Читать книгу - ""Фантастика 2025-31". Компиляция. Книги 1-27 - Роман Корнеев"

было думать, что какие-то полчаса назад директор Баум исходил желчью от ненависти к человеку, даже имени которого сейчас не помнил, исходил, пребывая в сухом, светлом и тёплом помещении, да просто – в безопасности. А теперь?

А теперь может смело выходить из себя тут, на руинах.

Директор Баум обильно потел из-под глухого шлема, чувствуя, как струйки раздражающей влаги затекают под тесный бронежилет, чтобы уже там впитаться в и без того отсыревшую сорочку. Прелестно.

Очередной раз отшибив себе пальцы о торчащий под ногами камень, директор Баум сдался. И прошли-то всего ярдов пятьсот, наверное.

Бойцы, отставить продвижение. Находим безопасное укрытие, выставляем часового, отдыхаем до утра, смены по три часа.

Выбора особого нет. Какие там семь часов пути. Вояки без него добрались бы и за четыре, но он уже по возрасту не годится в следопыты посреди этого лабиринта, чреватого открытыми переломами.

Вояки быстро сориентировались, отыскали относительно неплохо сохранившийся четырёхэтажный дом, не грозивший обвалиться тебе на голову, почти беззвучно подорвали два небольших заряда, завалив лишние подходы, потом прочесали весь образовавшийся внутренний лабиринт, заминировав опасные направления и развесив в оконных проёмах верхних этажей датчики движения. Если вдруг сюда прилетит десант атаковавшей стороны, некоторое время даже можно будет держать оборону.

Да где же чёртовы «красножетонники» со своими спасательными винтолётами?!

Директор Баум отыскал какой-то полуистлевший матрас и со стоном повалился на него в углу, стаскивая с себя треклятый шлем. Какой замечательный матрас, сколько он тут, полвека пролежал, в вечной сырости, за это время бетон рассыпается в некрупную крошку, а этот, видишь, как будто тебя дожидался.

Синтетика такая дрянь, ничего её не берёт.

Затёкшие мышцы начали постепенно отходить, а тело – остывать. Директора Баума тут же кинуло в дрожь.

Вот же хеллня какая, так околеешь.

Сырая одежда никак не была рассчитана на ночной холод. В недрах агломерации даже вне кондиционированных помещений перепады температуры за сутки не превышали пяти градусов, так что проектировщикам адсорбирующих наносеток, уложенных в подкладку пиджака и брюк, и в голову не приходило вложить туда ещё и обогревающий контур.

Ну, ничего, просохнет ткань, станет легче.

Только под спиной почему-то особенно мокро, наверное от матраса…

– А-а-а!!! Проклятье!

Одним прыжком директор Баум оказался в другом углу комнаты, судорожными движениями сдирая с себя пиджак и швыряя его на землю. Теперь колотило уже так, что зуб на зуб не попадал, но не из-за холода.

Под расползшимся от веса директора Баума слоем ткани с едва различимым писком копошилась какая-то бесформенная чёрно-бурая масса, видимо глазу расползаясь из прорехи во все стороны. В этом мраке даже перестроенная сетчатка не различала деталей, но от этого было не легче – он умудрился разлечься на чудовищном гнезде чего-то невыносимо отвратительного, с миллионом семенящих хитиновых ножек, шевелящихся длинных усов и глянцево отблескивающих в неверном свете мокрых тел.

Директора Баума вывернуло наизнанку, прямо на собственные ботинки. В следующий миг ему показалось, что по нему что-то ползёт, и он принялся бешено крутиться вокруг своей оси, пытаясь стряхнуть проворное чудовище.

Директор, сэр, что там у вас?

Безумие, чистое безумие.

Директор Баум усилием воли остановил частую дробь собственных зубов, сделал пару глубоких выдохов, уф, кое-как успокоился. Так, сердце вроде тоже в порядке.

Тут же в помещение ворвался один из вояк, с опущенным забралом и разрядником наперевес.

Директор Баум молча кивнул ему – иди, всё нормально. Тот ретировался, но наверняка всё понял, слишком нарочито гротескная была мизансцена. Театр уродов, хелл тебя забери.

Будут теперь промеж себя ржать, шеф, мол, смотри чего отчудил.

Да и пусть их ржут. Главное чтобы перед остальными не трепали, впрочем, в своих людях директор Баум был уверен, как в себе.

Простояв столбом под собственное злое бормотание, наверное, полчаса, директор Баум, наконец, прислушался.

