Читать книгу - "Ворота богини Иштар - Александр Васильевич Чернобровкин"

болячкой на подбородке, где вместе с кожей выдрали часть бороды. Ко мне пришел с видом побитой собаки. Рассказывать о несчастье начал еще во дворе, хотя я сразу пригласил зайти в гостиную, где прохладнее. Пока добирался много дней, было время подготовить оправдательную речь. Наверное, уже произнес перед другими компаньонами, которые тоже вложились в его бизнес. Ко мне пришел в последнюю очередь, потому что моя харанна была всего сто шиклу (восемьсот сорок грамм) серебра.

— Сам понимаешь, вернуть вложенный тобой капитал я не смогу, — закончил он и залпом осушил глиняную чашу с ячменной сикерой, которую подала Захра.

Форс-мажорные обстоятельства — шторм, война, нападение разбойников, пожар — были предусмотрены в договоре. Каждый понес свои убытки, никто никому ничего не должен. Неприятно, конечно, но не смертельно. У меня теперь много разных доходных бизнесов.

— Боги дали — боги взяли, — спокойно резюмировал я.

Услышав это, Мардукшумибни облегченно вздохнул и произнес:

— Думал, что тебе будет труднее всего объяснить, что случилось, а оказалось наоборот.

— Потому что побывал в такой же ситуации, благодаря которой мы и встретились, — объяснил я.

— А не поможешь мне начать новое дело? — подъехал он. — На галеру средств нет. Хочу заняться сухопутной торговлей, присоединиться к каравану, который скоро пойдет в оазис Тейма. Товар мне дадут, а везти не на чем. Сдай мне своих лошадей в аренду.

— Верхового не дам, самому нужен, кобыла с жеребенком. Могу мерина, — предложил я.

Купец помог мне обустроиться в Вавилоне. Верну долг. Все равно мерин простаивает в конюшне без дела, зря переводит сено и свежую люцерну, которые жрет, как не в себя. Одна польза — навоза много производит.

— Хотя бы его! — радостно произнес Мардукшумибни. — Теперь надо о товаре договориться.

— Зачем договариваться⁈ Поезжай за город с рабами, набери соли в высохшем озере. В каждый мешок насыпь по билту. Один закрепишь сверху и два по бокам, но проследи, чтобы были одинакового веса. Я слышал, в Тейме за соль дают хорошую цену. На вырученные деньги купишь верблюжью шерсть и привезешь сюда — вот и появится капитал, — подсказал я.

— Как я сам не додумался⁈ — хлопнув себя ладонью по лбу, воскликнул купец.

— Ты привык торговать дорогими товарами, ходить с задранной вверх головой, вот и не замечаешь мелочь, валяющуюся под ногами, — подсказал я.

— Теперь я понимаю, почему ты так быстро разбогател! — польстил он в ответ и тут же решил воспользоваться моим советом: — Дашь мне на перепродажу то, что вырастет на твоих полях? Я заплачу больше, чем другие.

— Когда вернешься из оазиса, поговорим, — уклончиво ответил я.

Помогая мне, он не забывал свой интерес. Я тоже не буду.

3

35

Вавилон начал пустеть. Я и до голода замечал, что в городе появляется все больше домов на продажу в среднем и высшем сегменте. Те, у кого есть деньги, начали перебираться в другие места, менее зависимые от поставок продуктов питания, хотя и не такие крутые. Вавилон в Ассирийской империи считался культурной столицей. Таковой он будет оставаться до завоевания горцами из Македонии, и только потом покатится в небытие, чтобы напомнить о себе в девятнадцатом веке нашей эры, стать базой для сотен тысяч научных диссертаций. Перевел глиняную табличку — доктор исторических наук, перевел три — академик.

Меня умение потомков устраиваться в жизни не волновало. Надо было решать свои проблемы. Лале родила дочку, которой дали имя Анахита. Волосы черные густые, глаза голубые. Наверное, будет нравиться мужчинам. Особенно, если получит хорошее приданое. К тому же, в моем доме стало слишком людно. Такое впечатление, что живешь на оживленной улице. Вот над этим и надо было поработать.

Когда мой сосед справа выставил свой дом на продажу, я сперва отнесся к этому, как к одному из подтверждений, что Вавилон пустеет. Покупателей не было. У среднего класса имелось свое, и менять в сложное время не хотели, а беднякам оно было не по карману. Сосед потихоньку сбрасывал цену, опустившись с пятнадцати манну серебром до девяти, а его дом был почти на треть больше моего. Эта цифра нашла отклик в моем сердце и подсказала, как сделать жизнь лучше. Мы подписали договор, я отстегнул четыре с половиной килограмма серебра, заработанного с помощью арендованных у храма полей, и стал владельцем еще одного дома и части тупика, из которого был вход в него.

Улицы и переулки в Вавилоне общие, а тупики — частная собственность, потому что образовывались при делении наследства. Так вот мне принадлежала левая половина прохода от нашей улицы до тыльной стороны дома, выходящего на другую, а правая — моему соседу напротив. Не знаю, из-за чего предыдущий владелец поссорился с ним, но каждый перемещался только по своей. Это не создавало проблем для пешеходов, а вот подвезти товары на арбе, не нарушив границу, не получалось, поэтому оставляли ее на улице и переносили на себе. Я сказал новому соседу, что может пользовать моей половиной тупика. Он подумал и через день разрешил пользоваться своей. Жду, когда поссоримся, чтобы узнать причину предыдущего разлада.

Нанятые мной рабочие соединили дворы проходом через кладовую в правом крыле, которая выходила в жилое помещение в левом купленного дома. После чего там начался капитальный ремонт с сооружения большого винного погреба с каменными полками в три яруса для кувшинов и обычного для хранения продуктов, которые любят темные прохладные помещения. Рядом были вырыты и цементированы три вместительных зерновых ямы. Параллельно шло переоборудование помещений под конюшню на шесть стойл и свинарника на пять голов — хряка и четырех самок — с отдельным отсеком для свиноматок. Затем в купленный дом переселились Захру, Дараба и Клио и были перемещены кухня, мельница и горн и перенесли запасы технического сырья, кормов для животных и продуктов для людей. В старом доме, в котором стало больше жилых помещений, в том числе кабинет с застекленным окном, хранились только ценные вещи, фрукты и бахчевые. В нем сразу стало тихо и спокойно. Жена с детьми и рабы Нупта и Шапикальби пропадали в новом с утра до вечера, приходя только ночевать.

Вскоре решилась еще одна проблема. Рядом с моим виноградником продавали два порядком засоленных поля, расположенных ближе к каналу. Первое было площадью семь с половиной ику (две целые и шестьдесят пять сотых гектара), второе — три