Читать книгу - "Ван Ван из Чайны 4 - Павел Смолин"

Тарахтит семейная экономическая машина что наш старенький, но всегда работающий благодаря стараниям отца трактор. О нем мы не забыли — старичок отправлен на заслуженную пенсию в качестве экспоната, снабженного фотографиями маленького и подросткового меня, сидящего с отцом и без него за рулем трактора.

После обеда я с удовольствием подумал о том, что «страдать» осталось недолго. Так всегда бывает — начинать крайне загруженный день страшно, но время неумолимо идет вперед, а дела заканчиваются.

Моральная усталость, однако, копилась столь же неумолимо, и мне стоило немалых усилий держать на лице вежливую улыбку и говорить правильные слова. Сейчас состоится кульминация этой фигни: мы прибыли в сияющий большими окнами, новенький девятиэтажный «Бизнес-центр Гуанъань». Здесь, помимо офисных помещений, имеется конференц-зал, где мне придется отсидеть двухчасовую пресс-конференцию. Сколько от газет да телека не бегай, а все равно в какой-то момент партийный дед отдаст команду: «вещай».

К счастью, в этот раз мероприятие чисто «внутреннее», без единого иностранного журналиста, а потому все вопросы и ответы заранее согласованы и можно расслабиться, не боясь провокаций. Атмосфера пресс-конференции поэтому мне очень понравилась: все свои, все держат лицо и добросовестно имитируют живые реакции на «впервые» услышанные ответы. Вот это я понимаю профессионализм!

Поднебесная — это этакое в хорошем смысле болото, или, если угодно, метафизическое тело, обладающее физически не ощущаемой, но прекрасно чувствуемой душой гигантской силой притяжения. С каждой поездкой за границу или даже в «падшую» часть Китая — Гонконг — мне все приятнее возвращаться домой. В Пекин чуть менее приятно, как ни странно — здесь, в Сычуани, намного прикольнее, потому что она в широком смысле тоже родная деревня.

Все лучше понимаю «официальную» часть отношения Фу Шуньшуя (он в Пекине остался, для отчета начальству, награждений себя за отличную работу и получения свежей порции «методичек») к эмигрантам. Они действительно достойны жалости — вынужденно оторванные от Поднебесной, живущие на чужбине китайцы вынуждены создавать жалкие иллюзии в виде Чайнатаунов, силясь окружить себя хотя бы крошечной толикой истинной китайской атмосферы.

Гуанъань, несмотря на изрядно увеличившийся поток туристов, городок маленький, и таковым останется: не настолько я крутой, чтобы в одиночку превращать захолустные райцентры в процветающие миллионники. Сычуань благодатна землей, климатом и людьми (из патриотизма преувеличиваю: китайцы как везде), но сложившегося за тысячи лет демографического распределения не переделать: китайцам нравится селиться в Юго-Восточной части страны, а роль местного «центра опережающего развития» давно и надежно занята столицей провинции — огромным и богатым Ченгду. Всем, кто приписывает китайцам коварные планы по экспансии и заселению чужих земель, рекомендую глянуть на карту распределения населения: здесь и свои-то земли нифига не обжиты, и по сравнению с Юго-Востоком Гуанъань почти безлюдная пустошь.

Миллион триста человек — примерно такое население всего округа Гуанъань, поэтому набрать офисов на полное покрытие площадей новый бизнес-центр не смог: первые этажи отдали под торговлю, в том числе — небольшой отдел «Анты», который будет «окормлять» туристов и немножко местных. Удобно — спустился на три этажа ниже и уже на новом рабочем месте, фотографируюсь с народом и подписываю купленные ими шмотки и спортинвентарь. Эта часть приятнее всего — с фанатами не нужно напрягаться и пересказывать «методички»: мне нравится расспрашивать народ об их жизни и работе, про себя-то я все знаю.

Когда мы отчалили с парковки бизнес-центра, на улице резко убавилось народу, а на небе появились первые звезды. Если не сидеть сложа руки, время летит быстро — оглянувшись назад, я как-то даже и не заметил, что день почти закончился.

Предпоследний официальный пункт «меню» — посещение железнодорожного вокзала, куда группа работников завода по производству поездов пригнала мне подарок: личный вагон. Никакой пошлой позолоты и лепнины — дизайн выдержан в светлых тонах, в основе его — практичность, и радует глаз обтекаемыми формами и богато разбросанной повсюду подсветкой, к коей прилагался отдельный пульт. Четыре «купе»: одно большое, с двуспальной кроватью, другие — попроще, на пару койко-мест каждое. Имеется купе для персонала — стандартное, с двухъярусными откидными кроватями.

Удобства — все «умное», от унитаза до душевой кабины и гидромассажной ванны. Кухня — небольшая, но оборудованная по последнему слову кулинарной мысли. Су-вид — в наличии, и даже встроен в интерьер! Небольшой тренажерный зал, просторные столовая и гостиная со здоровенным телеком и внушительной акустикой формата 7.1.

— Спасибо огромное, мужики, — расчувствовался предвкушающий путешествия с недостижимым для самолета комфортом я. — Я теперь самолетами вообще летать не буду — зачем, если можно жить в этой роскоши?

Рабочие во главе с директором завода и мастером цеха ответ оценили, и мы разошлись довольные знакомством. На прощание с меня взяли обещание подумать по поводу поездки на завод. Сигнал, блин — у нас все-таки коммунизм, и пора бы Вану начать встречаться с рабочими коллективами.

«Дембельский аккорд» сегодняшнего дня, если не считать финального ужина с «главнюками», состоялся на стадионе, где в вечерней прохладе и свете прожекторов мне выпала честь наградить призеров теннисного кубка Сычуани среди юниоров. Радостные, смотрящие на меня горящими от обожания и надежды глазами ребята как могли скрывали усталость, но я видел, что какой-то гений пригнал их сюда с самого утра и заставил ждать весь день. На улице между прочим плюс девять, и даже в толстых спортивных куртках и шапках с перчатками ребята успели продрогнуть. Покормить, как выяснилось в процессе, их тоже никто не удосужился, поэтому я вручил победителю Кубка пяток крупных купюр «от себя» и велел ему вести «коллег» в ближайший «Макдональдс» — им туда можно, потому что юниоров на допинг не проверяют.

Отмучившись за ужином — молчал и сосредоточенно грыз краба — я с огромным облегчением попрощался с «главнюками» и прочими лишними, и положив голову на Катино плечо почти задремал на сиденье лимузина по пути домой. «Домой» — это в Гуанъаньский коттеджик в богатом ближнем пригороде, где теперь живут бабушка Жуй и близняшки.

— Какого черта ты так долго⁈ — с порога наехала на меня Дзинь.

— Кого-то город испортил? — поднял я на нее бровь.

Сестренка вжала голову в плечи — то-то же!

Глава 16

Вечер и утро были веселыми — близняшки торопились поделиться всеми своими новостями. О моих не спрашивали — я на виду, и про меня все всё знают. А еще они соскучились по деревне — не признались в этом, но я же вижу,