Читать книгу - "Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир"

class="p1">Шаэ непроизвольно огляделась, как будто ожидая увидеть затаившегося в уголке Дору.

– Я уже говорила тебе о новом оборудовании, за которое расписался Гонт. Ну так вот, его уже используют. Добыча на рудниках в этом году выросла на пятнадцать процентов, самый высокий прирост за десять лет. И я подумала – а куда девается дополнительный нефрит? Я изучила финансовые отчеты КНА и не обнаружила там увеличения добычи. Продажи на экспорт не увеличились, ты сам сказал, что предложение об увеличении квот не прошло. Распределение по школам боевых искусств, храмам и лицензированным покупателям выросло только на шесть процентов. А значит, куча нефрита добыта, но не продана.

– Тогда она хранится в Казначействе, – сказал Хило.

– А вот и нет, – ответила Шаэ. – Я пошла в Кеконское Казначейство и проверила записи за последние три года. Там нет такого увеличения запасов, которое бы соответствовало увеличению добычи. Где-то между рудниками и хранилищем нефрит исчезает.

– Как такое возможно? – удивился Лан. – Аудит из офиса Шелеста… – он запнулся и сомкнул зубы, на челюсти заиграли желваки.

– Дору, – выплюнул имя Шелеста Хило и мотнул головой в сторону закрытой двери. – Он замешан. Горные производят лишний нефрит и продают его перед нашим носом, дурачат другие кланы в КНА и Королевский совет. А старый хорек без яиц покрывает Айт и держит нас в неведении.

На лицо Лана легла тень.

– Дору всегда был верен семье. Он с детства нам как дядя. Я не верю, что он продал нас Горным.

– Не исключено, что он не знает о разнице в данных, – предположила Шаэ. – Кто-то из его подчиненных подменяет отчеты.

– И ты в это веришь? – спросил Хило.

Шаэ помедлила с ответом. Как бы ни был ей отвратителен Дору, она соглашалась с Ланом в том, что невозможно представить старого Шелеста предателем. В делах войны или бизнеса дед доверял ему многие десятилетия. Как Факел Кекона мог так в нем ошибиться?

– Не знаю, – сказала Шаэ. – Но он должен уйти. Если он не предатель, то беспечный Шелест.

Лан переглянулся с Хило.

– Мы с этим разберемся. – Он снова повернулся к Шаэ. – Ты уверена, что у тебя есть доказательства всему сказанному?

– Да.

– Задокументируй все это и завтра же передай три экземпляра Вуну Папидонве. И только Вуну. – Лан помедлил. – Спасибо, Шаэ. Я ценю все, что ты сделала, обнаружив это. Надеюсь, я не слишком тебя обременил. Прости, если так.

Ну вот. Ее выпроваживают так же быстро, как и пригласили.

– Мне не в тягость, – выдавила она.

Недели в пути, корпение до самой темноты над папками в комнате записей Казначейства, изучение счетных книг и отчетов до рези в глазах. Она не могла почувствовать тяжелый взгляд Хило, которым он проводил ее до двери.

– Шаэ, – окликнул ее Лан. Она остановилась у порога, и тогда он мягко сказал: – Приходи иногда к нам обедать. Когда захочешь. Нет нужды предупреждать заранее.

Шаэ кивнула, не поворачиваясь, и вышла. Тяжелая дверь щелкнула за ее спиной. Она прислонилась к ней и на мгновение закрыла глаза, борясь с той же оглушающей смесью эмоций, как этим утром в такси. Почему она так расстроена тем, что ее выгнали, если еще несколько минут назад не хотела находиться в этой комнате? Она как будто с силой ударила себя по обеим щекам. Невозможно иметь и то, и другое!

И хорошо, что Лан ее отпустил. Шаэ со стыдом признала, что дедушка все-таки прав: она больше не знает, кем стала.

Глава 22. Честь, жизнь и нефрит

Как только за Шаэ закрылась дверь, Лан сказал Хило:

– Найди доверенного человека, чтобы следил за Дору. Пусть у него будет поменьше нефрита, так он останется незамеченным. У тебя есть информатор в офисе Шелеста? – После кивка Хило Лан продолжил: – Я хочу знать, поддерживает ли он контакты с Горными. Предатель ли он.

– Мы могли бы позвать его сюда и быстро это узнать прямо сейчас.

Лан покачал головой.

– А если мы ошибаемся? Да и даже если правы? Дору для дедушки как брат. Он единственное, что осталось у деда от дней славы. Ты не видишь их вдвоем каждое утро, а я вижу. Они до сих пор пьют чай и играют в круговые шахматы под сливой во дворе, как старые супруги. Если Дору обвинят в измене, это убьет старика. – Лан на мгновение закрыл глаза, а потом снова открыл. – Нет. Мы должны знать наверняка, и если это правда, действовать по-тихому, чтобы дедушка не узнал.

– Дору заподозрит, что мы за ним следим, – возразил Хило, – а все остальные начнут задавать вопросы. Как ты собираешься объяснить, что сейчас мы не включили его в разговор?

– Как-нибудь разрулю. Скажу, что мы говорили с Шаэ, как братья с сестрой, пытаясь убедить ее вернуться в клан.

Хило наконец сел – в то кресло, которое покинула Шаэ. Лан немного откинулся назад. Из-за нефрита в руке и кармане аура Хило казалась ему слишком яркой.

– А что насчет Шаэ? – спросил Хило.

– А что насчет нее?

– Ты велел мне не давить на нее. Сказал, что мы оставим ее в покое, пусть шатается по округе без нефрита, если ей так хочется.

– Верно.

– А потом отправил ее копаться в делах клана. И даже не сказал мне. Если бы я знал, что она работает на тебя, то был бы с ней любезнее. – Хило склонил голову набок. – Не пойми неправильно, я не возражаю. Но что это значит? Ты хочешь, чтобы она вернулась, или нет?

Лан медленно выдохнул через нос.

– Я бы не стал просить ее сделать что-то для клана, но мне нужен был человек, разбирающийся в цифрах, тот, кого не контролирует Дору, который мог бы подтвердить мои подозрения. Учитывая то, что она обнаружила, я не сожалею об этом, но это не означает, что я переменил мнение.

– Скоро тебе понадобится новый Шелест, – напомнил Хило.

– Нет, – отрезал Лан. – Если она решит вернуться в клан, это одно. Но я не собираюсь напирать, приказывать или угрожать, чтобы она вернулась. И уж тем более не нужно нажима с твоей стороны, ей хватило и дедушки. Теперь у Шаэ эспенское образование, чего нет ни у кого из нас, и значит, у нее в жизни есть выбор, которого нет у нас. Жанлун не только для Зеленых Костей. Можно жить и без нефрита, как обычный человек, обычной жизнью, как миллионы других.

Хило поднял руки.

– Хорошо, хорошо.

– Вы больше не дети. И оба имеете право сделать собственный выбор. Я не