Читать книгу - "Сады пяти стремлений - Вадим Юрьевич Панов"

факт, что владелица является первым лицом, а не просто очень богатой женщиной, подчёркивали четыре бронированных катера сопровождения и синее знамя Стремления Уло – не простой флаг сродни тем, что развевался над всеми судами здешних граждан, а особый штандарт, в центре которого красовался вышитый золотом герб.

Конвой дожидался их в одной из тихих бухт большого озера. Как путешественники успели увидеть, в больших и очень больших озёрах Траймонго недостатка не испытывала, а владелица – статная светловолосая женщина в длинном, по погоде лёгком, но отнюдь не игривом платье, встретила гостей на кормовой палубе. И не сочла зазорным первой начать разговор:

– Добро пожаловать в Стремление Уло, добрые синьоры.

Как уже потом понял Мерса, она хотела посмотреть, как подозрительные пришельцы отреагируют на столь уважительный приём, не покажут ли они чванливое удовлетворение, свойственное мелким мошенникам? Не показали. Мерса промолчал, поскольку, что бы ни происходило, начинать разговор должен был мессер, а Помпилио воспринял происходящее как должное. И слегка приподнял брови:

– Сенатор?

– Совершенно верно. – Она протянула адигену руку ладонью вниз. – Феодора Коэ, сенатор Стремления Уло.

– Мессер Помпилио Чезаре Фаха Мария Кристиан дер Даген Тур дер Малино и Куэно дер Салоно, – произнёс Мерса.

Дер Даген Тур поцеловал протянутую руку, выпрямился и замер, глядя женщине в глаза.

– Адиген, – улыбнулась Феодора. – Я освежала в памяти истории о мире, из которого прибыли наши предки, и знаю, что обращение «мессер» говорит об очень высоком положении даже среди адигенов.

– Я – родной брат лингийского дара Антонио, дарство Кахлес.

– Семья мессера Помпилио правит на протяжении тысячи лет, передавая титул по прямой восходящей линии, – счёл уместным добавить Мерса. – Предки мессера Помпилио получили корону из рук Первого Царя Линги. Во всём Герметиконе осталось всего пять правящих домов, чьи прямые восходящие линии не прерывались в течение столь длительного срока.

Несколько мгновений Феодора молчала, видимо, впитывая услышанное, затем жестом пригласила гостей за сервированный на троих столик – немного сыра, немного фруктов и белое вино – и, лишь расположившись в кресле, продолжила:

– То есть вы – весьма значимая персона, мессер?

Помпилио с достоинством кивнул.

– И занимаетесь разведкой?

– Я люблю познавать новое и рад, что моё положение позволяет не заниматься государственными делами, а тратить время так, как я сочту нужным.

– Можно позавидовать.

– Каждый сам выбирает дорогу жизни: в меру способностей, талантов и возможностей.

Стюард наполнил бокалы и отошёл на достаточное расстояние, чтобы собеседники могли не бояться быть услышанными. Он не походил на телохранителя, а поскольку других людей на корме не было, Мерса понял, что Феодора демонстрирует гостям своё полное доверие.

– И ещё я узнала, что люди вашего положения никому не говорят «вы».

– Только по собственному выбору.

– А я не могу говорить вам «ты».

– Таков закон.

– Разве он справедлив?

На несколько секунд повисла тишина. И Помпилио, и Мерса смотрели на неё, чуть улыбаясь, давая понять, что они своими законами довольны и ждут, что хозяйка проявит к ним должное уважение. Феодора поняла, что начало получилось не самым удачным, но выход из сложившегося положения отыскала мгновенно:

– Я разрешаю вам обращаться ко мне в соответствии с вашим воспитанием, мессер Помпилио.

Бокалы соприкоснулись, вино оказалось лёгким и пахучим, сыр – восхитительным, и Помпилио, удобнее устроившись в кресле, светским тоном произнёс:

– Хочу сказать, что геологическое строение континента вызывает удивление, а меня, поверь, поразить непросто. Жаль, что оно помешало вам развить морское судоходство, но из того, что я увидел на карте, море вам особенно ни к чему. Разве что узнать, есть ли на Траймонго другие континенты… Что же касается Садов – они восхитительны и, кажется, в полной мере отвечают понятию «земля благоденствия».

– Благодарю, мессер.

– Долго нам ещё плыть?

– Смотря где вы хотите оказаться?

– Прекрасный ответ, – кивнул дер Даген Тур. – В твоём роду было много сенаторов?

– Девять.

– Ты превосходно держишься для простолюдинки.

Мерса догадался, что Помпилио специально поддавливает Феодору, стараясь скорее составить о ней полное представление. На взгляд алхимика, подобное поведение в отношении первого лица государства могло показаться дерзким, но сенатор, к облегчению Мерсы, поняла происходящее правильно.

– Вам не удастся вывести меня из себя, мессер.

– Я и не пытался.

– То есть это ваша обычная манера поведения?

– Давай говорить о том, что действительно важно.

– Как я могу быть уверена, что вы прибыли с Герметикона? Одного лишь адигенского высокомерия для этого недостаточно. – Феодора показала, что тоже умеет быть резкой и колкой.

– Почему? – заинтересовался Помпилио.

– Потому что вы, как и я, могли посидеть в библиотеках, почитать о прошлом, узнать, как ведут себя адигены, и разработать план хитроумного мошенничества.

– В чём он будет заключаться?

– Не поняла?

– Ради чего разрабатывать план? – уточнил дер Даген Тур. – Что мне нужно? Познакомиться с тобой? Покататься на яхте? И что будет, когда выяснится, что я не тот, за кого себя выдаю? А это обязательно выяснится.

– Вы наверняка предусмотрели план бегства.

– Бегства с чем? Что мне от тебя нужно, чтобы разрабатывать столь сложную легенду?

Некоторое время Феодора смотрела Помпилио в глаза, после чего вздохнула:

– И тем не менее я была бы благодарна за более весомые доказательства, нежели одна золотая монета.

– В настоящий момент я ими не располагаю, – произнёс дер Даген Тур тоном, более подходящим для фразы: «Подними голову и посмотри, как из Пустоты выходит цеппель».

– Ваш корабль?

– Мне неизвестно его местонахождение.

– Вы не боитесь быть настолько откровенным? – В голосе Феодоры послышалось удивление.

– Я уже отвечал на подобные вопросы. В докладе не отразили ответы?

– Вы не знаете ни причин катастрофы, ни что стало с вашим кораблём?

– Я даже не знаю, была ли катастрофа.

– Но уверены, что за вами прилетят?

– Если разведчик исчезает, Астрологический флот высылает поисковую экспедицию.

– Разве не опасно рисковать целой экспедицией?

– Любая планета опасна, – ответил Помпилио, пробуя местный виноград. – Неплохо, весьма неплохо… Что же касается разведчика, то с ним может случиться что угодно: гибель старших офицеров, без которых невозможен межзвёздный прыжок, потеря хода…

– Любая планета опасна, – задумчиво повторила сенатор Уло.

– Именно так.

– Вы говорите об этом так естественно, мессер, так очевидно… а мне не верится, что передо мной сидит человек из древних легенд.

– Из древних историй, – поправил её дер Даген Тур. – Не стоит считать меня и моих офицеров сказочными персонажами.

– Как скоро будет направлена спасательная экспедиция?

– Через три месяца, не раньше.

– Почему так долго?

– Разведчик прилетает не на один день.

– Понятно. – Стюард вновь наполнил бокалы и вновь отошёл. А Феодора неожиданно для себя вернулась к теме, которую пыталась избегать: –