Читать книгу - "Голос во тьме - Аргентина Танго"

Язык уже не кровил, только распух и чесался. Маргарет, шепелявя, как в шесть лет, рассказала Энджелу обо всем, что тут стряслось. Он полез за очками, но после минутного изучения комнаты раздраженно сдернул их с носа и принялся грызть дужку.

— Ничего, никакого следа, — проворчал он сквозь дужку. — Почему, черт возьми, этот человек не влез в ваши мысли, особенно когда вы отказались отдавать ему меня? Что ему помешало?

— Медальон? — робко пискнула Маргарет.

— Чушь! Медальон сообщает мне о вашем состоянии и местоположении, он не защищает от чтения мыслей. Кроме того, маньяк бы испепелил такое заклятие, как и другие раньше, — Энджел высунулся из окна, осмотрел окровавленный снег, фыркнул и захлопнул ставни.

— Это же хорошо, что он их не читает?

— Это плохо! Это непоследовательно! От контроля до проникновения в мысли один шаг, отчего он его не сделал?

— Интересно, для чего ему не годятся убитые девушки? — Маргарет пощупала язык кончиком пальца и продолжила: — Зачем он их тогда убивал и дальше?

— Время, девушка, время! Куски мервых тел портятся, но даже если их законсервировать, они быстро теряют необходимые свойства.

— Какие?

— Чтоб я знал, — процедил Энджел и вперился в Маргарет пристальным взглядом. — Что–то такое в вас есть, что ему нужно… Но что, кроме внешности? Неужели вы ему нужны только из–за сходства?

— Такая же, как я, — неуверенно повторила мисс Шеридан. — Он сказал, что я такая же, как он. Может, поэтому?

— Но это же дичь! Вы совершенно не такая, и он должен знать… — глаза Энджела расширились и посветлели. — О Боже! Да он не знает! Он просто невежественен, как дикарь!

Редферн возбужденно пометался по комнате и навис над Маргарет, жадно ее оглядывая. Девушке стало неуютно.

— Что такое? — с вызовом спросила она, вцепившись в подлокотники. — Чего вы так смотрите?

— Мы думали о нем гораздо лучше, чем он есть на деле, — заявил Энджел, сел на подлокотник, провел пальцем по щеке мисс Шеридан. — Вот почему он так плохо чародействует! Ему проще заставить человека вырвать цепь из ворот, потому что он не знает заклинаний. Лонгсдейл прав, но не догадывается, насколько.

— Но при чем тут я?

Энджел наклонился к девушке и пощекотал ее под подбородком. Маргарет возмущенно хлопнула его по руке.

— Я научил вас магии. А этот несчастный невежа даже не знает, сколько всего магического есть в этом мире, в том мире, где он теперь живет. Он думает — черт его знает, что он думает о себе, но о вас — о вас он думает, что вы тоже стали как он, потому что он видел, как вы чародействуете. Он не отличает магию от тех способностей, которые получил, не знает о ведьмах — и потому она так его напугала, что он сбежал. Вот в чем дело!

Энджел соскочил с подлокотника, замер перед камином и прошептал:

— Но если он не знает всего этого, то, значит, он недавнего изготовления! Но как, как? Вблизи нет вскрывшихся стихийных порталов, я знаю… — он с силой потер лоб, повернулся к Маргарет, рассеянно глядя на нее из–под руки.

— А вы? — спросила девушка. — Вы давнего изготовления?

Энджел опустил руку и отступил. Он вдруг стал бледнее обычного, губы сжались, глаза потемнели. Маргарет поднялась и шагнула к нему.

— Думаете, я глухая? Или слабоумная? Или не в состоянии запомнить больше трех слов подряд?

Это было грубо, и Маргарет тут же смущенно умолкла. Энджел скрестил руки на груди, будто отгораживался от нее.

— Неужели вы считаете, что я бы ни разу не задумалась? — мягко продолжала девушка. — Неужели, когда рассказывали мне, не рассчитывали, что я в конце концов спрошу? Вы ведь столько уже сказали.

Она осторожно приблизилась еще на шажок и коснулась руки Энджела. Он молчал, исподлобья глядя на нее.

— Это ведь вы сказали мне, что снабжаете консультантов–охотников инструментами для их ремесла. Сколько лет вам понадобилось, чтобы изучить так много заклятий, зелий, видов нежити и нечисти? Сколько лет для того, чтобы изобрести оружие против них?

— Много, — глухо ответил Энджел. Его взгляд становился все тяжелее и пронзительней, точно он хотел проникнуть им в голову Маргарет.

— Много, — почти нежно повторила она. — Но вы ведь не могли заниматься этим сразу с рождения? Пеленки, соска, лопотание, все такое…

Он наконец усмехнулся.

— Если вы помните Чертову Плешь и чумные бараки…

— Бараки не помню.

— …то сколько же вам лет?

— Думаете, я считал?

— Я не испугаюсь и не убегу, — девушка пристально посмотрела на него и добавила: — И никому не скажу.

— Да, — помолчав, тихо сказал Редферн, — вы никому не говорите, никогда, я знаю.

Девушка ждала. Энджел смотрел в стенку поверх ее плеча, и недоверчивое, замкнутое выражение его лица понемногу сменялось проступающей сквозь него усталостью. Глаза у него совсем потемнели, и наконец он буркнул:

— Двести семьдесят шесть.

Маргарет громко ахнула. Редферн усмехнулся:

— Так оно изменило меня. Я умирал, когда это произошло… когда портал раскрылся надо мной. Я думаю, поэтому я изменился, а не погиб, — он несколько раз сжал и разжал кулаки, провел ладонью по лицу, шее, груди. — То есть, я так думал, пока не обнаружился этот маньяк.

— А другие? — спросила Маргарет. Он вопросительно поднял бровь. — Те люди, которые сделали это все с вами. Что с ними?

«Мучали вас! Бросили умирать!» — с яростью подумала она.

— Никто, кроме меня, не выжил.

— Почему вы так думаете?

— Чистая магия проносится сквозь тело с силой тысячи молний, она разрывает каждый нерв, каждую частичку плоти, и кажется, что кровь вскипает в жилах. Если бы я не был на грани умирания… на самом деле я не знаю, почему, Маргарет, — он вздохнул и пробормотал: — Может, дело именно во мне…

— Когда это случилось?

— Мне было сорок три.

Маргарет вздрогнула и обвила его руками. Папе было сорок два. Так мало!

«Но кто сделал это с вами? Почему?»

Энджел крепко обнял девушку и прижался щекой к ее волосам. У нее не хватило духу на остальные вопросы.

— Если, едва открыв глаза, — пробормотал он, — вы увидите сонмище адских тварей, вырывающихся из самой преисподней, и если это не сведет вас с ума, и если вы сможете уцелеть — то что вы сделаете потом?

— Не знаю, — шмыгнула носом Маргарет. — Я бы вырыла подземное убежище, замуровалась изнутри и двести лет боялась выглянуть наружу.

Энджел издал щекочущий ее ухо смешок.

— Ну, признаюсь, это было первое желание, которое у меня возникло. Я добрался до рыбачьих лодок вплавь, и, честно говоря, если бы не дикий ужас, мне бы это ни за что не удалось.