Читать книгу - "Чужая жизнь - Валерий Шмаев"

Проснулся я оттого, что кто-то потянул у меня автомат. Хорошо сразу очередь не дал, а чуть глаза приоткрыл. Сбоку от меня стоял Степан и слегонца теребил ремень моего автомата.

— Саш! Пойдем, поедим. Все тебя ждут. — Чуть в сторонке сидели бывшие пленные и политрук с ними.

Жена и дочка нашего хозяина постелили, какую-то тряпку и выложили на неё котелок картошки, варёную рыбу и кусок хлеба. Причём рыбы было раза в три больше, чем всего остального. Ну, это и понятно — рыба здесь основная еда. Я картошке удивился — она в этих местах не вызревает. Местные стояли чуть поодаль вместе с «Шатуном» и его женщинами.

— Нет Стёп. Пленные пусть едят, и сам с ними посиди. На голодный желудок не разговор. Давай зови местных. Мне с ними поговорить в первую очередь надо. — Стёпка понятливо кивнул и направился к «Шатуну», а потом к бывшим пленным. Хозяин дома с компанией подошли сразу.

— Присаживайтесь. — Без предисловий пригласил я подошедших ко мне людей.

Мужики сходили к дровам за чурбаками, и все расположились около меня. «Шатун» — мужчина под пятьдесят, выше среднего роста, кряжистый, и, видимо, очень сильный. Его жена — миловидная женщина немного за сорок лет, коренастая, но не полная с обветренным лицом и руками, привыкшими к тяжёлому рыбацкому труду и всему тому, что его сопровождает. Дочка — девушка лет восемнадцати. Такая же коренастая, как и мать, понятно, что красивее, но она тут же спряталась за отца, а я не особо настойчиво её разглядывал. И двое похожих друг на друга мужиков лет тридцати с хвостиком, но один явно постарше другого. Наверное, братья.

Расположившись, «Шатун» оглянулся на Степана и остальных и спросил у меня.

— А они что ж? Потом с ними говорить будешь? Зря это. Вместе всяко проще. — Мне тоже подобный расклад не нравился, но деваться пока некуда.

— А им у меня доверия нет. Кроме Степана и ещё пары человек. Сейчас они поедят, и уберём их всех в подпол вашего дома. Выпустим только, как договоримся. Со всеми. — Недоумение проскочило по лицам моих собеседников.

Чёрт! Как же одному проще! Ну, по крайней мере, со Стёпкой и Ристо. С этой толпой я и не знаю, как управляться. Мой потолок грамотное сбалансированное отделение, а в такой разрозненной толпе мне здорово не хватает знаний. Причём в городе мне было бы намного проще, а здесь я всех только к немцам выведу. Ну или к финнам, что разница для всех нас небольшая. Я чуть помолчал, собираясь с мыслями и начал без особенных предисловий.

— В общем, штука такая. Надо нам дойти до линии фронта и перейти её. По возможности по-тихому. — Как только я закрыл рот, один из братьев хмыкнул.

— А что мешает? Берите лодку и на тот берег, а там лесами к дороге и вдоль неё к фронту. Долго, что ли? — Второй брат только усмехнулся, да и остальные посмотрели на меня снисходительно как на убогого.

— Недолго. Были бы мы вдвоём со Степаном уже к линии фронта подходили бы, и лодка бы не понадобилась. Рванули бы напрямую, где по лесам, где по трупам немцев, но у нас на той стороне озера две женщины, девчонка молоденькая, четыре ребёнка и раненый. И немцы, разыскивающие нас уже почти две недели.

Мы их всех спрятали в старой охотничьей избушке, а сами загонщиков в другую сторону увели, но максимум через четверо суток немцы нашу группу найдут. Они уже прочесали окрестности двух озёр и сколько-то километров лесов и болот и немного злы на нас со Степаном. Да и отстреливаем мы их потихонечку, а они к такому не привычны. Если «фрицы» нас поймают мы со Стёпкой простым расстрелом или повешением не отделаемся. Для нас, что-нибудь интересное придумают, а они такие затейники…

Немцы эти непростые — специальная рота. Есть у немцев такие подразделения. Егеря называются. Они по лесам ходят как бы, не лучше всех вас вместе взятых. У них даже местных финнов нет — свои следопыты имеются. Ребятки они опытные, но излишне самоуверенные. Нас за людей не считают и собираются всех, кто в нашей стране живёт под нож пустить.

Нам надо секрет взять в ножи, дождаться вечерней смены и после её уничтожения уходить на лодках на ту сторону озера. Тогда немцы за нас уцепятся, но у нас будет около двенадцати часов преимущества по времени. — Я примолк, давая людям переварить информацию. Насмешливые выражения лиц у всех исчезли.

— Так давай сейчас загрузимся в лодки и на ту сторону. Пока хватятся, мы в леса уйдём. — Пробасил «Шатун».

— Так точно не уйдём. В секрете пулемёт. Если нас заметят — расстреляют как в тире. К тому же я от Степана про моторный баркас слышал. — О баркасе я слышал, но сильно на него не надеялся.

— Есть баркас. Мы с братом за ним и смотрели, а как всё началось, уехать не успели. Немцы сказали к работе баркас приготовить или расстреляют. Свояк Шатуна всем успел подгадить — сдал нас со всеми потрохами. Куда было деваться? Приготовили, смазали всё. Да что толку? Бензина всё равно нет. — Отозвался до этого молчавший старший брат.

— Бензин есть в мотоциклах, на которых запасная смена приедет, и запасные канистры на них есть. До того берега должно хватить. И второй пулемёт нам нужен. Без пулемётов мы от егерей не отобьёмся. У них тоже есть лодки. Резиновые, правда, но они могут быть с небольшими моторами, а нам этого за глаза. С детьми быстро мы по чащобе не пройдём, а егеря к лесам привычные. Меня со Степаном и ребятами чуть ли не бегом гоняли. Тогда болото выручило, а теперь только на вас надеюсь. — Мои собеседники пригорюнились.

Это как раз понятно. Чисто взрослой компанией, да с местными проводниками мы до фронта прогулочным шагом дойдём, вырезая по пути немногочисленные секреты и местных полицаев. А вот с детьми и теперь уже двумя ранеными можем вообще никуда не прийти. Первая же засветка и привет. Придётся оставлять заслон, но и прикрывающие долго не продержатся, а быстро уходить мы не сможем.

— Вот и надумал я с вами посоветоваться, а то планировали мы со Степаном по карте, да вы сами знаете поговорку: гладко было на бумаге, да забыли про овраги. А у вас здесь не только овраги в наличии. Думали мы по реке уйти или вдоль неё по той стороне, но как получится не знаю.