Читать книгу - "Mondhexe - inverse101"

и коснувшись пола рукой для равновесия. Как кошка.

Идеально.

Ни секунды задержки. Она использовала энергию приземления, чтобы вытолкнуть себя вперед, в новый рывок.

Третья секция полигона встретила Тосаку Рин изменением акустики. Гулкое эхо её собственных шагов и грохот пытавшихся подняться разрушенных големов сменились назойливым, высокочастотным жужжанием, напоминающим звук работы огромного роя рассерженных насекомых.

Рин замедлила бег, переходя на скользящий шаг. Инерция всё ещё толкала её вперед, но тактическая обстановка требовала смены парадигмы. Если предыдущие этапы были испытанием на грубую силу и акробатику, то этот сектор, очевидно, тестировал точность.

Воздух над головой задрожал. Из скрытых ниш под потолком, замаскированных иллюзией тумана, вырвалась стая мелких существ.

Это были не живые корнуэльские пикси — она слышала о таких вредителях в Косом. Это были их механические, анимированные магией аналоги. Маленькие, не больше ладони, металлические конструкты с крыльями стрекоз, хаотично мечущиеся в пространстве. Их траектории не поддавались линейному прогнозированию: резкие рывки, зависания, смена вектора на противоположный без видимой инерции.

Они не атаковали её напрямую. Вместо этого они начали кружить вокруг, создавая визуальные помехи и, судя по нарастающему гулу, готовясь применить какие-то мелкие, пакостные сглазы или просто сбить с толку. Для мага с палочкой это было бы кошмаром: пытаться прицелиться длинным деревянным стержнем в цель размером с яблоко, которая движется со скоростью птицы, — занятие для мазохистов.

Но Рин не собиралась доставать палочку.

Использование проводника для стрельбы по таким целям было неэффективным. Палочка — это рычаг. Она удлиняет руку, но снижает скорость наведения. Здесь требовалась моторика, напрямую связанная с нейронными импульсами.

Рин остановилась в центре зоны, расставив ноги для устойчивости. Она медленно подняла правую руку, вытянув указательный палец в сторону ближайшей группы целей.

— Gandr, — прошептала она.

Это было её фирменное заклинание. Финское проклятие, доведенное семьей Эдельфельт (и впоследствии «позаимствованное» Тосака) до совершенства. В своей базовой форме Гандр — это просто наведение болезни, достаточное, чтобы заставить противника почувствовать недомогание. Но если сжать проклятие, уплотнить его структуру до состояния физической массы, оно превращается в пулю. Магическую пулю, способную пробить сталь.

Рин почувствовала, как прана скользнула по её магическим цепям в руке, концентрируясь на кончике пальца.

Черная сфера, окруженная красноватым ореолом, сформировалась мгновенно. Она была маленькой, размером с шарик для пинг-понга, но её масса в эфирном плане была колоссальной.

— Огонь.

Бам!

Звук выстрела был сухим и хлестким. Черный луч сорвался с её пальца, прочертив в воздухе дымный след.

Первый механический пикси разлетелся на шестеренки и пружины. Он даже не успел изменить траекторию. Скорость снаряда превышала скорость реакции примитивного конструкта.

Но Рин не остановилась на одном выстреле.

Она перешла в режим автоматического огня.

Бам-бам-бам!

Её рука двигалась с машинной точностью, минимально смещаясь для корректировки прицела. Указательный палец работал как ствол пулемета. Магические цепи пульсировали, подавая порции Од в ритме биения сердца.

Черные сгустки энергии заполнили пространство зала. Это была не хаотичная пальба в надежде задеть кого-нибудь. Это был хирургический отстрел.

Рин не целилась глазами. Она целилась ощущением. Она чувствовала возмущения маны, которые создавали летающие конструкты, и посылала проклятие в точку упреждения.

Сверху, с наблюдательной галереи, это выглядело как фейерверк наоборот. Черные росчерки перечеркивали пространство, и каждый раз, когда они касались цели, вспыхивала искра уничтоженного механизма.

