Читать книгу - "Я попала в Запендю! - Маргарита Преображенская"

– Принимай, хозяйка! – объявил он, аккуратно положив Володаря на пол. – Объект готов!

Я открыла вещмешок и извлекла оттуда груши. От них исходил мягкий свет: Велемудр не зря сказал, что зарядил эти плоды лунным сиянием, чтобы увеличить мою природную силу. От волнения я в один присест съела приблизительно полкило, смакуя восхитительный аромат и сладостный вкус, напоминавший о поцелуях. Пару груш я оставила про запас, а то мало ли что, вдруг пригодятся. Бардадым протянул мне бутылочку с засыпательным зельем, сосредоточенно наблюдая за тем, как я делаю глоток. Сразу потянуло в сон, и я улеглась невдалеке от князя, зная, что мой телохранитель-оборотень никому не даст меня в обиду и поможет вовремя проснуться.

То ли из-за наивысшей степени волнения, то ли потому, что груши действительно увеличили мои природные способности, я мгновенно провалилась в сон, пространство которого выстраивалось на глазах, повинуясь даже не каким-то конкретным мыслям, направляемым моей волей, а будто просто вырастая из недр моего «Я». В этом сне я шла по светлой грушевой аллее, уходящей вдаль.

Кроны груш смыкались над головой, создавая ощущение стремительного движения по бесконечной шелестящей трубе, как если бы я была пулей, летящей внутри ствола пистолета – пулей, которая должна поразить врага в самое сердце. Движение резко прекратилось, когда я достигла крепкой дубовой двери, висевшей в пустоте. У неё была круглая ручка, я потянула за увесистое кольцо, продетое сквозь неё, и дверь с трудом и скрипом медленно поддалась. За нею находилась довольно тёмная и маленькая каморка без окон, полная пыли, паутины и старых ненужных вещей. Некоторое время я напряжённо вглядывалась в полумрак, пытаясь увидеть моего врага.

– Кадваладур! – наконец позвала я, стараясь, чтобы мой голос не выражал волнения, охватившего меня в этот момент.

Мне было ясно, что это его владения, которые пересекались с моими по тонким отпечаткам клякс Роршаха. Откликнувшись на мой зов, затейливые силуэты этих слепков чуждой души беспорядочно поползли по стенам, концентрируясь в самом тёмном углу чулана, чтобы сформировать угольно-чёрную фигуру без лица.

– Теперь всё ясно! – проворчал уже знакомый голос, произносивший загадочное «ЮЧКЛ» моих прошлых снах. – Ты не отсюда! А ведь я почти дотянулся и до твоей сказки и помню твою силу, отнявшую у меня ключ. С тех пор она сильно возросла, но тебе всё равно не одолеть меня!

Фигура не двигалась, словно приросла к главному месту силы этого чулана, и я подумала о том, как мы сейчас похожи на боксёров в разных углах ринга. И тут моё неуёмное воображение, как обычно, сыграло со мной злую шутку: пространство сна мгновенно превратилось в стадион, у меня на руках выросли белые боксёрские перчатки, а поблизости уже слонялся рефери. Довершил эффект голос за кадром, с громоподобной торжественностью объявивший:

– В белом углу ринга – боец Ягуня, обладательница смертельного удара костяной ногой в челюсть, чемпионка леса по дальности полётов в ступе, обладательница рекорда Запенди по словесной меткости, уничтожающей врага наповал высокой дозой сарказма!

Я могла бы поклясться, что в ответ прозвучал одобрительный рёв трибун, и меня ослепил свет софитов, направленных на меня. Пришлось раскланяться и принять эффектную позу, а голос за кадром продолжал:

– В чёрном углу ринга – боец Кадваладур! Мастер по обведению вокруг пальца и вождению за нос, стратег теневого боя, побивший рекорд Колобка по количеству побегов от преследующего его противника.

Софиты моментально выхватили из темноты чёрный силуэт, недовольно прикрывавшийся от света вытянутой рукой. Не по нраву врагу мои правила! Очень хорошо!

– Ну и зачем этот цирк?! – спросил Кадваладур, и после этого вопроса все звуки смазались, отступив на второй план, и даже сам ринг поблек и будто погрузился во мрак. – Всё очень серьёзно!

Кадаладаур тоже мог влиять на сны, но полностью взять под контроль моё боксёрско-бабояговское творение ему пока было не под силу. Кстати, очень забавно, что мне в голову пришла именно эта ассоциация с рингом. Оставалось надеяться, что у меня самой не возникнет аналогий с боксёрской грушей.

– В этом твоя беда: ты слишком серьёзен! – Я решила пойти ва-банк, в наступление и чёрт знает во что ещё, пока противник был дезориентирован. – Ты застреваешь на своих детских проблемах, не можешь отпустить боль! Чем тогда отец так задел тебя?! Высмеял твою слабость? Считал тебя неудачником?

Мои слова, кажется, попали в цель! Тень вдруг взорвалась, рассыпая кляксы в разные стороны. Через мгновение они кружились вокруг меня, образуя чёрный бормочущий вихрь, а потом сложились в фигуру какого-то невообразимого существа, очень далёкого от человеческих очертаний. Даже сам Ктулху, возникший в самых диких мыслях Лавкрафта, казался бы милым ангелочком рядом с тем, что возвышалось сейчас в противоположном углу ринга. Теория создания сказок приводила к закономерной мысли о том, кто был творцом Кадваладура. Ведь само по себе не возникало ничего. Папа у него был тот ещё Сказочник!

– Что ты знаешь обо мне?! – грозно и вместе с тем обиженно возопил кляксовый монстр. – Тебе никогда не понять гениальные умы, рождённые для особой миссии, потому что ты заурядная, слабая особь, по ошибке втянутая в великие дела! Всё это время твоя жизнь текла в душном и унылом мирке, который тебе даже не приходило в голову изменить!

В его голосе слышался другой, рокочущий и жуткий бас, шёпотом добавивший нечто плохо произносимое к сказанному. Что это могло быть?

– Так говорил тебе твой отец? – спросила я, а в голове моей всё крутилось услышанное только что странное присловье вместе с догадкой, которая уже зрела в моём подсознании.

– Мой отец был Создателем, и я превзойду его, когда мои идеи переделают всё вокруг на новый лад. Тогда он увидит, как я велик! – сказал Кадваладур.

Похоже, мания величия была семейной чертой династии Кадваладуров, но что за странное сочетание слогов произносил его папочка? Пока я думала об этом, мой противник, стал выходить из-под контроля.

– Ты попала сюда случайно, я тебя не виню, – неожиданно спокойно и вкрадчиво сказал Кадваладур, и моё сердце как-то сладко поплыло от этих слов. – Тебе лично ничего не угрожает. Изменения не коснутся обычных людей, которые встанут на мою сторону. Это не твоя война и не твоя проблема! Я отпущу тебя, а чтобы путь в твой мир был лёгким и быстрым, ты освободишься от ненужного груза, который удерживает тебя здесь.