Читать книгу - "Нам бы день простоять, да ночь продержаться! - Сергей Альбертович Протасов"

броненосным отрядам, на крейсере дали ход, положили руля, чтобы привести цели себе на траверз, и открыли огонь полными бортовыми залпами. При этом на фоне вечерней зари и всполохов набравших силу пожаров в порту прекрасно видели тех, в кого стреляли, в то время как атакующие корабли никак не могли его разглядеть в темной восточной части горизонта.

Японцы медленно поднимались от второго и третьего фортов, стараясь слиться с полосой мглы и клочьев жирного угольного дыма, сгоняемого ветром к полуострову Босо. Но этот дым вовсе не закрывал их от наблюдения с позиции за островом-фортом под номером один, а избранный ими курс открывал почти полную бортовую проекцию при оптимальной дистанции, так что, по сути, они сами лезли в прицел.

Первый же залп был точен. Тусклыми рыжими вспышками отметились не менее двух прямых попаданий в головного. Этот неожиданный выпад сразу поддержал и «Нахимов», до этого целый день тихо просидевший на своей мели. Его позиция так же позволяла вести прицельный огонь всем бортом. Правда дальность была значительно больше, хотя тоже в пределах уверенного поражения целей.

Показать его боеспособность уже не опасались. Считалось, что сгустившиеся сумерки позволяли больше не опасаться обстрела с грозного пушечного мыса, на виду у которого подранок торчал с самого утра. До его батарей было более трех миль, поэтому признавалось маловероятным, что с фортов смогут верно определить расстояние всего лишь по вспышкам дульного пламени. А для защиты от минных атак, вкалывая весь день как проклятые, успели подготовить боны, которые оставалось только вытащить катерами из-за корпуса, да заякорить на местах. Много времени это не займет, даже если волна не уляжется, а защиту обеспечит вполне надежную.

Оказавшись под внезапным и точным фланговым огнем, японцы сломали строй, вынужденно уйдя к своему берегу. Но, отказавшись от атаки главных сил, они быстро перестроились и атаковали своих обидчиков. Это оказалось неожиданностью для русских, решивших, что им удалось прогнать супостата. Наблюдатели с «Донского» увидели три истребителя, выскочивших из полосы плохой видимости прямо ему в левый борт, только когда те уже кренились в развороте, занимая позицию для торпедного залпа.

Открытый с опозданием огонь не смог предотвратить пуска торпед. Повезло, что ход успели набрать. Вполне возможно, что только благодаря этому ни одного попадания не случилось. Где прошли мины и сколько их было, в густых сумерках да среди толчеи волн даже не видели.

Но, дав первый залп, японцы даже не думали уходить. Они продолжали сближаться и явно не намерены были отпускать свою жертву, начав обходить крейсер с обоих бортов, быстро нагоняя. Теперь уже их низкие силуэты сливались со сгущавшейся сырой тьмой, совершенно бесследно поглощавшей все выпускаемые снаряды. Искр, летевших из труб, да пенившихся бурунов под форштевнями не хватало, чтобы захватить цели оптикой прицелов. Новых попаданий не было, а отвернуть некуда! Лишь стремительная контратака все так же державшихся неподалеку «Громящего» и «Видного», с только что присоединившимся отрядом Матусевича, не позволила противнику уверенно прикончить заслуженного, но не особо изворотливого ветерана.

Оба охранника, весь день томившиеся без великих дел, уверенно рванули в атаку, едва почувствовав поддержку у себя за спиной. Однако, к удивлению всех на палубах и мостиках, три миноносца 1-го минного отряда проявили в этой стычке несвойственную им скромность, даже не попытавшись вступить в перестрелку. Наоборот, с началом боя старались незаметно проскочить за спиной других наших кораблей.

Предположив, что они имеют повреждения, запросили, нужна ли помощь, но ответа не получили. А совсем скоро и вообще потеряли их из вида в ночи. При этом никак не могли отделаться от ощущения, что сделано все было умышленно.

Объяснялось такое их поведение просто. Поставленная Матусевичу задача по осмотру форта № 3 не терпела огласки, точно так же как и дальнейших отлагательств. Его отряд отправили на задание, едва главные силы и десантный конвой миновали свое заграждение у стоянки в Кисарадзу.

В штабе посчитали, что именно сейчас от нас не ждут никаких агрессивных выпадов, поэтому подобная вылазка вполне реализуема. Тем более что силуэтами эта троица была похожа на японцев и боевого опыта набраться успела. Спешно приняв на палубы морпехов, они рванули на запад, почти сразу уткнувшись в пару бдительных новобранцев, опекавших «Донского» с «Нахимовым». Те их сопроводили, благодаря чему очень вовремя оказались как раз там, где нужно.

Атаковать «Нахимова» столь же внезапно японцам не удалось. Он был своевременно предупрежден о приближении противника сигнальной вахтой, обосновавшейся на развалинах форта. Четыре десятка матросов, набранных с «Анадыря» и погибших прорывателей, при двух пулеметах и прочем нужном имуществе перевезли туда еще днем, едва стихли взрывы и погасли пожары. Остаток светлого времени они потратили на организацию обороны. Отдавать японцам назад эти развалины очень не хотелось. Слишком уж хороший вид с них открывался.

Они и обнаружили проходившие мимо три миноносца и два вспомогательных крейсера, сразу подсветив их ракетами. К этому моменту японцам предстояло пройти еще почти полторы мили до своей цели. Получив своевременное целеуказание, комендоры подбитого крейсера на фоне отсветов пожаров в Йокосуке различали силуэты приближавшихся кораблей, даже после падения ракет.

Открыв огонь по обоим вспомогательным крейсерам одновременно, удалось быстро добиться попаданий, вызвавших пожары. После этого накрытия не прекращались даже после того, как японцы прервали атаку и ушли к югу, перестав проецироваться на фоне зарева. В итоге ни один из вооруженных пароходов так и не приблизился на дальность уверенного минного выстрела.

Зато истребители, с самого начала укрывавшиеся в их дыму, смогли незаметно подобраться в темноте и выпустить несколько торпед. Сколько их было – не известно, но две утром нашли застрявшими в остатках противоторпедной сети. Отстрелявшись, миноносцы не ушли, а продолжили кружить рядом и периодически освещать «Нахимова» ракетами.

Ответный огонь немногочисленных трехдюймовок и нескорострельных устаревших орудий был малоэффективен. А вот почти постоянное освещение, обновлявшееся в течение получаса и все время дополнявшееся вспышками залпов, выдало место крейсера артиллеристам с мыса Каннон.

Вскоре оттуда последовали первые залпы. Однако приличная дальность и неудобства ночной стрельбы на довольно солидную дальность не способствовали высокой точности. Но, судя по всему, японцы корректировали стрельбу. Всплески постепенно приближались. Как только тяжелые фугасы стали падать в непосредственной близости от крейсера, они ушли, а неторопливый обстрел продолжился.

Крепостные артиллеристы были уверены, что «Нахимову» некуда деться, поэтому стреляли, не особо напрягаясь. А может, просто вносили коррективы после каждого выстрела. Так или иначе, снаряды падали по одному, в среднем через каждые три-четыре минуты. Не сказать, чтоб часто, но неизменно в опасной