Читать книгу - "Эволюция - Родион Александрович Вишняков"

день пути окрест. Болота подходят практически вплотную к основанию Стены моря. Видели и призраков. Эти твари как будто чувствуют, что мы сюда явились. Не удивлюсь, если скоро приползут прямо к нам на огонек.

– Стало быть, выхода у нас нет, – Раллин вздохнул. – Устроим сожжение тут. В конце концов, пусть это и не окрестности Дварголина, но это наша земля. И наша крепость. И пусть все, кто сейчас помогает мне, подтвердят правдивость моих слов: мы сделали все, что было в наших силах.

– Не опасно ли оставаться здесь? – стоящий рядом Второй посмотрел на изломанную стену крепости, за которой вдалеке виднелись очертания гор. – Сейчас мы намного ближе к опасности. Наступает межвременье, и нам вряд ли повезет так же, как прошлой ночью. Разумно ли…

– Ты прав во всем, – Раллин положил руку на плечо соплеменника. – Но выхода сейчас лично у меня нет. Остаться тут – значит подвергнуть себя опасности, несмотря на огонь. Есть риск столкнуться с неменами, которые хлынут сюда со склонов гор на наш запах. Да, ты прав. И, если тебе страшно, можешь идти назад к кораблям. Никто из собравшихся тут не упрекнет тебя в трусости, ибо ты сделал все, на что был способен. Можешь забрать с собой всех, кто откликнется на твой зов. А я останусь здесь и исполню свой долг перед отцом до самого конца.

– За кого ты меня принимаешь, парень? – Второй движением плеча сбросил руку Раллина. – Я гном! И, чтобы выдворить меня отсюда, одной стаи неменов будет недостаточно! – Он резко повернулся к стоящим рядом соплеменникам, привлеченным их разговором: – Ну, что? Слышали, что сказал Раллин? Хватаем топоры – и за стену! Пора сложить последний костер для папаши Каллина! И пусть меня поглотит бездна, коль это будет не самый шикарный из костров, который мне доводилось видеть!

– На каком расстоянии можно услышать вой неменов?

– Хочешь понять, будет ли слышен момент нападения на ушедший отряд? – Дарут посмотрел на сидящую рядом Анию. Та потупила взор, закусила губу. – Мне неведомы местные чудовища, их сила и размер. А рассказам гномов я не сильно доверяю. Их послушать, так каждый из рожденных мраком подземелья зверей должен быть размером с трех орков, – кинос усмехнулся. – А сами гномы – ростом с часовую башню, раз они смогли противостоять натиску ужаса Дварголина. Конечно, я несколько приукрасил, но ты понимаешь меня. Вряд ли эти самые немены размером с лошадь. Иначе как бы они могли передвигаться по коридорам, вырубленными гномами для себя? А стало быть, и звук их голоса на открытом пространстве не сможет преодолеть столь большое расстояние.

– Да, – вздохнула Ания. – Ты прав.

Дарут какое-то время молчал.

– Но ты же маг. Неужто ты не можешь при помощи своих магических сил узнать, как дела у тех, кто ушел на север?

– Не могу, – девушка покачала головой. – Мои умения с рождения настроены на целительные свойства магии. Ее разрушающие способности мне практически неведомы. Этим сильны Ретар и Тин, – Ания замешкалась. – Ну, как сильны… Сильнее меня. И умений Тина хватит на то, чтобы перекрыть даже это расстояние, дотянувшись до Ретара, но это задача весьма затратная и я не стала бы просить его об этом. Мои переживания не есть причина для подобного.

– А если бы Тин оказался в отряде, который ушел за дровами и водой, ты попросила бы Ретара? – усмехнулся Дарут, видя залившееся красным лицо девушки.

– Не говори ничего, – усмехнулась Ания. – Вернемся из похода и все с ним решим.

– Он уже предлагал тебе заключить с ним любовный союз?

– Предлагал, еще несколько лет назад, когда мы учились в школе Калантора.

– Но ты не ответила согласием, – кинос не спрашивал.

– Я и не отказала ему, – Ания потупила взгляд. – У нас просто… – она на мгновение задумалась. – У магов все несколько сложнее, чем у простых людей в этом плане. Если бы ты имел доступ к книгам из нашей библиотеки, тебе стало бы ясно. Наши способности зависят не только от врожденных особенностей организма. Еще Первые маги говорили, что дар наш может передаваться по наследству. Сила магии зависит также и от нашего образа жизни. Мы не пьем ни пива, ни вина, так как даже один раз сильно повлияет на нашу способность. Мы весьма чувствительны к ранениям. Сие обстоятельство тоже не до конца понято, но магистры думают, что это как трещина на самаранте, который мы используем для усиления собственных возможностей. Если камень имеет дефект, то его способности ничтожны, а зачастую самарант и вовсе становится непригодным к работе. Поэтому во всех войнах магов, участвующих в сражениях, оберегают щитоносцы, – Дарут молча кивнул, а девушка тем временем продолжала: – И на наши магические способности влияет возраст начала отношений. Мы не можем заключить супружеский союз с тем, кто дорог нашему сердцу, до достижения десятка и восьми лет. Ведь любой союз подразумевает под собой естественное желание любовной близости, ты же понимаешь, о чем я? Но в момент первой любви и в дальнейшем, когда я буду вынашивать ребенка, природные изменения, начавшиеся ранее упомянутого мной срока, снизят мои магические способности. И восстановить их потом будет уже нельзя.

– Маг Тин, конечно же, знает об этом.

– Знает, – Ания вздохнула. – И очень страдает. Мальчикам почему-то всегда сложнее удерживать свое взросление. Его желание любовной близости намного сильнее моего. Я это очень хорошо чувствую. Но он не хочет навредить мне и не ищет других, за что я ему благодарна и люблю его.

– Стало быть, и он тебя любит, раз терпеливо ждет.

– Конечно, – на лице Ании появилась довольная улыбка.

– Ну, раз любит, то пусть терпит и держит себя в руках. В прямом и переносном смысле.

Ания прыснула, а затем, не удержавшись, рассмеялась уже в полную силу.

Они продолжили сидеть молча. В голову девушки украдкой залезла недавняя мысль, и Ания подняла взгляд на Дарута. Вчера она вновь оказалась рядом, когда к киносу приблизился один из хали. И в этот момент девушка, воспользовавшись своим магическим даром, постаралась увидеть энергию головного мозга своего сегодняшнего собеседника. Результат ее озадачил.

Во времена учебы в Каланторе один из наставников показывал им человека, подверженного падучей болезни. Недуг этот, возникая внутри головы, искажал лицо несчастного, выключая следом его волю, заставляя падать, закатывать глаза и биться о землю в страшной трясучке, с выступающей на губах пеной. Последствием подобных падений, кроме ушибленной головы, был распухший, прикушенный язык и провалы в памяти.

В головном мозге таких больных маги могли найти участок, отличающийся неправильной энергией. Именно