Читать книгу - "Пленники Раздора - Екатерина Казакова"

Белая равнина тянулась пологими холмами вдаль, насколько хватало глаз.

Клесх и Озбра отвязали лыжи и воткнули их в снег. Вдалеке за спинами обережников ощетинилась макушками елей в низкое серое небо кромка леса.

— Думаешь, придут? — спросил Озбра, вытаптывая небольшой пятачок в сугробе, чтобы устроить кострище.

— Скоро узнаем, — ответил Клесх, оглядываясь.

За тощими ветками голого прутовья луга просматривались на много перестрелов. Но покамест никого живого там было не видать. Лишь подрагивали на ветру метелки засохшей прошлогодней травы.

Вороний ручей — узкий и стремительный — извивался в снегу черной лентой, убегал к Серой речке, которая, тянулась в версте к северу. И над всем этим висели низкие желтоватые облака.

— Хуже нет — ждать и догонять, — сказал Озбра.

Его спутник молчаливо согласился.

Однако ждать пришлось недолго. Оборота полтора всего. За это время успели развести костер и поставить на огонь похлёбку.

Двое мужчин, шедших на лыжах по занесенному снегом лугу, ещё издали показались Главе Цитадели смутно кого-то напоминающими… Будто уже видел их прежде. Была ему известна и эта скупость движений, и угрюмая собранность, и хладнокровное спокойствие.

Однако когда путники приблизились и стало возможным рассмотреть лица, ратоборец вполне ожидаемо увидел хмурых незнакомых ему мужиков. А потом разглядел в их глазах усталость. Глухую усталость, которую многие путают с равнодушием.

— Мира в пути, — по привычке сказал Клесх, когда чужины приблизились.

Те эхом отозвались:

— Мира…

Несколько мгновений все четверо рассматривали друг друга — с подозрением, недоверием, любопытством. Одни ожидали увидеть жестоких убийц, другие — злобную нечисть. Но и первые, и вторые видели просто людей. Обыкновенных людей, уставших жить под гнетом опасности и страха, измотанных и обуреваемых сомнениями. Людей, похожих между собой до оторопи, а нынче, прозревших и заметивших, наконец, диковинное, необъяснимое им самим сходство.

Ибо стояли друг напротив друга Осенённые, сиречь — защитники. Каждый из которых отстаивал своё. Только одним выпала доля быть охотниками, а другим — дичью.

Повернись их судьбы иначе, могли бы стоять плечом к плечу, могли бы все четверо быть обережниками, могли бы все четверо быть Ходящими. Мог бы Клесх оказаться вожаком стаи. А тот, кто стоит сейчас напротив — неуловимо похожий на него сединой в волосах, уставшими глазами и тяжелыми думами в этих глазах отражающимися — он мог бы быть креффом.

— Меня зовут Клесхом. А его — Озброй. Мы — ратоборцы Цитадели. — Спокойно сказал обережник.

— Я — Зван, — ответил старший из двоих прибывших — широкоплечий мужчина с седой, будто покрытой инеем, бородой. — Это — Дивен.

Его спутник угрюмо кивнул.

Молча отвязали от ног лыжи. Также воткнули их в сугроб.

— Садитесь, — Клесх кивнул на войлоки.

— Что за помощь нужна Цитадели от тех, кого она убивает? — сразу же спросил Зван, едва устроился на шерстяной подложке. — И зачем нам помогать Охотникам?

Озбра помешивал в котелке булькающую похлебку и помалкивал. С Клесхом он пошел, потому что после исчезновения старградского воя стало понятно — Осенённым лучше не ездить поодиночке. А Главе и подавно.

Нэд порывался отправиться вместе, да ещё и Дарена прихватить в сопутчики, но Клесх в ответ лишь рассмеялся, предложив в таком разе снарядить целый отряд с целителями, буде кто захворает и колдунами, буде кто помрет. Посадник побурчал для порядка, но без задора. Самому смешно стало.

— Серый убивает людей, — тем временем сказал Клесх. — И я знаю, что стаю свою он прячет у вас — в Лебяжьих Переходах.

Лица Дивена и Звана не дрогнули.

— Я знаю также, что до той поры, пока не появился у волков этот вожак, столько беды они ни нам, ни вам не приносили.

Зван покачал головой:

— Больше всего беды нам приносит не Серый, а Цитадель. Теперь же вы и вовсе взялись пускать под нож всех без разбору. И диких, и… остальных. По лету Охотник проходил мимо Пещер и убил пятерых ребятишек. Они шли поглядеть старую бобровую плотину…

Озбра краем глаза увидел, как окаменели на этих словах плечи второго Ходящего.