Читать книгу - "Третья аксиома - Екатерина Кольцова"

По-видимому, изумленно-испуганный взгляд Ирины воодушевил Патрика на все эти героические подвиги. Он, конечно, не мог знать, как красиво и ярко светится мозг человека, когда он врет. А Ирина теперь имела об этом представление. У нее даже пульс участился. Патрик снова принял это на свой счет.

– Не волнуйся, я с тобой, – проворковал он интимным баритоном, бросил трос и сделал шаг к ней. Ирина отскочила назад.

– Эй, с ума сошел?!

– Да я ничего, – смутился «денщик». – Сама-то как сюда попала?

Ирина что-то ответила, не покидая его головы. Все время, пока он слушал, в его мозгу было довольно светло. Вот только считывать информацию и говорить одновременно оказалось сложно.

– Че-то я ниче не понял, – сказал он. – Ты головой не ударялась сегодня, детка?

«Вот интересно, почему не понял он, а головой ударялась я?» – подумала Ирина, усмехнувшись. – Логичнее было бы считать, что раз не понял он, то и ударился тоже он». Но она не стала насмехаться над Патриком, а продолжила свои эксперименты.

Следующий вопрос она решила задать не устно, а непосредственно в голове «денщика». Она надеялась, что, услышав вопрос, мозг подсветит нужную информацию, а человек даже не догадается, что его о чем-то спросили. Не тут-то было!

«Почему у тебя такое странное имя?» – спросила она у Патрика внутри.

Он подпрыгнул как ошпаренный и громко завопил.

«Что случилось?» – взвизгнула Ирина и лишь потом сообразила, что сделала это все еще у него в мозге.

– Ааааа! – заорал он еще громче, обхватил голову руками и повалился на пол.

В его лимбической системе разгорелся пожар. Находиться у него в мозге стало небезопасно, и она выскочила прочь.

– Что со мной? – причитал Патрик, глядя на нее безумными глазами. – Я слышал голоса. Они говорили со мной…

– Что сказали? – участливо спросила Ирина.

– Не важно, – ответил он, немного подумав. – Просто это… что это такое?

– Переутомился, может? Вспомни, что ты делал вчера, как спал, что ел?

Патрик постепенно успокоился и даже завершил работу. В разговоры больше не вступал и в целом имел жалкий вид. А Ирина поняла, что незаметно вопросы задавать не выйдет. Зато она может говорить с человеком прямо у него в мозге. Это же круто, разве нет?! Главное, чтобы собеседник не сошел с ума от страха.

* * *

Вволю натренировавшись на Патрике и других беднягах, Ирина провернула то же самое с Питом на одном из вечерних свиданий. И узнала правду о том, как оказалась в Доме. Что ж, Адам не соврал.

Поскольку вопрос она задала вслух, то, мгновенно считав информацию, ей пришлось еще некоторое время слушать ложь научного руководителя. Он изо всех сил старался быть убедительным. Ирина разозлилась и не смогла этого скрыть. Пит удивился: он ведь не сказал ничего нового. Она чувствовала, как покраснели щеки и участилось дыхание, он не могла совладать с собой.

– Знаешь что? Проваливай! – заявила она, еле сдерживаясь, чтобы не дать ему по морде. – Я сегодня не в духе.

– Переменчивое настроение? – спросил Пит.

Так нагло его еще не выставляли. И он, кажется, не собирался никуда уходить. Ирина отвернулась, чтобы не смотреть на него и не ляпнуть что-нибудь оскорбительное. А очень хотелось.

– Время свидания еще не закончилось, – сказал он спокойно. – Это плохо, если я уйду раньше. Сиси может проверить, как прошло. Ни к чему вызывать подозрения.

– Тебя ничего не может вывести из себя, да? – задала она риторический вопрос. И уже почти по привычке проверила внутренний ответ. Пит, как истинный ученый, думал именно о том, о чем его спросили.

Оказывается, кое-что все-таки может вывести его из себя. Вернее, кое-кто. Нет, она знала, что она для Пита больше чем просто сотрудник и помощница. Но не до такой же степени… И как на него злиться после этого, на беднягу? Никогда он не добьется от нее взаимности… А ведь, кроме нее, у него никого нет. Только Лаки. Но он – собака.

Пронзительная жалость охватила Ирину, и она посмотрела на Пита совсем другим взглядом. Он заметил это.

– Ладно, прости, – примирительно сказала она. – Это, знаешь, был какой-то странный всплеск негативного отношения. Из-за беременности, наверное.

Пит кивнул и опустил взгляд. Ирина снова перевела разговор на науку – так им обоим было проще прийти в себя. Спустя еще одно разъяснение научного руководителя о единой теории поля Ирина попросила передышку. Потому что, во-первых, не могла сосредоточиться на его речи, а во-вторых, у нее была масса вопросов, гораздо более важных, чем то, как она попала в Дом. Например, о детях ангелов.

Этим вечером она узнала о них все. И об их матерях тоже. О том, что ее ребенок необычно спокойный, благодаря чему она все еще жива. Увидела воспоминание Пита о том, как малыш Дифайв «играл» с животным. Узнала, что происходит с детьми после того, как срок их пребывания в Доме заканчивается. Все это было настолько ужасно, что ей сделалось нехорошо, и пришлось вызывать врача.

Она проплакала полночи, а потом вдруг успокоилась. Ведь ее ребенок уже сейчас не такой, как все. В смысле, ведет себя не так, как дети ангелов. Значит, так будет и дальше. Откуда-то пришла уверенность, что у них все будет по-другому. Откуда она взялась? Кто знает. Может быть, ребенок как-то по-своему сообщил ей это? Ведь между ними есть связь, это очевидно. И если он передает ей свои способности, то возможно, способен влиять и на ее сознание?

Так или иначе, но возникшая в ней уверенность утром не исчезла. Ирине стало легче. Вечером она уже настолько пришла в себя, что продолжила задавать вопросы Питу.

Она считала все, известное ему, о планах Дома, о том, что они собираются устроить всемирную катастрофу и убить восемь миллиардов человек. И многое другое. Разумеется, ни на один вопрос Пит не ответил вслух. Но подумал весьма отчетливо. Теперь ей нужно все это пережить и осмыслить. И двигаться дальше.