Минерва Макгоннагал забыла, как дышать.

Она видела многое. Она видела дуэли мастеров. Но она никогда не видела такого.

Это была беспалочковая магия. Высший пилотаж, доступный единицам в Европе и Африке. Но обычно беспалочковая магия была медленной, требующей концентрации и широких жестов. Здесь же девочка стреляла с пальца, как из маггловского пистолета.

— Без слов… — прошептала профессор, её перо замерло над пергаментом. — Без катализатора. Мгновенная материализация проклятия. Плотность заклинания такова, что оно имеет кинетический эффект…

Это ломало все представления о методике обучения в Хогвартсе. Здесь учили, что магия — это взаимодействие разума, слова и жеста через проводник. Тосака Рин демонстрировала, что магия — это просто энергия, которой можно стрелять, если у тебя достаточно силы воли и грубой мощи.

— Двадцать семь… Двадцать восемь… — считала Макгоннагал сбитые цели.

Рин внизу закончила расстрел. Последняя «пикси» попыталась уйти в пике, спрятавшись за колонной, но Рин, даже не поворачивая головы, послала Гандр по дуге. Снаряд обогнул препятствие, повинуясь ментальной команде, и разнес цель в пыль.

Тридцать из тридцати.

Рин опустила руку. С кончика её указательного пальца поднимался тонкий дымок — остаточное испарение перегретого эфира.

«Слишком легкие мишени», — оценила она. — «Траектории предсказуемы. Никаких щитов. Никаких попыток контратаки. Это не тренировка, это утилизация мусора».

Она двинулась дальше, к следующему сектору.

Её шаги эхом отдавались в опустевшем зале. Металлические обломки «пикси» хрустели под ногами.

Внезапно воздух вокруг неё стал вязким.

Это произошло без предупреждения, без визуальных эффектов. Рин просто почувствовала, как пространство вокруг неё изменилось. Движения стали даваться с трудом, словно она вошла в воду по шею. Звуки стали глухими, растянутыми.

Ловушка.

Сектор был накрыт граничным барьером с проклятием замедления. Impedimenta площадного действия, наложенная на саму структуру пола.

Рин попыталась поднять ногу, но это потребовало усилия, словно к ноге привязали гирю.

«Интересно», — отметила она, наблюдая, как её рука медленно поднимается к лицу. — «Искажение темпорального восприятия или увеличение сопротивления среды? Скорее второе. Эфирная «грязь», налипающая на ауру».

Она не стала пытаться распутать плетение чужих чар. Вместо этого она обратилась к своему внутреннему источнику.

Её магические цепи — шедевр биологической инженерии семьи Тосака — вспыхнули. Рин резко увеличила выработку Од. Она не направляла его вовне, не формировала заклинание. Она просто насытила свою ауру, свое личное пространство, колоссальным объемом магической энергии.

Плотность её собственной маны превысила плотность маны окружающей среды.

Это был принцип вытеснения. Магическое сопротивление, основанное не на пассивной защите, а на активном доминировании.

«Прочь», — скомандовала она беззвучно.

Волна её праны, алая и горячая, выплеснулась из тела. Чужеродная магия ловушки, эта вязкая, замедляющая субстанция, не выдержала давления. Она была просто сметена. Развеяна, как туман ураганом.

Эффект замедления исчез мгновенно. Воздух вокруг Рин снова стал прозрачным и легким. Она чувствовала, как остатки чужого заклинания сгорают, соприкасаясь с границами её ауры.

— Грубая сила — это тоже решение, если её достаточно много, — сказала она, поправляя рукав.

Макгоннагал наверху отложила перо. Писать было бессмысленно. То, что она видела, не укладывалось в графы стандартного протокола экзамена.

«Она просто… отменила магию. Перегрузила её своим присутствием», — подумала профессор с ужасом и восхищением.

Рин продолжила путь. До финиша оставалось всего ничего.

Последний рубеж.

Перед самой аркой