Читать книгу - "Красные звезды - Александр Зорич"

Не помню, как мы трое бежали к марсоходу. Просто не помню – и всё.

То ли какой-то пси-эффект от глюонных сгустков…

То ли количество адреналина перешло в качество забывчивости…

В общем, у меня был настоящий – как у матерых алкоголиков-белочников – провал в памяти. Как говорил по этому поводу поэт, «Остаток ночи помню смутно…».

Однако сторонние наблюдатели показывают: я бежал, и бежал быстро, пару раз споткнулся, но ни разу не упал. Оказывается, иногда тело неплохо действует и без всякого участия сознания…

Я пришел в себя, когда за мной поднялась аппарель марсохода. Передо мной тяжко дышал мой друг Тополь.

Ба… Да он был не один, а с кубом! С тем самым кубом, который стоял на вершине пирамиды в храме химероидов!

– Сразу видно настоящего сталкера, – я похлопал друга по плечу. – Сам погибай – а хабар не бросай…

Я был и правда впечатлен тем, что никакие перипетии не вынудили друга расстаться с цацей, чья ценность пока была в высшей степени сомнительна.

Капелли тоже отличился: он самоотверженно пронес через все перипетии стойку с «черной дырой»!

И только я, получается, ограничился экспедиционным контейнером с артефактами. Впрочем, такие же контейнеры тащили и мои друзья…

Первым, кого мы встретили на борту марсохода, был Полозов.

Я вам еще ничего не успел рассказать об этой яркой личности? А меж тем Полозов, в протяжении всей марсианской эпопеи, был нашим с Костей главным недоброжелателем.

Вы, должно быть, заметили, что в любом сериале про крутой спецназ у главного героя, симпатяги и раздолбая, обязательно есть антагонист среди таких же абсолютно положительных, но бывалых и сердитых.

Этот антагонист всегда ворчит, что, мол, эти тупые новички ничего не умеют, подвели всю лавочку под монастырь, а теперь за ними приходится разгребать всё дерьмо…

Так вот Полозов был именно таким антагонистом «из положительных» по отношению к нам с Костей.

Поскольку он выполнял почетные функции танка, то есть был обладателем совершенно умопомрачительного и единственного на весь отряд боевого экзоскелета с пушками ЭПК-4, то с высоты своего положения он злословил в наш адрес как мог.

Уж мы и в армейке лямку не тянули… И службы не знаем… И экстрасенсы уцененные… И вообще раньше чуть ли не радиоактивные грибы на Украине собирали, в столице на Дорогомиловском рынке толкали и тем жили.

И вот, значит, наш танк…

– Это… Константин… Владимир… – принужденно прочистил горло Полозов. – Честно говоря, не ожидал, что вы вернетесь… И еще честнее говоря, не ожидал, что буду этому рад.

Такие признания – они дорогого стоят.

– Ну спасибо тебе, Станислав… Тронут! – сказал я совершенно искренне и добавил, чтобы, значит, не расплыться окончательно:

– А что там вообще происходит, как ты понял? У нас-то времени разбираться, как ты понимаешь, не было!

– А-а, это… – Полозов указал кивком в сторону Аквариума. – «Черные археологи» прилетели. Точнее, их механоид.

– Снова механоид? Да что ж такое?! – Костя экспрессивно шмякнул себя по бедру.

– Какой еще механоид? – я вытаращил глаза. – Его же при нас завалили на Луне! В кратере Шеклтона!

– На Луне Тунгусского завалили, – сказал Полозов. – А этот – Петрозаводский.

«Петрозаводский? Вот так совпадение! Мы же только что на молескине кино смотрели! Там Петрозаводский феномен упоминался… Впрочем, да, феномен, а никакой не механоид… Но ведь и Тунгусский официально метеоритом называется! А вовсе не механоидом!»

Удивился совпадению не только я, но и Капелли.

Пока мы болтали с Полозовым, Андрей жадно пил воду и, казалось, совсем нас не слушал. Но я ошибся.

– Петрозаводский механоид? Серьезно, что ли? Сюда пожаловал? – переспросил Капелли.

– А вот как раз и он. Для прессы позирует, – в отсеке раздался голос Литке, донесенный внутренней трансляцией.

При этих словах нашего шефа сам собой ожил монитор на левом борту марсохода, и мы узрели такую инопланетную мощь, какую раньше и представить себе не могли.

Восьмидесятиметровая пирамида Аквариума, в которой мы только что провели не самые безмятежные минуты своей жизни, превратилась в террикон оплавленных головешек высотой с двенадцатиэтажный дом.