Тишина прерывалась лишь далёким шелестом осыпающейся бетонной крошки и всё никак не унимающимся сипением клубка членистоногой мерзости.

Вообще, подозрительная тишина. Должны же здесь быть какие-то животные, птицы там. Понятно, что на этой саморазрушеющейся пустоши биология подстать интерьеру – но ведь и многоножек можно жрать! Разве что тех же птиц распугало присутствие человека. Сколько они уже здесь прячутся, часа два? Директор Баум совсем потерял счёт времени, судя по хронометру, уже скоро рассвет. Ну за три часа, учитывая, что они не шумят, и вообще не высовываются, местная фауна должна бы и показаться на поверхность, благо в вечных сумерках испарений здесь и днём-то не очень светло. Так что жизнь тут должна быть активной круглые сутки. Но её нет. Этому есть одно объяснение, которое стоит немедленно проверить.

Охранение, доложить обстановку.

Молчание в канале.

Та-а-ак…

Он начал судорожно копаться в настройках имплантантов. К хеллам. К хеллам сердце, печень, лёгкие и даже чреватый аневризмой мозг к чёрту.

Застегнуть бронежилет, нацепить шлем, активировать «кольт», переключить его на удержание заряда в стволе, две десятых секунды выигрыша перед началом стрельбы.

Сетчатка привычно исказила контраст картинки, выделяя верхнюю часть теплового спектра. Матрас в углу тут же засиял ярким пятном. Там всё ещё копошилось.

Директора Баума так и подмывало спалить этот клубок мерзости, но сейчас были проблемы и посерьёзнее тучи членистоногих.

Молчание в канале могло означать только одно.

Он сделал пару размашистых движений, проверяя мышечный тонус. Так, имплантанты накачали организм под завязку. Теперь есть полчаса, чтобы отсюда выбраться, прежде чем его свалит на землю био-отдачей от активаторов. Времени обдумывать свои шансы не было, человеческий организм – капризная штука.

Крадущимся движением директор Баум высунулся в коридор, тут тихо. А вот на лестницу соваться не стоит, там много крошева, пройти незаметно не получится. Не с его физическими кондициями и полным отсутствием спецэкипировки.

Нужно оглядеться.

Директор Баум сверился с оперативной топограммой, направляясь к вертикали торцевых балконов.

Остекление осталось в далёком прошлом, но плита основания здесь ещё держалась, не давая рассеянному облаками предрассветному солнцу проникать в нишу у самого проёма, откуда можно было прекрасно оглядеться.

Не торопимся, если они сразу не сунулись, значит, чего-то ждут. Ну, так подождут ещё.

Хелл, ни одного заметного температурного пятна.

Самое интересное, а как же ловушки? Они если и не сработают, то всяко дадут знать, что периметр скомпрометирован, уже тем, что перестанут отображаться на топограмме, а подделать систему распознавания…

Кстати.

Схема тут же легла поверх тактики. Периметр невредим.

Тогда где вояки, и почему в канале тишина?

Он попытался вспомнить, куда ушли кемарить те двое, кому достались более поздние дежурства по периметру.

Пулей директор Баум метнулся обратно к лестничному пролёту, и уже не осторожничая бросился по маршам вниз, стараясь держаться ближе к стенам. С грохотом полетела вниз задетая бетонная крошка. К хеллам конспирацию. Похоже, их не только выследили, но уже успешно забросили непосредственно на ветхую крышу десант.

Внизу тоже могли быть чужие вояки, кто-то же снял часового на втором этаже, но там у директора Баума хотя бы были свои преимущества – он знал схему расположения зарядов, а они нет, к тому же он им нужен был живым, а вот обратное было, вообще говоря, неверно.

Кто-нибудь, срочно нужна помощь, иду на прорыв.

Это было бесполезно, но попробовать стоило. Сколько людей, сколько его людей сегодня погибло…

Кажется, директора Баума преследовали, позади тяжко грохнуло, потом ещё раз, а стоило же ему показаться на открытой местности, вокруг тут же защёлкали «маслины», однако директор Баум о них не думал. Хотели бы, уже бы вальнули. Впрочем, у них достанет ловкости просто прострелить ему ногу.

Директор Баум вжался в ближайшую стену, когда на продолжении его траектории брызнуло сразу три фонтанчика искр. Ага.

Тактика шлема тут же рассчитала траектории полёта сердечников.

Значит, огонь ведётся оттуда, оттуда, и с пятого этажа соседнего здания, совершенно развалившегося, только западная стена и уцелела. Ладно, на сегодня шутки кончились.

Утроенный заряд