Читать книгу - "Побочный эффект - Вадим Юрьевич Панов"

Уварова здесь знали, и его должностью — детектив первого класса Департамента биологической безопасности. Уровень оперативного управления — А1, то есть, при необходимости, Иван мог лично, без получения дополнительных санкций, закрыть на карантин территорию с населением в полмиллиона человек. Или объявить заражённым старинный московский подвал со сводчатыми потолками, который вампиры превратили в своё логово.

Общаться с сопровождающим Уваров не стал, даже не поздоровался, молча прошёл в кабинет лидера клана и без спроса уселся в одно из «готических» кресел. Разумеется, сделано оно было лет десять назад, не более, и было не то чтобы готическим в полном соответствии канону, однако обстановке соответствовало идеально. Иван держался уверенно, что объяснялось не только дающей широкие полномочия должностью, но и внушительной комплекцией: плотный, широкоплечий, но при этом подвижный, с плавными, очень координированными движениями, Уваров напоминал боксёра полутяжёлого или первого тяжёлого веса, точнее, не напоминал — среди его достижений значилось и «мастер спорта». При этом Иван производил впечатление дружелюбного человека: улыбчивый, спокойный, с приятным бархатистым баритоном. Волосы короткие, светло-русые, глаза серые, нос прямой, а подбородок мощный, упрямый. А ещё Иван выделялся манерой одеваться: предпочитал тёмные костюмы классического кроя, тёмные сорочки и галстуки в тон. Для Мили Чудес подобный выбор был большой редкостью, однако мнение окружающих было последним, что могло смутить Уварова.

— Кстати, зачем ты здесь? — с хорошо скрываемой опаской поинтересовался Оберон.

— А ты не догадываешься? — Иван погонял зубочистку из одного уголка рта в другой и вопросительно посмотрел на вампира.

— Даже представить не могу, чем наш скромный клан мог заинтересовать Биобезопасность, — развёл руками Оберон. — Ты же знаешь, что у нас всё по закону: только оригинальный генофлекс, только разрешённые препараты, только лицензионные приложения для биотерминала.

Первое утверждение было неправдой наполовину, второе — тоже, а вот в третьем пункте Оберон абсолютно точно не лгал, поскольку лезть в биочип с «левыми» программами мог только конченый идиот — слишком уж сложные алгоритмы связывали цифровой процессор с нервной системой.

— А если я прикажу айтишникам пообщаться с твоим доппелем[3], что я узнаю? — лениво спросил Иван, продолжая медленно гонять зубочистку то влево, то вправо.

— Разве для этого не требуется решение суда? — очень тихо спросил Оберон.

Вампиру — да и кому угодно! — очень не хотелось, чтобы посторонние копались в памяти его личной нейросети.

— Во время нашего разговора ты уже произносил это слово — Биобезопасность. — Уваров позволил себе едва заметную улыбку. — При расследовании дела мне вообще ничего не требуется. А за превышение полномочий меня… — Короткая пауза. — Ну, предупредят. Может быть.

Вампир тихо выругался. Улыбка Ивана стала чуть шире.

— Какое отношение я имею к твоему делу?

— Я пока не знаю, — честно ответил Уваров. — Есть только подозрения, но они весомые.

— И что за подозрения?

— Мирам была вампирессой.

— Не из моего клана.

— Но умерла она совсем рядом.

— Проходила мимо. — Оберон нервно потёр руки. — Бывает.

— Ты начинаешь действовать мне на нервы, — заметил Уваров. — А в таких случаях я становлюсь раздражительным.

— Похоже на угрозу при исполнении, — промямлил вампир, припоминая всё, что знал о своих гражданских правах. — Это давление.

— А до этого у нас что, дружеское общение было? — Иван добавил в голос холода. — Оберон, ты уже отнял у меня кучу времени, поэтому давай завязывай маяться дурью и просто расскажи всё, что знаешь. — Иван, мы давно общаемся… — Я слушаю.

— Мирам была здесь, — сдался вампир.

— Почему сразу не сказал?

— Ну… она ведь умерла, — объяснил лидер клана. — Я хотел остаться в стороне.

— Это ты её убил?

— Нет, конечно, — вздрогнул Оберон.

— Значит, ты уже в стороне. — Иван вздохнул и пожевал зубочистку. — Как долго Мирам у вас оставалась?

— Всю ночь.

— Что делала?

— Развлекалась.

В ковене вампиры не только жили, кроме всего прочего, здесь находилось достаточно известное в Миле Чудес заведение.

— Она же из другого клана, — притворно удивился Уваров.

— Ну и что? — пожал плечами не понявший иронии Оберон. — Мы предпочитаем жить мирно, даже если немного отличаемся друг от друга.

И машинально потёр подбородок, не сводя взгляд с зубочистки.

Ковен 811 гордо называл себя «подлинным наследником Носферату», и его члены старательно копировали отвратительный образ из древнего, вышедшего на экраны ещё в начале ХХ века, кинофильма: лысые головы, большие заострённые уши, тонкие губы, с трудом прикрывающие острые зубы, и ногти, больше походящие на звериные когти.

— Кстати, давно хотел спросить, почему ты выбрал именно этот образ? — неожиданно поинтересовался Уваров.

— В смысле? — растерялся Оберон.

— Я видел твои фотографии до трансформации, — объяснил Иван. — Ты ведь был… — Он намеренно выдержал недлинную паузу, делая вид, что подыскивает нужное слово. — …Красавчиком. Почему не стал классическим вампиром, обладателем холодной, но притягательной красоты?

— Посмеяться решил? — прищурился Оберон.

— И в мыслях не было, — покачал головой Уваров. — Мне действительно любопытно.

— С чего вдруг?

— У меня скучная работа, пытаюсь найти хоть что-то интересное в окружающей действительности.

— Да, конечно, — проворчал вампир. Но было видно, что вопрос ему понравился. То ли Оберона никогда раньше об этом не спрашивали, то ли захотелось высказаться, но он, проворчав «да, конечно», почти сразу ответил: — Этот чёртов мир настолько переполнен красотой, что она перестала искриться и превратилась в тусклую обыденность. Мы поставили её на поток и давно перестали задумываться, действительно ли человек родился красивым? Это не важно. Важно, что каждая женщина — Совершенство, каждый мужик — Аполлон. Мы пресыщены красотой, но не можем от неё отказаться, потому что желание красоты намертво прошито в нашем коде. Но она — подлинная — редкость, и именно тем всегда была ценна. Сейчас же её ценность упала до стоимости обращения к опытному фрикмейстеру[4], и мы начинаем искать нечто иное. Теперь многих привлекают такие, как я.

— Намеренно уродливые?

— Дерзко уродливые, — уточнил Оберон. — Я необыкновенно притягательный коктейль: не такой красивый, как все вокруг, пьющий кровь и стоящий наособицу. Я для них загадка, возбуждающая загадка. — Но кто-то тебя побаивается.

— Такие тоже есть, — согласился вампир. — При первой встрече многие