Читать книгу - "Страна Незаходящего Солнца. Том I - Владимир Панцерный"

Его слушают? Нет, до сих пор всем наплевать. Но знаешь, такое чувство, будто на определенном этапе боги сами поняли, что кроме этих споров мы ни на что не способны, и решили сами победить за нас войну. После бомбардировок внезапно решился вопрос с топливом, теперь не получится часами доказывать какому-нибудь узколобому армейцу, почему сейчас горючее важнее для авиации перехвата, нежели для его танков в глубине острова. И ведь он не понимает, что если отдать топливо ему, на перехват никто не взлетит, и к вечеру от его танков останутся одни остовы. Что-то плетёт про свои ПВО, хотя сам знает, что там снарядов не хватит уже не то что на отражение полноценного налета, а какой-нибудь заблудившийся разведчик обезвредить не всегда выйдет. Сейчас же в ПВО всех подряд берут, так они еще и своих обстреливают иногда, просто не различают самолеты. Так, отхожу от темы. Короче, споров с подобными о топливе больше не будет. Дальше. Сейчас вот узнаю, что мы, оказывается, доделали урановую бомбу. Ну вот как после этого не поверить, что боги решили победить за нас? Столько лет постоянных ошибок и провалов, казалось, уже все предрешено, гайдзины развалят нас к середине этого года, и все так резко меняется. Как из нагромождения ошибок родился успех? Это реально противоречит всему, чему только можно. Я не удивлюсь, если окажется, что боги прислали кого-то из будущего, или, там, специально повлияли на действия и мысли некоторых людей, чтобы все вышло вот так. Все это заставляет меня совмещать знания об фундаментальном устройстве атомов с искренней верой в возможность прямого вмешательства духов и ками в наш мир. Иначе, ну, я не знаю. Если не они, то кто это сделал? А этот Канеширо? У него какая-то сквозная проницательность, я слышал, он резко приказал Квантунской Армии искать ресурсы там, где их, очевидно, не было и нету, все это знали. И буквально через пару дней они нашли там столько нефти, что на десятилетия войны хватит. Но заметь, никто не находил этого ни в период крайней нужды в топливе в конце 1941, ни после расторжения договора с русскими, ни после начала использования сосновых корней вместо горючего. А здесь как будто во сне ему пришло, где и куда срочно направить солдат. Чудеса да и только. Я правда верю, что здесь замешаны высшие силы, серьезно.— Хех, ну, наверное, ты уже немного загнул. Случайные совпадения факторов порой выдают куда более странные и неожиданные результаты, чем вмешательство божества и подобное. И да, забыл кое-что тебе сказать.— М? Что?— Командование обеспечить тебя подходящей техникой для операции с урановой бомбой не может, да и, судя по всему, не хочет, но приказ выполнить поставило. Короче, найти то, на чем получится поднять в воздух бомбу весом 4,5 тонны это исключительно твоя задача, и вот как раз если ты не сможешь даже просто применить ее, то получишь, мягко скажем, нехорошие результаты.— Ну да, как всегда… Они приказ ставят, а мне из ниоткуда нужно наколдовать бомбардировщик с неплохой грузоподъемностью. Может, решим этот вопрос так же, как и с налётами на метрополию — запустим бомбу через миномет, например? Ну а что, гении из армии бы так и потребовали, потому что минометы в их ведении. Желание стать известным и получить кучу медалей за командование запуском такой болванки у них бы сразу затмило логику, они б и не подумали, почему это невозможно. И к какому сроку я должен все это успеть?— Сброс приурочен к началу месяца, то есть, ориентировочно 31 июля или 1 августа.— Неделя? Серьезно? Это выглядит как специально невыполнимая задача для оправдания моей отставки. Только зачем, если я и так собираюсь уходить к концу года? Слушай, там точно ничего не попутали, в этот срок входит весь процесс от поиска подходящего транспорта до самой бомбардировки?— Да. Я не знаю, что будет, если ты промедлишь, но вряд ли что-то хорошее.— А я то думал наградят за провал приказа. Ладно, у меня есть некоторые безумные идеи, но мне следует проверить их не здесь, а на аэродроме. Возможно, если все получится, это решаемый вопрос. Ну вот, теперь мне надо снова покидать эти места, хотя не прошло и часу с моего прибытия. Спрашивается, зачем командование меня сюда отправляло?— Ну так, про бомбу-то я тебе передал. За этим и отправляло.— Не могли лично мне это передать? Ладно, уже не важно, я ухожу. Рад, что у тебя все получилось с этим проектом, на мне остается испытание твоей работы. Я так понимаю, ядерный взрыв это что-то вроде обычного взрыва, только очень мощного, так вот, надеюсь он снесет в пыль выбранную цель. Жаль, что не Лос-Анджелес, но что есть, то есть. Удачи.— И тебе, Такео. Еще встретимся.Ясуда вышел из кабинета, затем и из этого закутка. Он вновь посмотрел на находящийся на стене план, чтобы найти выход, и покинул комплекс тем же путем, каким вошел, через лифт. Тем же маршрутом, что и приехал, он уехал с территории комплекса и вообще из генерал-губернаторства Кореи.***1 августа 1945 года генерал Такео Ясуда находился на авиабазе, было раннее утро. Он со стороны осматривал то, на чем ему сегодня поручено принять участие в важной операции. Он рассчитывал, что это будет крупный налёт с многочисленным прикрытием и эскортом, большим количеством бомбардировочных крыльев, поддержкой с земли и планами отхода. Но вся правда находилась перед ним.Солдаты при помощи конструкций из деревянных лафетов и поддонов постепенно запихивали огромную бомбу в стратегический бомбардировщик. Производства не «Мицубиси» или «Йокосуки», а «Боинг».B-29 Superfortress. Смотря на него, Ясуда всегда вспоминал штабные споры о таране, свои собственные наблюдения за ними над Токио и опустошительные последствия действий этих самолетов. Находившийся перед ним образец был не так уж сильно похож на свой изначальный вид, а издалека и вовсе чем-то напоминал большой G4M, для японской авиации куда более привычный. Он был покрашен в коричнево-зеленый камуфляж, на борт был нанесен большой красный круг с белой обводкой, такие же были на крыльях, снизу и сверху.Очевидно, это был обычный трофейный «Суперфортресс», отныне служивший на благо враждебной Америке страны. Генерал авиации Такео Ясуда нашел его захваченным, в простое на авиабазе в степях Мэнцзяна, где местные военные функционеры, с существованием авиации знакомые лишь по рассказам проезжающих квантунских офицеров, по какой-то причине не поставили в известность другие подразделения авиации о трофее, а ослепшие японские офицеры, видимо, в упор не