Читать книгу - "Противотанкист. Книга 2 - Алексей Дягилев"

class="p1">— Тогда ты из моего. — Перезарядив револьвер, протягивает мне его Оля. — Тебе с одной рукой из нагана сподручней стрелять, правда, придётся самовзводом, но в дерево думаю, попадёшь, — подкалывает она меня.

— Ладно, ладно, «отольются кошке мышкины слёзы», «будет и на моей улице праздник». — Ворчу я, ставлю пистолет на предохранитель и обмениваемся оружием. — Стреляем в дерево по команде — огонь. Готова?

— Всегда готова!

— Огонь! — Звучат только выстрелы из револьвера, Ольга старательно давит на спуск, но выстрела нет.

— Ничего не забыла?

— Вроде нет.

— А с предохранителя снять?

— А где он?

— Пимпочка слева.

— Всё равно не стреляет.

— Затвор передёрнуть.

— А ты разве не взвёл?

— Берёшь в руки оружие, убедись, что оно готово к стрельбе. И аккуратней, спуск тяжёлый, отдача сильная, стреляй лучше с двух рук, можешь и курок взводить, тогда легче пойдёт. — Пока Ольга сбивает шишки из Р-38, достаю «малыша» от Вальтера, и сначала стреляю сам, а потом уступаю даме. Так что малыш Вальтер удивил нас обоих, своей несильной отдачей и хорошей кучностью.

Навыки стрельбы у Ольги наличествовали поэтому, продемонстрировав, как заряжается и стреляет трофей и, добившись от ученицы автоматических действий по подготовке оружия к бою, принимаю зачёт из пяти пробных и пяти зачётных. Что я могу сказать? Ученица оказалась способной, с двадцати шагов из этой игрушки, может и яйца у комара отстрелить, по крайней мере, шишки на ближайшей сосне кончились. Так что второй ствол лишним не будет, мало ли кто захочет обидеть беззащитную девушку. А как говорил товарищ Аль Капоне, «добрым словом и пистолетом, можно сделать гораздо больше, чем просто добрым словом». Так и тут, попробуй, обидь добрую девушку с пистолетом, а если ещё с двумя и пулемётом в придачу… Да и тыл при немецких танковых прорывах, понятие относительное, а воевать с безоружными фрицы большие любители. Кстати про пулемёты.

— А ты из чего ещё стрелять умеешь? Милая моя, а то удивила сегодня, что я аж растерялся.

— Из винтовки и карабина Мосина, ручного пулемёта Дегтярёва, ну и из «Максима». — Вот же Нюрка-пулемётчица с зелёными петлицами.

— Что, про Чапая насмотрелась? И про Анку. — Ольга почему-то зарделась, пожимая плечами.

— Почему сразу про Анку, у нас при школе кружок был. А стала старше, ещё и в Осоавиахим вступила.

— А значки почему не носишь?

— Детство и юность кончились, война началась.

— Тогда это тебе, — подаю я ей «малыша» от Вальтера, — дарю, стреляй на здоровье Олька-пулемётчица. Но всё оружие сама будешь чистить. — Голубые глаза вспыхивают как сапфиры и расширяются.

— Спасибо, целует она меня в щёку.

— Пожалуйста, — ответным поцелуем накрываю её губы, утонув в этих огромных озёрах. Наш поцелуй длится целую вечность, но всё хорошее когда-то кончается, да и дышать иногда всё же надо.

Выполнив неполную разборку и сборку пистолета, заставляю подругу несколько раз повторить показанное, а потом и почистить оружие.

— Любишь кататься, люби и саночки возить. — Сподвигаю я Ольгу на трудовой подвиг.

— Я вообще-то только стрелять люблю, а вот чистить не очень, да и кто-то желание проиграл, — возмущается она.

— Так это и будет твоё желание? Не вопрос, почищу.

— Нет, желание я ещё не придумала.

— Так ты уж определись, и вообще, ты в армии, крошка, не хочешь — заставим, не умеешь — научим.

— А вы, не оборзели ли часом, товарищ сержант.

— В данный момент я твой инструктор, — так что будьте любезны! — уважаемая Ольга Анатольевна, выполнять все мои распоряжения, пока я не сказал волшебное слово.

— И какое?

— Быстро!!! Десять минут, время пошло. — Командую я. Подруга по очереди разбирает оружие, достаёт из кобуры шомпол, маслёнку, а потом чистит и смазывает сначала оба Вальтера, а потом и револьвер. Помогаю ей как могу, а в основном слежу, чтобы не осталось запасных деталей.

— Молодец. — Хвалю я девушку. — Пока я чего-нибудь не придумал, пистолет будешь носить в кармане халата, а то ходишь целыми днями без оружия, да и ночью держи под подушкой, а то мало ли что.

— Зачем это, мы же в тылу, да и красноармейцы нас охраняют.

— Сегодня в тылу, а завтра в аду. Видел я там, — машу рукой в западном направлении, — и раздавленные повозки с красным крестом, и застреленных раненых, и изнасилованных, а потом убитых медсестёр… Тоже наверное думали, что в тылу. — На самом деле я ничего этого, кроме расстрелянных с воздуха санитарных повозок пока не видел, но слышал от ветеранов и читал в своём времени. Ну а Ольгу напугал, чтобы прониклась, а то совсем они тут расслабились, ходят без оружия, светомаскировку почти не соблюдают, песни с танцами каждый вечер. Я понимаю, конечно, что дивизия стоит во втором эшелоне, и в настоящем бою никто, кроме нескольких подразделений не был, но на дворе 41-й, а не 45-й, и захватчики уже в Смоленске, того и гляди на Москву ударят, а тут полная расслабуха. Некоторым ловеласам и мне в том числе, это конечно выгодно, но элементарная дисциплина-то должна соблюдаться. Ладно, не будем о грустном, пока идёт Смоленское сражение время ещё есть, да и сам я здесь похоже задержусь дольше, чем мои кореша, так что не буду осложнять мужикам, оставшиеся до выписки считанные денёчки. Тем более с вооружением, как я успел заметить, в медсанбате было неплохо, не меньше сотни красноармейцев с винтовками и карабинами, а также парочку автоматчиков я видел, конечно, не всех сразу, а в своих подразделениях.

— Ты что, правда, всё это видел? — Видимо проникшись, задаёт мне вопрос Оля через некоторое время.

— И не раз, — не моргнув глазом, отвечаю я. — Хочешь подробностей?

— Нет.

— Ну, тогда пошли, завтра продолжим, будешь у меня курс молодого бойца проходить.

— А зачем?

— Чтобы команду «Ложись» правильно понимать и выполнять.

— Пошляк! — Зардевшись, говорит девушка.

— Не пошляк, а товарищ инструктор, почаще и с улыбочкой.

— Слушаюсь. Товарищ инструктор. Может вам ещё и честь отдать?

— Это как тебе будет угодно, можешь и честь отдать, девичью. — Намекаю я насчет двусмысленности этого выражения. Поняв, что ляпнула что-то не то, Ольга окончательно залилась краской.

— И хватит уже размахивать