Читать книгу - "Дом - Оксана Геннадьевна Бутузова"

и утепляет свое незатейливое хозяйство. Их надежды пережить эту зиму небезосновательны. Особенно тех, у которых из стен и крыш торчат закопченные трубы и приятно тянет дымком. Я вспоминаю наш дом, и мне хочется вернуться туда прямо сейчас. Немедленно. Но глазастый Веня кричит мне, показывая вперед:

— Смотри! Это не Соня там стоит?

Мы прибавляем шагу. На дороге у расхлябанного кособокого шалаша стоит Соня в своей мужской майке. Она кидается мне на шею и, наклонившись к темному лазу, радостно вещает туда:

— Смотрите, какие к нам гости пришли!

Из шалаша вылезают один за другим Миша и Кира. Они охотно знакомятся с моими спутниками, которые несколько озадачены таким обилием людей на двух квадратных метрах.

— У нас еще один метр есть, рядышком, сообщает Михаил. — Но до него руки пока не дошли. Мы ведь всего второй день вместе.

Итак, примите наши поздравления. Мы по очереди посещаем дом, который не отличается замысловатостью убранства. Те же ветки и сухая трава, что и у всех в подобном положении. Из особенностей — потрепанная дерюга, вероятно, служащая одеялом и верхней одеждой одновременно. Но все равно долго здесь не выдержать. Я предлагаю поскорее сходить проведать Петра. Наши друзья вытаскивают свое одеяло и заворачиваются в него все втроем. Таким образом, они готовы прогуляться, если это не отнимет много сил.

— Тут недалеко, — обещает Веня.

Мы замечаем Петю издали. На фоне устойчивого снежного покрова его взъерошенная голова отчетливо выделяется. Но вот другая, спрятавшаяся за Петиной, более светлая, я бы даже сказала белокурая, заметна не сразу. Неужели Марина? Не может быть. Мы с Сашей переглядываемся.

— Это что, та самая блондинка, про которую вы говорили? — спрашивает Вениамин.

Однако при близком рассмотрении оказывается, что это вовсе не блондинка, а блондин. Худощавый и, видимо, очень высокий. Он сидит рядом с Петей, поджимая под себя ноги, длинные и сухие, словно жерди. Другие жерди, уже настоящие, с большими промежутками расставлены по периметру участка.

— Материала не хватило, — сетует Петр. — Знакомьтесь. Мой компаньон. Павел.

Павел встает и протягивает каждому свою жилистую кисть. Из-за непропорционально широких суставов его пальцы похожи на шарниры, подвижные и легко разъединяющиеся. Я даже боюсь жать ему руку — вдруг что-то сломаю в конструкции.

Кроме дырявого дома у «компаньонов» еще одно новшество — новое слово в одежде. Оно состоит из прутьев, плотно облегающих торс и бедра, стянутых на уровне талии и груди веревками. В таком наряде не очень удобно двигаться, но зато можно удерживать немного тепла.

— Вот здорово придумали! — восхищается Михаил. Он высвобождается из-под одеяла и подходит ближе, разглядывая нательные шалаши. — Нам тоже надо будет соорудить что-нибудь в этом роде.

— Собирайте все, что найдете, — советует Саша. — Щепки, веточки, опилки, осколки. Все пригодится в доме. Чем больше вещей в нем накопится, тем более разнообразной и устойчивой станет ваша жизнь. В трудный момент любая из них может превратиться в спасительную соломинку.

— Сейчас пока вы наша соломинка, — говорит Соня и смотрит влажными и преданными глазами. — Вы же не оставите нас?

— О чем ты говоришь! — отвечаю я.

Стоять уже холодно. Нужно куда-то двигаться. И мы расходимся по домам. Я принесла много работы из города и сразу села за шитье. Успеть бы до сильных морозов закончить одеяло. Саша с Веней расположились на кровати и обсуждают новых знакомцев.

— Как тебе Михаил?

— Здоровый мужик. Но вялый какой-то, безынициативный.

— Зато у него женщин куча. Они и будут его тормошить. А вот кто действительно странный, так это Павел. Так ни слова и не сказал.

— Ничего странного. Замерз или постеснялся.

— Видимо, он здесь недавно. Еще не освоился. Заметил, какие у него потерянные глаза?

— Я тоже так выглядел, когда сюда попал.

— А все-таки интересно у них сложилось, — вмешиваюсь я. — Я имею в виду, как они сошлись.

— Хотели и сошлись.

— Одного хотения мало, — развиваю я. — Соня вот все лето хотела, а переехала только сейчас.

— Зима всех сводит, — заметил Веня. — Люди сходятся друг с другом, слипаются, словно снежки, чтобы противостоять холоду. Представьте, что все бы начали капризничать — не хочу с этим, хочу с тем. Никто бы тогда не спасся.

— А когда зима пройдет, что их будет удерживать друг подле друга?

— Дом. Он тоже требует совместных усилий по преодолению препятствий. Так что зима никогда не кончается, в переносном смысле, разумеется.

И вот они, препятствия. Морозы. Крепкие, студеные, проникающие глубоко внутрь при каждом вдохе. Несколько дней бушует метель. Нельзя даже выйти на дорогу, сразу станешь ее добычей. Собьет с ног, заметет снегом и проморозит до последнего лимфатического узелка. Но мы и не собираемся выходить. Открываем дверь только нашему кормильцу в широченной шубе с высоким, всегда поднятым воротником и с поварешкой на поясе.

Жизнь теплилась только возле печки. Мы существовали, приложив обе руки к ее горячему железному брюху и влив в себя целую миску обжигающего гортань кипятка. Еще спасало одеяло. К этому времени оно приобрело уже вполне законченную форму в виде изрешеченного стежками прямоугольника шириной метр сорок и длиной метр шестьдесят. При моем росте только макушка оставалась неприкрытой. У мужчин мерзла вся голова. Но размах одеяла позволял подгибать ноги и целиком уходить под него. В таком виде мы и пережидали метавшуюся по пустырю снежную стихию.

Стоило метели улечься, к нам заявились гости. Все пятеро. Ну и вид у них был! Они еле держались на ногах. Каким образом добрались до нас, осталось загадкой. Мы рассадили их вокруг печки, которая уже разогрелась достаточно, чтобы принять всех. Потихоньку они оттаивали. Первым ожил неунывающий Петя. Он слабо улыбнулся, когда Саша отвел его руку от открытого пламени. Потом открыл рот и медленно, по одному слову, произнес.

— Я думал… мы не дойдем, — Петя перевел дыхание и снова приложил ладонь к печке. За время пути он потерял свое облачение из прутьев и теперь сидел абсолютно голый, не считая набедренной повязки — Чуть не заблудились. Дорогу занесло. И когда кончились дома…

— Мы не знали, куда идти, — подхватил Павел. Он был еще в более плачевном положении без одежды, с синими окоченевшими руками. Веня с Сашей взяли его за плечи и принялись трясти, пока к телу не вернулась былая чувствительность.

— Как вы там живете? — спрашивали мы. — У вас же дом весь дырявый.

— Мы обложили его снегом, — отвечал Петя. Получилось как снежный шалаш. Снегу-то навалом. Лепи, чего хочешь. Жаль, больно холодный.

— Ну надо же! — очухался Михаил. — А мы не догадались из снега…

— Это же они к