Читать книгу - "Резюме сортировщика песчинок - Любовь Александровна Афоничева"

Но ведь Рур вчера был в эс-комплексе? Или не был?

И кто остальные… хари? Ведь не Юна же. Не Моф. Не Агния. Да, были колокольчики… Но это точно кто-то другой, Агния бы не смогла. Я уверен.

А Белый? Нет, эту глыбу я бы опознал под любой маской.

Мог ли Рур не участвовать сам, просто подкинуть кому-то идею? Не исключено. А про «зверюшку» знает, потому что ему рассказали.

Или он все же был там?

И в любом случае… зачем?

Нет, понятно, зачем. Но он же мне, в каком-то смысле, доверился, когда позвал на свой бой с мехимерой. И я сделал именно то, о чем он просил. Неужели его так обидело, что я не повел себя как садист? Ерунда. Должно быть что-то еще…

Такие и подобные мысли кружат в моей голове.

Хороводом.

А потом в какой-то момент я обнаруживаю, что сижу на своей кровати и держу в руках пальто. С заляпанной красками подкладкой.

Не отстирается. Почему-то я в этом не сомневаюсь. Но даже если найдется способ вывести эти пятна, я все равно буду… да, я, скорее всего, буду чувствовать их. Тем самым хребтом эго, которому вчера сделали «хрусь». Поэтому нужны более радикальные меры. Возможно, если Кар_Вай поменяет подкладку…

Я решаю сходить к ней прямо сейчас. Заняться чем-то простым и определенным. Вернуть себе хоть что-то. Пускай всего лишь пальто.

Но сначала я отправляю Кар_Вай сообщение на вестник – чтобы быть уверенным, что застану ее. Что она не отсыпается после Белого Дня или не бродит по городу, охотясь на юные неосторожные идеи.

Пока жду ее ответа, я выгребаю из кармана остатки красного желе и смываю его в раковину. Потом быстренько застирываю карман.

Кубик стрекочет на кровати. Кар_Вай пишет, что ждет нас обоих – пальто и меня.

Так что мы с ним выходим в колкие сумерки, красиво прошитые тут и там стежками света. Не слишком, впрочем, уютные для того, кто несет пальто в руках, а на себе – только легкую куртку.

Будь я одет по погоде, наверное, сделал бы крюк до Синего квартала, чтобы покататься на ледяных дорожках. Там сейчас наверняка полно хохочущего молодняка, успевшего отоспаться за день, растрепанного и краснощекого. И оказаться среди него – неплохой способ напомнить себе, что такое веселье и кураж. Но, видимо, в другой раз. Моему подтекающему носу даже короткая прогулка в легкой куртке не пойдет на пользу.

Странное дело: несмотря на простуду, хрустнувшее самолюбие и периодически ноющую руку, мне совсем не так тоскливо, как могло бы быть.

Скорее тревожно – и немного азартно.

Рур ведь явно ждал, что я сорвусь. Ударю его или хотя бы двину оскорбительную речугу в духе старого недоброго Эф_Имера.

Тут-то нашему с рыцуциками союзу и пришел бы конец.

Во всяком случае, на это явно надеялся Рур… Но чем же я ему настолько мешаю? Дело ведь не только в личной неприязни. Ее он может отодвинуть в сторону, когда нужно.

Эта его нервная дрожащая улыбочка после слов о «зверушке»… А ведь он, пожалуй, хотел, чтобы она выглядела жестокой. Острой. Самодовольной. Невыносимой. Но к этому все-таки нужно иметь предрасположенность – к тому, чтобы получать от чьей-то боли удовольствие.

Пожеванная мехимерой конечность снова напоминает о себе. Я глажу предплечье, как будто рука – отдельное от меня живое существо, и его нужно успокоить.

Одновременно я недоверчиво смотрю на дверь мастерской Кар_Вай. Со всеми ее созвездиями декоративных сколов, обшарпанностей и завитков краски. Неужели уже дошел?

Дверь не заперта, и я вхожу. От стены, на которой Кар_Вай обычно развешивает свежие эскизы, на меня оборачивается еще один посетитель. Слава Па. Как всегда похожий на оглушенную, но не добитую моль. Он сразу отворачивается обратно, но я вижу, как его кисти привычно ныряют в рукава.

И вдруг я осознаю, что это – рукава от Домны Кар_Вай.

Так же, как и свитер, которому они принадлежат.

Как, может быть, и все остальное, во что Па сейчас одет.

Я закрываю глаза и старательно вытаскиваю из памяти картинки. По большей части расплывчатые и схематичные, они все же подтверждают, что Па всегда так одевался.

Лысый мантикор, почему я не обращал на это внимания?

Хотя… вряд ли это на что-то повлияло бы. Даже если бы и обратил.

Я перехватываю поудобнее раненое пальто. И говорю серой спине:

– Ты хорошо поешь. Я в «Росе. И_рисе» слышал. Случайно.

Некоторое время спина молчит. Потом все-таки решает ответить:

– И что я, по-твоему, должен сделать? Поблагодарить за комплимент, что ли? Неохота.

В этот момент отъезжает в сторону перегородка, покрытая довольно изящными зарисовками лишайников. И к нам из сокровенной части своей мастерской выходит Кар_Вай с ворохом одежды, позвякивающей металлическими деталями. Когда она видит мизансцену, ее широкие бледные губы поджимаются.

– Эф_Имер, я надеюсь, ты…

Па не дает ей закончить:

– Нет, Доши, у Эф_Имера теперь новое хобби – снисходить.

Голос у него подрагивает, как и нижняя губа. Но жалким он не выглядит.

Скорее, жалким выгляжу я с моей попыткой… сделать что? Не извиниться же?

– Больше не буду. – Я зажимаю пальто под мышкой и снова глажу ноющую руку.

Хотя хочется язвить. По одному втискивать холодные гадкие слова в уши Славы Па. Чтобы его губы затряслись еще сильнее. Чтобы он сбежал.

Но я уже понимаю, что удовольствия не будет. Разве что короткая вспышка, а потом снова тошнота и пустота. Дурацкие шуточки про лиловых изобразов.

Кар_Вай в это время сгружает одежду, которую принесла, на широкий подоконник.

– Можешь глянуть пока. Я тут быстренько переговорю, – кивает она Па. – Давай сюда… пострадавшего, – суховато предлагает она уже мне.

Я раскладываю пальто на широком столе перед ней. Цветным «брюхом» кверху. Она проводит пальцами по красным, голубым и оранжевым пятнам. Губы снова поджимаются.

Кар_Вай из тех, кто по-настоящему любит то, что создает. Мне всегда казалось, что она не одежду подбирает для людей, а людей – для своей одежды. Иногда даже вопреки личным симпатиям-антипатиям.

Я, например, ей не очень нравлюсь, но ее мрачноватым, асимметричным, играющим с архаикой вещам – подхожу. Поэтому талантливый шампиньончик Кар_Вай со мной почти дружелюбна.

По крайней мере, была до сих пор.

– Зачем ты вообще это сделал? – спрашивает она, не переставая поглаживать подкладку.

– Это как бы не совсем я. Давай будем считать это несчастным случаем. Не вдаваясь в детали.

Па, наверное, какое-то время борется с любопытством. Но проигрывает. Краем глаза я