степных татар калмыки взяли у них много скота и жен, оставив немного и покорившимся, и русским солдатам. Их по ставшими русскими крепостям и городам император Пётр Тёмир рассадил. Дал он защиту и присягнувшим ему племенам: ширинам, ятлавам и горным тата. Греков с армян русский царь правда с оставшегося турецким южного берега в Приазовье увел. Но ойратам-калмыкам хватало добычи. Так что к откочевавшим из Джунгарии с Шеаренгом торгутам в Крым Цебек-Доржи еще с Волги часть хошутов привел. И стал жить степной Крым под его мудрой рукой в сытости и довольствии.

Но не может вечным счастье кочевника. Русские стали привозить своих поселенцев на лучшие земли. Оставшиеся татары набирали сил. Затем пришло время голодных лет. Летом кочевья выжигал зной, зимой мороз. В прошлом году русский царь освобождения от налогов не продлил. Часть калмыков стали присматриваться к русским храмам, часть к мечетям. Ламы почувствовали что что-то грядет. Все их гадания говорили что в год Тигра подданым Цебек-Хана нужно возвращаться на родину.

Вот хан крымский свой народ в далёкую Джунгарию и ведет. Так же как в прошлые годы в набеги на адыгов и ногайцев ходил. По льду Керченского залива. Оттого и не стреляют русские крепости что привыкли уже. Светоносные станции от Арабатской до Керченской крепостей арьергард Церен-хана в новогодние метели снёс. Да и празднуют русские. Царь их в эти дни смотрит как играют на льду клюшками. У Церен-хана свои игры на льду. Половину скота правда не успели перегнать. Но это даже к лучшему. Быстрее кочевка пойдет. Оставшийся за проливом скот заменит отобранные по пути у турецкоподданных ногайцев и черкесов. Да и не успевшим перейти тоже надо как-то жить. Тем более что турки снова пробуют Крым. И татары копят к захватчикам счёт.

Десять лет назад бежавший из павшей Джунгарии торгуты помогли Петербургу татар крымских победить. Потому покорённое ханство оставили им. Русские и турки тогда примирились, положив между христианами и мусульманами на полуострове буддистский буфер. Если в Крыму не останется защитников то белый царь не будет доволен и не даст никому уйти. Теперь же он возможно будет не столь в погоне настойчив.

Да простит нас великий Будда!

Церен-хан последний раз взглянул на оставляемый Крым. Повернув коня он оставил за спиной ломающийся лед. Боги взяли свое. Больше на пути не будет морских вод. А степь для калмыка дом родной. Цахан хаалх — белая дорога.

* * *

Киев. 1651 год. Абрагам Ван Вестерфельд

КИЕВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. КИЕВ. ГОРА ВОЗДЫХАТЕЛЬНИЦА. 8 апреля 1772 года.

Киев горел. Фёдор смотрел на полыхающие митрополичьи палаты, городской карантин на Трухановом острове… У Лавры были слышны пушечные выстрелы. Скрытый холмами Мариинский дворец вроде не дымил, но с утра не было никаких вестей от губернатора.

Фёдор понимал бунтующий народ. Третий год карантина. И это сразу после образования губернии и Копиивщины. Конечно казаки-бузатёры сильно помогли когда поднялись против Польши как раз перед смертью Станислава I. Тот в шестьдесят третьем году за возвращение на польские трон России Инфлянты, и три воеводства (Полоцкое, Блацславкое и Мстиславское) уступил, вместе с левобережной Гомельщиной. Всё земли литовские… Так что тогда никто из местной шляхты рокоши не поднял. Может просто подарки были щедрые от поддержавшего тестя Людовика XV.

Наш же император тогда уступил. Точнее не смог провести своего кандидата Александра Понятовского. Через пять лет корона снова «ушла Парижу». Точнее Каземир Понятовский тайно договорился за должность великого коронного гетмана голоса брата Луи Франсуа принцу де Конти слить. Фёдор тогда был в Варшаве при русском посольстве. О нерасторопности посла Репнина он тогда в столицу сообщил. За что и был отозван в Киев. Получив под начало губернский пункт телеграфной связи и чин военного советника. «Прыгнул» в бригадиры из подполковников.

Может тогда всё и с согласия императора Петра творили Репнин с Понятовскими. Всё же новый Польский король Людовик II Бурбон бунтующие против ляхов Киевщину и Брацлавщину русскому императору уступил. А это уже земли коронные — польские. Шляхта была недовольна. А тут ещё генерал Кречетков огонька подлил, приняв на русскую службу бунтовавших гайдамаков. Государь Петр Фёдорович помиловал их, и даже дал чин полковника их атаману Гонте. Деревни же непокорной шляхты в казну забрал. Тем и русские дворяне были недовольны. Третий год идут конфискации, но даже тому же Кречеткову ни одной души от казны не перепало… Пост только губернаторский.

Государь конечно умен и смел, но скуп на награды для сословия благородного. И Фёдор и братья две войны отвоевали. Геройски. Но за то никто из Орловых ни земли, ни крепостных не получил. Так, премия да два на четверых ордена.