Читать книгу - "Учитель. Назад в СССР 4 - Дмитрий Буров"

медленно окинула комнату задумчивым взглядом. Я уже собрался покинуть свой наблюдательный пост, когда шустрая гостья уверенным быстрым шагом двинулась к платяному шкафу, оглянулась на кухонную занавеску и решительно распахнула дверцы.

Правая створка отчаянно заскрипела, девчонка вздрогнула, испуганно замерла, прислушалась, готовясь сорваться в любой момент и кинуться на кровать. Но я остался стоять на месте, ожидая развязки. Убедившись, что в дом никто не заходит, Лизавета быстренько перетряхнула мой скудный гардероб. Прощупала пару костюмов, просмотрела каждую рубашку, заглянула на полки и пошарила руками под тонкой стопкой маек. Даже в нижнем белье не постеснялась порыться.

«Деньги что ли ищет? — мелькнула мысль. — Зачем? Я ж не олигарх какой, в смысле, не партийный босс с крупными заначками». В какой-то момент Баринова развернулась ко мне в профиль, и я заметил самодовольную улыбку на ее лице. С чего бы это?

И тут до меня дошло: похоже, увидев меня вместе с Оксаной, Елизавета решила, что Гринева — моя девушка, которую я встретил уже здесь, в Жеребцово. И теперь Баринова искала доказательства того, что Оксана Игоревна ей не соперница, или доказательства обратного.

Ну а что еще она могла решить, после того, как я оборвал ее хамские высказывания и, бросив московскую гостью, отправился провожать фельдшерицу домой. А жилье-то оказалось в двух шагах от моей избушки, Гринева могла и сама дойти, но я не позволил.

Я ухмыльнулся. Даже жалко, что завтра от Лизаветы избавлюсь. Можно было бы повеселиться, устроить незваной гостье хорошую моральную встряску, чтобы больше ко мне не совалась. Но втягивать Оксану в детские игры с ревностью и прочей ерундой — неправильно и некрасиво. Сам разберусь, благо, опыт избавления от навязчивых перспективных невест у меня имеется. Да и нет желания задерживать Баринову в собственном доме дольше необходимого.

«А вот теперь пора», — решил я, заметив, как Елизавета повторно огляделась по сторонам, о чем-то задумалась, а затем вернулась к кровати, приподняла край покрывала, наклонилась и заглянула под койку. Ну правильно, где же еще хранить чемодан в такой маленькой комнате, как не под кроватью? А там дневники Егора и прочие разные вещи, не предназначенные для любопытных глаз Бариновой.

Я громко затопал по крыльцу, шумно открыл двери и ввалился на кухню. Когда отдернул занавеску, Лизавета уже лежала на покрывале как ни в чем не бывало, прикрыв глаза ладошкой. Картину я оценил, посмотреть было на что. Эффектная поза возлежащей на койке девицы выгодно подчеркивала каждый изгиб красивого тела, без пошлостей и вульгарности. Да только плевать мне на Лизаветины прелести.

Не заметив интереса, Баринова опустила руку и глубоко вздохнула, томно прикрыв ресницы. Но и этот способ не сработал.

— Ну что, поговорим? — грубовато и без предисловий поинтересовался я, прошел к письменному столу, развернул стул, но прежде чем усесться, оглядел свое рабочее место, демонстративно приподнял бровь и посмотрел в упор на московскую гостью.

Баринова, конечно, постаралась разложить все вещи на свои места, на которых они находились до устроенного ею обыска. Но мой наметанный взгляд определил сдвиги, в том числе и не закрытый до конца ящик стола.

Надо отдать должное, столичная гостья еще не до конца превратилась в циничную суку, потому даже опустила глаза, при этом усиленно изображая невинность.

— Так зачем ты приперлась, Елизавета Юрьевна? — поинтересовался я, усаживаясь на стул.

Чтобы видеть мое лицо. Бариновой пришлось изменить позу, отчего разрушился весь эффект соблазнительности. Девушка, скривившись якобы от неприятных ощущений в больной ноге, повернулась на бок, чуть подтянулась повыше, оперлась на локоть, все еще пытаясь соответствовать образу неотразимой приболевшей красавицы. И где только понабралась?

— Егор, — заметно поморщившись, мягко произнесла Лиза. — Зачем ты так? Я совершила огромную ошибку…

— Лиза, я очень устал, день выдался тяжелым, — перебил я, наплевав на все правила приличия. — Про ошибку и прочее я уже слышал. Не начинай сначала. Зайди с конца, а еще лучше просто ответь мне на вопрос: какого черта ты приперлась из Москвы ко мне в село?

— Но… — попыталась возразить Баринова.

— Никаких «но», — я не оставил ей шанса. — Или говоришь как есть прямо сейчас, или мы молча ложимся спать, а завтра с утра я посажу тебя на автобус до Новосибирска. Спать тебе осталось… хм… совсем ничего. Первый рейс в шесть утра.

Елизавета Юрьевна возмущенно раскрыла рот, тут же закрыла, некрасиво пождала губы. Через секунду снова раскрыла красиво очерченные губки, умело подчеркнутые помадой, намереваясь прочитать мне лекцию по манерам, и снова передумала. Лиза явно не понимала, как себя вести в этой ситуации. Тот Зверев, которого она помнила, совершенно не походил на Зверева, с которым она столкнулась здесь и сейчас.

И немудрено. Судя по воспоминаниям, которые во мне остались, Егор парень не глупый, сильный, смелый, умный, с характером. Познакомившись с Елизаветой Бариновой воочию, я до сих пор не могу понять, как это нормальный юноша со здоровыми амбициями, честный и порядочный, умудрился влюбиться вот в этот продукт советской партийной элиты? Просто потому что сам относился к этой самой советской «золотой молодежи»?

Как сумела эта девица так обработать Зверева, практически полностью подчинить себе? Приворожила что ли? Или права народная пословица: любовь зла, полюбишь и… вот такую Баринову? У несчастного Зверева словно воля оказалась парализованной, настолько парню снесло крышу от Лизаветы. Он не просто жил той девочкой, дышал ею, он в какой-то момент практически растворился в ней, исполнял все прихоти и желания, терпел все капризы. Делал только то, что хотела она. В результате растерял почти всех своих друзей.

Радует, что парнишка, в конце концов, взбрыкнул, разорвал отношения. Похоже, на пацана шла планомерная атака со всех сторон. Два семейства одинакового статуса и уровня, родители при должностях, характеры у отцов похоже не из приятных. Как сказал глава семейства, так и должно быть сделано, без учета плюрализма мнений и прочей демократии. И Зверев ведь со своим отцом всегда конфликтовала, не желал жить по его указке. Все изменилось после армии, когда Егор познакомился с Лизой. То, что не сумел сотворить с сыном родитель, спокойно сделала Баринова.

А уж Лизавета выросла с полным осознанием того, что весь мир крутится только вокруг нее одной единственной неповторимой. Все прихоти выполняются, все мальчики покоряются. Уверен, Егора глава семейства Бариновых посчитал самой перспективной кандидатурой в мужья дочери. Собственно, как и родители Зверева желали породниться с семейством Бариновых, полностью одобрив девочку из