Читать книгу - "Гончие забвения - Дмитрий Миконов"

помочь твоему отцу, — прозвучала отточенная ложь из его уст. — Вспомни. Что именно он кричал во сне?

Элис-ар сжала нож так, что на пол упала капелька крови.

— Имя беса… Нерезиэль.

Вир почувствовал, как у него дернулся висок. Он отшатнулся, прошелся по гостиной.

— Безликий Шут, — прошипел он. — Что ж… теперь многое понятно.

Глава 40

Стефан стоял, будто его окатили ледяной водой. Его лицо выражало отвращение, смешанное с ужасом.

— Но так же нельзя, — прошептал он, глядя, как Элис-ар уверенным движением проводила острием по руке безвольного мистика. Темная кровь медленно сочилась из разреза. — Это… варварское шаманство.

Вир молча наблюдал. Нож в руках ворсайки был не оружием, а хирургическим инструментом. Ее движения, хоть и слегка сбивчивые после долгого заточения, сохраняли глубинную, отточенную уверенность.

Она собирала кровь в ладонь и наносила на медную дверь резкие, узловатые знаки. Потом брала масляную лампу, с которой рыжий снял колпак, и прижигала кровавые линии раскаленным фитилем.

Воздух наполнился запахом свернувшейся крови и нагретой меди.

— Ему все равно, — посчитал нужным ответить Вир, не отрывая взгляда от работы Элис-ар. — А нам нужно выйти отсюда. Не вижу другого способа, как заставить дурака за дверью помочь нам.

Ларс, отодвинувшийся к дальней стене, прикрыл уши ладонями.

— Только в мою башку не лезь, — пробормотал он. — У меня там и так бардак.

Элис-ар, не отвлекаясь, тихо прошипела.

— Пустое. Мало кого интересует.

— Она что, собирается влезть в мозги Нильса? — с новым приступом отвращения спросил Стефан.

Вир кивнул, его лицо оставалось каменной маской.

— Она уже проделывала такое, находясь в тюрьме. Даже будучи запечатанной первым заклятием Антиквара. Отчаялась и внушила одному шаману мысль об ересиархе, пытаясь привлечь внимание сильных мира сего.

— И что с ним стало? С ее земляком?

— Он сделал то, что от него требовалось, — голос Вира был плоским, как поверхность гроба. — И умер.

— Нильс… тоже умрет?

Вир пожал плечами.

— Этот — послушный. Идеальный кандидат в условиях, ограниченных ресурсами для подобного ритуала. Возможно, ему повезет.

— Это магия крови… противоречит всему… что нам говорили в университете.

Вир тяжело посмотрел на него.

— Считай, что твоя учеба закончилась, Стефан. Теперь начинается практика.

Тем временем Элис-ар закончила подготовку. Она подошла вплотную к двери, прижала ладони к начертанным знакам. Те вспыхнули тусклым багрянцем, будто под кожей двери вздулись вены.

По зеленой гостиной, где не было ни одной щели, кроме вытяжки — пронесся порыв горячего ветра. Ларс вовремя прикрыл ладонью фитиль, иначе пламя погасло бы. Воздух сгустился, стал таким душным, что захотелось ослабить воротник.

Тени на стенах забились в судорожной пляске, из углов донеслись настойчивые, шелестящие шорохи. Тело мистика на столе задрожало, заметно выгнулось. Голова запрокинулась силнее, чем могли позволить шейные позвонки. Рот приоткрылся в беззвучном крике.

И вдруг — скрежет замка.

Дверь распахнулась.

На пороге, застыв в нелепой позе, стоял Нильс. В его руках висели ключи. Зрачки были расширены до предела, из уголка рта ползла тонкая ниточка слюны.

Элис-ар резко дернулась назад, ее лицо побелело, как мел, носом пошла кровь. Она бы упала, но Стефан подхватил ее, с гримасой, полной сомнений. Ларс уже толкал каталку — ту самую, на которой им услужливо оставили «пайки» на ночь. Шаманку почти силой усадили на нее, укутали покрывалом.

