Читать книгу - "Кукла-талисман - Генри Лайон Олди"

Сегодня мы были в одежде без служебных гербов, но стражники в воротах Правительственного квартала нас узнали. Тем не менее, порядок есть порядок.

– Назовите свои имена и цель визита!

– Торюмон Рэйден, дознаватель службы Карпа-и-Дракона.

– Торюмон Хидео, старшина караула городской стражи.

– С какой целью следуете?

– К начальнику городской стражи господину Хасимото.

– С докладом!

– С важным сообщением.

Расступились, пропустили.

Я заранее проговаривал про себя обращение к господину Хасимото, когда ворота управы, едва мы к ним подошли, распахнулись навстречу. Вот это осведомленность! О нашем визите известно, нас встречают!

Надувшись от гордости, я едва успел посторониться. Из ворот, являя собой безупречный вкус и строгое достоинство, верхом на вороной кобыле выехал никто иной, как начальник городской стражи.

В седле он сидел – мне на зависть.

– Господин Хасимото!

Поклон отца был вдвое почтительней моего, хотя и я не оплошал. И то верно, у каждого свое начальство.

– Мужчины семьи Торюмон? – Хасимото придержал лошадь. – Рад вас видеть.

– Просим прощения за беспокойство!

– Мы к вам по делу…

– Надеюсь, оно не займет много времени?

Вопрос ясней ясного подтверждал, что нам не следует испытывать чужое терпение.

– Говорите, – велел Хасимото. – Я слушаю.

Спешиться он и не подумал. Напротив, послал лошадь вперед, шагов на пятнадцать от ворот. Мы двинулись следом. Предусмотрительность начальника городской стражи восхищала: мало ли о чем пойдет разговор? Караульным вовсе не обязательно его слышать.

– Считаю своим долгом, – начал я, – сообщить вам, что во время ночного дежурства старшина патруля Торюмон Хидео стал свидетелем происшествия, связанного с дознанием службы Карпа-и-Дракона. Проявив исключительное благоразумие…

Отец хотел перебить меня, но я не давал ему вставить и словечка:

– …он покинул место происшествия и сообщил мне о важных обстоятельствах дела. Этим он оказал большую помощь дознанию…

– Считаете, его поступок заслуживает благодарности?

Я поперхнулся уже заготовленной речью. Все свелось к резкому выдоху:

– Да, господин!

А что еще мне оставалось?!

– Согласен, – бросил начальник стражи, довольный, что разговор исчерпался, так толком и не начавшись. – Объявляю вам благодарность, Хидео-сан!

Это значило больше, чем могло показаться на первый взгляд. Каждый самурай знал, что количество благодарностей, полученных им от господина, определяет место, которое он занимает во время советов и заседаний, право высказать свое мнение и очередность таких высказываний. Разумеется, большее значение имели письменные благодарности, но и устные стоили дорого.

– Милость господина превыше небес!

Кланяясь, отец готов был провалиться сквозь землю от стыда. Но тут я ничего не мог поделать.

– Это всё?

– Да, господин!

– Тогда передавайте мои наилучшие пожелания господину Сэки.

Не двигаясь, склонив головы, мы стояли посреди улицы, пока господин Хасимото не скрылся за поворотом. После этого мы отправились восвояси, стараясь не смотреть друг на друга. Конечно же, отец считал благодарность незаслуженной. Он-то полагал, что достоин взыскания! Но отказаться от благодарности, высказанной господином вслух, отец не мог – это было бы прямым оскорблением, заявлением о том, что господин недостаточно проницателен, что он не в состоянии отличить белое от черного.

Что ни делается, подумал я, все к лучшему. Радуйся, Торюмон Рэйден, обладатель Лазоревого дракона! Будь мой дракон настоящий, из храма Киёмидзу-дэра, а не поддельный, тогда и радость бы вышла без горечи. Впрочем, спасибо и за такую.