Читать книгу - "54 по шкале магометра - Мария Папкова"

– Что же, тогда обратимся к первому письму…

Каждый ребёнок в эту минуту затаит дыхание: а вдруг его письмо прочтёт!

– А пишет нам… Иванов Ваня. "Дорогая передача!.. – зачитывал ведущий.

Письма редко отличались содержанием, и внимание юных телезрителей ненадолго рассеивалось. Кто-то думал о том, как бы в следующий раз позаковыристей написать, кто-то гадал, чего бы такого попросить у ведущего, кто-то затевал спор с братьями или сёстрами. А кто-то задавался весьма дельным вопросом: кем всё-таки был этот добрый волшебник. За все годы телеэфира он ни разу не представился! Потому и письма адресовали не ему, а "Дорогой передаче".

– Ну что же, Ваня, – оживлялся старец, дочитав письмо, – ты молодец. Написал почти без ошибок. Но лучше подтяни предмет. Что же, ты хочешь радиоуправляемую машину? Ответь мне тогда на вопрос: какова… хм… скажем, плотность (не воды, не плазмы, а…) оргстекла?

И пока одни думали и вспоминали, другие брались за тетради и учебники, в одной лишь семье бедного Иванова Вани начиналась суматошная беготня. Папы, мамы, бабушки, дедушки закапывались в различные справочники, а сам Ваня тянул время. На ответ давалось всего три попытки, и многозначительное мычание в счёт не шло. Но если трижды ляпнешь невпопад, пиши пропало. Всё зря. Волшебник из телевизора нахмурится, потрясёт белоснежной бородой и скажет что-то вроде: "Ну, в следующий раз точно получится!"

Зато если ответ будет верным, и Ваня скажет, что плотность оргстекла – это тысяча двести килограмм на кубический метр, ведущий ласково улыбнётся, махнёт волшебной палочкой и из рукава вынет ту самую машинку на радиоуправлении. Затем игрушку (в коробке, в полной комплектации!) он приблизит к камере. И один лишь Ваня увидит рябь на экране, протянет руку, окунёт в краски телеэфира и вынет оттуда столь желанный презент. На следующий день все в школе увидят его с новой игрушкой, сам он будет ещё долго рассказывать, как вытащил её прямо из телевизора, как принял из рук доброго волшебника.

А ведущий, вручив подарок, хитро подмигнёт и потянется за очередным письмом. И снова дети замрут в ожидании, и снова сожмут ладошки: хоть бы!

Но однажды седовласый ведущий, разбирая запечатанные конверты, наткнулся на одно необычное обращение. Не чуя подвоха, он стал зачитывать:

– Письмо от Биктимирова Султана. "Дорогая передача! Мне и моим родителям очень интересно следить за каждым выпуском. То, что вы делаете, по моему мнению – это прекрасно! Вы воплощаете детские мечты, а взамен просите знания, которые несомненно понадобятся не только ребёнку, но каждому зрителю! Но, раз уж выпал шанс загадать желание, что ж, я бы очень хотел получить от вас «Гелендваген» не позже восемьдесят шестого года выпуска без пробега и от завода-производителя. Султан, десять лет."

Волшебный колпак завалился на лицо ведущего, но этого он не заметил, про себя ещё раз перечитывая записку. Затем многозначительно посмотрел в камеру.

"Ага, как же, десять лет!" – почти неслышно пробормотал старец, но вдруг осёкся и сощурил взгляд. "Неужто! И правда же…" – могли уловить самые остроухие.

Само собой, все папы в тот день попадали с диванов и кресел, а у юных зрителей был недоумевающий взгляд.

– Что ж, Султан, так и быть, – хитро сверкнул глазами ведущий, – тогда ответь-ка мне, какова масса мюона вплоть до стотысячной доли.

И папы, и дети с интересом наблюдали, как добродушная улыбка старца сползала с его лица, не до конца понимая, почему это так их занимало. Но ясно было одно: происходило что-то совсем необычное.

– Верно, – задумчиво пропищал старец и запустил пальцы в седые космы бороды. – Что же мне с тобой делать? – вслух размышлял он. – Сам же правила придумал, а рамки не установил…

И вдруг хлопнул рукой по подлокотнику кресла.

– Так и быть! Ввиду исключения твоих, Султан, незаурядных способностей, я исполню твоё желание. Можешь посмотреть в окно – там твой автомобиль. Но учти, управлять им тебе пока рано, доверь это отцу. Для всех остальных зрителей скажу, что отныне подобные просьбы исполнять не намерен! Я хочу, чтобы вы чему-то научились, а за крупным выигрышем можете попытать счастья в гослото. Уяснили?..

×××

Спустя полгода в руках старца оказалось письмо с похожим содержанием.

– Уважаемый Вася Пупкин, – торжественно продекламировал он, – я могу отличить «Волгу» от «Гелендвагена». Я знаю, что это не тоже самое и, в отличии от тебя, Вася, знаю, что "Волга" пишется не через букву "х". Кроме того, я уверен, ты сам написал бы лучше, а твой папа пусть краснеет. А теперь, не теряя времени, перейдём к следующему письму…

Но через пару минут ведущий вновь воскликнул:

– Нет, Карина, я не дарю детям путёвку на круизный лайнер на двоих, ещё и в номере для… Карина!

Ведущий смял письмо и раздражённо его куда-то бросил.

Через неделю казус повторился. Затем снова и снова. Ведущий продолжал получать письма с совсем недетскими просьбами, и оттого всё больше серчал. Но вместе с тем в редакцию местного канала стали поступать негодующие обращения. Сперва в письменном виде, потом зачастили звонки, и их становилось всё больше. Как снежный ком нарастало недовольство: родители сами стали искренне верить, будто самое заветное желание их ребёнка – чтобы папе достался джип. Или телевизор побольше да поновее. Или маме "брильянтавое калье".

– "Дорогая передача! Дайте хотя бы путёвку в Геленджик!" – читал ведущий спустя ещё месяц. Письма становились короче и походили скорей на требования.

"Хочу золота. Хочу денег, хочу ремонт в квартире, недорогой, но качественный! Хотя бы пять тыщ из розетки просуньте!!"

Всё сложнее старцу было найти записку, которое не начиналось бы с "Хочу!" Но вдруг…

Вот он, точно детский почерк. Неумелый, буквы пляшут. Зато заметно, как старательно выводила их детская рука. Неторопливо, не спеша.

– Дорогая передача, – зачитывал старец, и на душе у него теплело, – мне очень нравилось вас смотреть, пока эти глупые взрослые всё не испортили. Вы из чуда превратились в поломанный станок для дурацких желаний. Я не хочу больше смотреть вашу передачу, потому что каждое воскресенье меня весь день заставляют писать всякие глупости. Да вы и сами знаете. И вот, меня это достало! И, если вы, ведущий Дорогой передачи, и правда волшебник, сделайте так, чтобы взрослые никогда не лезли к нам, детям, со своей взрослой ерундой! А иначе – идите нафиг!"

Впервые за долгое время губы старца тронула добродушная улыбка. Седые хмурые брови разгладились, а в глазах засиял огонёк.

– Хм… Пожалуй, я что-нибудь могу сделать с этим желанием, – задумчиво сказал он.

×××

Спустя неделю жители города N, как