Читать книгу - "Третья аксиома - Екатерина Кольцова"

– Итак, вторая попытка, – подзадорила она.

И вторая, и третья попытки закончились полетом Артема на землю и комментариями Таси по поводу того, как именно она этого достигла. Он даже немного обозлился. Теперь он уже дрался всерьез, но, разумеется, контролировал силу. Однако, как он ни старался достать ее, она уходила от удара. В конце концов он загнал ее к стене сторожки, где сложно было увернуться. Тогда Тася вдруг схватила с земли прутик и ударила его по лицу. Слабенько ударила, но он зажмурился, а когда открыл глаза, соперница уже была у него за спиной.

– Не давайте противнику перехватить инициативу и пользуйтесь подручными средствами, – прокомментировала она.

Из сторожки вышел Михей.

– Давай к нам, – крикнула ему раскрасневшаяся Тася. – Помоги товарищу, он что-то не в форме. Сил хватает только чтобы девчонкам глазки строить!

Михей, наблюдавший за боем в окно, решил помочь парню поставить на место зарвавшуюся мадам. Они вместе с Артемом перешли в наступление, но Тася мухой летала между ними, уворачиваясь, делая неожиданные резкие выпады и пользуясь всем, что подворачивалось под руку, почти как Джеки Чан в лучшие годы. В конце концов оба они были повержены. Тася, слегка запыхавшись и подкидывая в руке тот самый ботинок, что послужил началом драки, под восхищенные вопли девушек вышла на середину круга.

– Да, неплохо, – пробормотал Михей, потирая шею.

– Вы для меня легкая добыча, – небрежно бросила Тася. – Я с мутантами в три раза больше вас дралась. Здесь главное – психология. Уверенность в победе, а еще реакция, хитрость и наблюдательность.

Артем не стал напоминать ей историю с пауками. У каждого есть свои маленькие слабости. А друзья – на то и друзья, чтобы помочь с ними справиться.

– Видишь, как разошлась? А ты переживал, – прошептал ему Михей и, обернувшись, крикнул в девичью толпу: – Алинка, поди сюда.

Девушка подошла, пронзительно взглянув на Артема.

– Приглашаю вас двоих сегодня в мою палатку на ужин, – громко сказал Михей, подмигнув.

– С ума сошел? – зашипел Артем, когда Алина, сверкнув жемчужной улыбкой, убежала в свою палатку. – В сводники заделался? Зачем давать девушке надежду на то, чего не будет?

– Да успокойся ты, – тихо проговорил Михей. – У нее парень есть. Она просто так глазки строит. По привычке.

– Откуда знаешь?

– Стрекозы мои сказали. Это же их подруга.

– Все равно нехорошо, – пробормотал Артем, глазами машинально разыскивая Тасю. Она стояла поодаль, тяжело дыша после сражения.

– Вот сам ей все и объяснишь, – отозвался Михей.

Артем колебался до вечера, но решил, что не прийти будет невежливо. Когда он заглянул к Михею, в его палатке уже сидели Анюта, двойняшки и Алина. Компания шумно резалась в карты.

– Ты опоздал, – крикнула ему Катя. – Мы уже все съели.

– Не все. Садись сюда, – подмигнула Алина, показывая место рядом с собой. – Я тебе вкусненького оставила.

Артем подсел к девушке, но не из-за еды, а чтобы удобней было извиниться и объяснить, что ему нравится другая.

– Я тебе местечко нагрела, – проворковала она и протянула ему ароматный пирожок в замасленном пакетике. – Беляш с мясом, Анюта из города привезла.

– А ты не будешь? – удивился Артем. Нечасто им так везло. Анютина стряпня не отличалась изысками. В основном каша, макароны, гречка, вареная курица и огурцы с помидорами вприкуску.

– Я такое не ем, – ответила девушка с улыбкой. – Пироги с котятами – это не мое.

– Бережешь фигуру? – спросил он, с аппетитом кусая беляш. – А почему не играешь?

Действительно, Михей с Анютой вовсю бились с двойняшками в подкидного, а Алина не участвовала.

– Не люблю «дурака». Предпочитаю покер, – сладко промурлыкала она.

Жирная юшечка потекла у Артема по подбородку, и Алина нежно промокнула ее салфеткой. Артем машинально отпрянул. Девушка обиделась, но постаралась не подать виду.

– Прости, – промямлил он.

В этот момент победные вопли двойняшек ознаменовали конец очередного сражения, и Алина, воспользовавшись перерывом, попросила у Михея гитару. Она неплохо играла, как оказалось. И голос у нее был приятный.

– Мне нравится, что вы больны не мной, – грустно и тонко тянула она. – Мне нравится, что я больна не вами…

Анюта подхватила тихим голосом, а Михей и двойняшки слушали молча.

– Это – мамина любимая, – сказала Алина, закончив.

– А «Домбайский вальс» знаешь? – спросил Михей.

Она передала ему гитару, и он завел свои любимые «лыжи у печки стоят». Потом Михей спел еще, затем снова Алина, и постепенно настрой в палатке с угарно-веселого поменялся на задумчиво-философский.

– А зачем вы, дядя Михей, в Зону ходите? – спросила вдруг Алина.

От неожиданности Михей развел руками.

– Работа такая, – удивленно ответил он.

– В обязанности лаборантов Пита всегда входил сбор аномалий и артефактов, – подтвердила Катя. – Но мы сколько папе говорили, чтобы бросал это? Не надо ему рисковать. Правда, Лиз?

– Ага, – подтвердила ее сестра. – Мы достаточно зарабатываем, чтобы ты, пап, мог вообще не работать. Тем более в Зоне. С этим токсичным Питом еще…

– Но теперь-то уж все, – снова вставила Катя. – Покончим с Домом, и больше никакой Зоны. Да, пап?

Артем с любопытством уставился на Михея. Тот не торопился соглашаться с дочерьми. Сидел молча и растерянно улыбался в усы.

– Мне кажется, туда идут не за деньгами. Не только за деньгами, – задумчиво сказала Алина.

– А за чем? За романтикой? – усмехнулась Катя.

– Не в папином случае, – поддержала Лиза.

– Да уж не за романтикой, – проворчал Михей. – За деньгами – это да. Но ты права, Алинка. Не только за деньгами. За правдой, наверное, и за надеждой.

Сестры переглянулись, удивленно вскинув брови. Анюта, нахмурившись, покачала головой, Алина открыла рот, чтобы возразить.

– Многие ходят в Зону за правдой, – отозвался Артем. – Потому что там узнаешь, кто ты такой на самом деле. Все про себя, без прикрас. Она с тебя все масочки живо срывает, и стоишь голый, как липка ободранный, у товарищей на виду. И товарищи… они настоящие там. И вообще…

– И здесь можно себя понять, – возразила Алина. – Не обязательно для этого рисковать жизнью.

– Не только в этом дело, – сказал Михей. – Там из тебя все здешнее улетучивается. Там дух совсем другой. Здесь мы все в какой-то безысходности живем. Возьмите хоть книги, хоть фильмы. Про что везде? Про то, каким способом мы все скоро умрем. Этим все пронизано вокруг, хоть ложись и помирай. Не знаю, откуда это берется, но оно везде. Все одним вопросом озабочены: «Куда катится этот мир?» Никто не знает куда, но все уверены, что катится. Как правило, вниз, конечно. И люди здесь как зомби. Вроде еще живые, но уже как мертвые. Ничто им не интересно, нет у них радости. Хотя все есть, чего ни пожелаешь…