Вир одобрительно следил за их слаженными действиями. Потом подошел к Нильсу, изображавшему статую, и без лишних церемоний ткнул его в лоб набалдашником трости.

— А? — его челюсть медленно отъехала вниз.

— Марта Траувен вызывает тебя, — произнес Вир скрипучим голосом, не терпящим возражений. — Немедленно. Иди безопасным проходом. Через часовню Святого Лазаря.

Нильс будто ожил, но его движения остались деревянными, еще более механическими. Он развернулся и, не глядя по сторонам, подошел к неприметной, обитой рогожей дверце в дальнем углу коридора.

Не говоря ни слова, скрылся за ней.

Вир вооружился фонарем, постучал тростью по полу — сигнал «клопам» — и пошел следом. Позади послышался скрип колес и яростный шепот.

— Морской дьявол с ним, — убеждал Ларс. — Ни сват, ни брат тебе.

— Мистики так не поступают, — огрызался Стефан. — Это бесчестное шаманство.

— Главное, чтобы нас не задело…

Коридор был сложен из старого клейменного кирпича, прошлого века. Своды теснились низко, с них сочилась влага. Над головой, оплетая паутиной, тянулись медные трубы, с которых опускались ржавые следы. Воздух едва уловимо пах смолой, спиртом и другими природными консервантами.

Вскоре туннель раздвоился. Нильс, не замедляя шага, уверенно свернул влево, в проход, уходящий вниз.

Вир резко схватил его за плечо.

— Куда?

— В Пепельную Крипту, — его голос звучал отрешенно. — Наверх нельзя. Молчальники.

Вир отпустил, пошел следом. По влажному винтовому пандусу, уходящему в толщу земли. Приходилось ступать аккуратно, чтобы не поскользнуться и съехать вниз, в неизвестность. Позади раздавалось натуженное пыхтение и скрип каталки.

Они вышли в просторное подземелье. Свет фонаря не доставал до стен — только выщербленные колонны выступали из тьмы, как ребра гигантского скелета. Низкий потолок будто сжимал воздух, который обжигал морозом. Но холод здесь шел не от камня — он сочился вместе с туманом из саркофагов, покрытых сетью труб и устройств, издающих мерных гул.

Вир раньше слышал об этом месте, но никогда здесь не бывал.

Это был морг лепрозория — не для умерших от лихорадки, а для тех, кого использовали не до конца. Вдоль стен стояли холодильные шкафы из оцинкованного железа, с медными ручками и вентиляционными решетками. Рядом — консервационные ванны, наполненные мутной жидкостью. В них плавали трупы целиком, части тел или отдельные фрагменты.

Скрюченные руки, с чернокнижными печатями, вырезанными еще при жизни. Головы с глазами, которые удерживали в открытом состоянии специальные скобы. Органы в прозрачных колбах: черные сердца, пронзенные иглами. Сморщенные легкие, спаянные скверной.

Здесь хранили материал для университета. Тела жертв ритуальных обрядов, со следами проникновения миазмов Зерцала. Неудачливых чернокнижников, дотянувшихся в своем алчном стремлении до чего-то нового, еще неизученного. Собственных мистиков, чья смерть казалась слишком «подозрительной».

Особняком здесь стояли каталки, со специальными защелками для рук и ног, на которых тела перемещали для исследований в другие отделения.

Вир провел фонарем над рядом чанов. Один, в дальнем углу, явно выделялся. Он был старым, покрытым паутиной трещин. Из-под него на полу растекалась лужица мутной жидкости. Казалось, он простоял здесь целую вечность.

На его боку, едва держась, висела пожелтевшая бирка:

«Объект идентифицирован. Имперский мистик, магистр второго круга, Кэрб Наэда. Найден близ устья реки Серебряный Ярвен. Причина смерти — попытка зашить смертельную рану неустановленным артефактом. Внутренние органы поражены точечными проколами.»