Читать книгу - "Эволюция - Родион Александрович Вишняков"

полагаясь только на свои руки, было бессмысленно. А во-вторых, наймит готов был поклясться, что сие помещение возводили люди явно не глупые. А посему единственным доступным выходом здесь могла быть только закрытая снаружи дверь.

Значит, нужно, воспользовавшись своим магическим даром, найти кого-то, кто мог оказаться рядом, и рассчитывать, что именно он будет счастливым обладателем ключа от камеры Теората. Сил на подобное магическое воздействие сейчас должно было хватить. Несколько часов назад маг хорошо перекусил, запив свой последний свободный обед очередной порцией сока. И теперь настало время, должно быть, впервые за всю жизнь, воспользоваться магией не ради чьих-то идей, а для своего спасения. Пока еще есть внутренний резерв. Он очень скоро истощится: поддерживаемый скудным питанием организм позаботится лишь о сохранении жизнеспособности, но не станет пригоден для сильнейшего расхода жизненной силы. Правда, всегда есть возможность использовать остатки сил для творения магии, но это будет последним, что Теорат сможет сотворить. Подобное пока что не входило в его планы.

Попытка магического воздействия отчасти венчалась успехом. Единственным живым существом, оказавшимся поблизости, был некий человек, обитавший в соседней камере. Из разрозненных мыслей соседа, которые удалось прочитать, стало ясно только одно: человек находится здесь уже долго. Сколько – точно сказать было нельзя. Отсутствие смены дня и ночи давно лишило несчастного понятия времени, разрушив его мысли одиночеством и пустотой окружающего мрака. Он не помнил ни имени, ни простых слов, ни преступления, за которое угодил сюда.

Увиденное произвело тоскливое впечатление, всколыхнув страшную мысль о скором повторении Теоратом пути своего обезумевшего соседа.

Потянулось нескончаемое время, разделяемое весьма условно на дни, только когда где-то вверху, в потолке, раздавался тихий шорох и рядом с магом на пол опускался привязанный к веревке сверток, в котором неизменно оказывался кусок хлеба и фляжка воды. Последнюю нужно было выпить сразу и вернуть назад. В противном случае следующая кормежка проходила всухую.

Через несколько дней уставший маг, подойдя к стене камеры, постучал по ней костяшками пальцев. Звук вышел слабым. Теорат повторил стук несколько раз, после чего решил забросить это бессмысленное занятие. Однако спустя какое-то время из-за стены раздался слабый, едва различимый ответ. Безымянный сосед отозвался.

С того самого раза они стали регулярно поддерживать связь. В первое время маг старался разговорить пленника, но все попытки окончились неудачей. То ли слова, в отличие от стука, не могли пробиться через толщу стены, то ли незнакомец потерял способность разговаривать и воспринимать человеческую речь. Понимал ли он, что перестукивание не могло нести в себе какую-либо информацию, Теорат не знал. Ему же пришлось довольствоваться лишь осознанием возможности в сложившейся ситуации безмолвно общаться с единственным живым существом.

Смена обстановки произошла неожиданно и резко.

Однажды наймита привлек раздавшийся за дверью шорох. Последовавший за ним скрежет поворачиваемого в замочной скважине ключа заставил мага буквально подпрыгнуть на месте. Открывшаяся в следующее мгновение дверь впустила в глубину камеры показавшийся ослепительно ярким свет обычного факела. Наймит зажмурился, ощущая, как его берут за руки с двух сторон и грубо вытаскивают в коридор.

Пока глаза привыкали к резкой смене освещения, обессиленного голодом Теората буквально тащили вперед. Но, вопреки ожиданиям, он оказался не перед Версеттой и не рядом с палачом, а в какой-то комнате, где первое, что он смог уловить, был вскруживший голову аромат многочисленных яств. Двое притащивших его солдат усадили ничего не понимающего наймита за стол и приказали есть. Повторять предложение маг не заставил и жадно набросился на еду. Вскоре за стол напротив него сел какой-то человек с генеральскими знаками на нагрудном доспехе, и дело прояснилось.

Взошедшая на престол государыня Версетта, обвинив Тали, хранителя северного удела, в пособничестве и подготовке заговора против Эвена, велела своему новому советнику Дармату восстановить справедливость. Первые головы, полетевшие с плеч, принадлежали тем обитателям замка, кто своими деяниями навел на себя подозрение в шпионаже в пользу северной семьи. Тем не менее, приказ, отданный государыней, достиг хранителя «мятежного» удела много раньше передовых частей регулярных подразделений. Разведывательные отряды наймитов-хали приносили в штаб армии донесения о слухах, распускаемых Тали среди жителей вверенной ему части страны. В них утверждалось, что севшая на трон штата вдова Эвена получила власть в результате подлого убийства мужа и старшего сына. Обманутый ею народ Сатонии не знает истинного хода вещей, и пока что единственными, кто ведает правду, являются жители северной провинции. Посему именно на них сейчас обратился гнев узурпаторши, в планы которой входит полное уничтожение всего удела, дабы одним ударом пресечь на корню зарождающееся освободительное восстание. Хранитель Тали призывает любого, кто хочет спастись от смерти, объединить свои усилия в борьбе и встать под знамена удела. Вместе с отрядами северян свободолюбивые жители дойдут до Эбилерна и свергнут жестокую государыню.

Много ли людей поверило сказкам Тали и много ли наймитов перешло на его сторону, купившись на посулы, до сих пор оставалось загадкой. Тем не менее, перешедших границу солдат встретила наскоро подготовленная оборона, которую удалось легко сломать, используя численный перевес. Имея в составе своего штаба опытных военачальников и мудро используя их знания, первый советник Дармат серией быстрых ударов рассек плохо подготовленную оборону северного удела, окружил и по отдельности уничтожил мятежные отряды приграничной территории. После чего двинул свои силы по трем направлениям, намереваясь одновременно взять приступом крупные города удела, в которых располагались дома семьи Тали.

Здесь Дармата постигли первые неудачи. Быстро взять получилось только один из наименее успевших подготовиться к войне городов. Живьем удалось захватить лишь госпожу Колтару, супругу хранителя, и его младшего сына.

Обороняющиеся второго города смогли отразить удар штурмующих его войск благодаря неожиданному появлению армейских резервов северян. Свежие силы бунтовщиков ударом во фланг, выходом в обоз и его захватом заставили войска Дармата отступить. Пришлось ждать подхода тыловых резервов и частей, захвативших первый из городов.

Повторный удар утопил непокорный очаг сопротивления в крови его защитников. Теперь каждый из атакующих мог воочию убедиться в том, насколько преданны главарям восстания жители штата, населяющие этот удел. Отныне каждый из них должен быть убит. Ибо во вспыхнувшей войне ответом на жестокость может быть только такая же жестокость.

Впереди лежал последний крупный город, на подступах к которому успели сосредоточиться внушительные силы обороняющихся. Разведка хали доносила о скоплении частей также и за стенами города, где к солдатам присоединились практически все его жители и беженцы из соседних деревень. Распускаемые восставшими слухи рассказывали о зверствах солдат Версетты, что давало прямо подтверждение словам хранителя о жестокости узурпаторши.

Тревожные вести приходили и