Читать книгу - "Орден во всю спину 4 - Константин Владимирович Ежов"

зашипел, кивая куда-то в сторону. – Смотри назад… мне кажется, это и есть беженцы!

Слова упали, как камень в воду. Весь трамвай разом притих, головы синхронно повернулись, и десятки глаз впились в Косого и его спутников. Чем дольше горожане разглядывали их смуглые грязные лица, ни Лёшка и Чудило мыться не захотели и небогатую одежду, словно у БОМЖей, тем сильнее морщились, словно запахло тухлятиной.

Лёшка даже рот приоткрыл от удивления из которогор откровенно воняло, когда увидел, что на следующей остановке люди толпой вывалились на улицу, будто из горящего вагона. После следующей остановки в трамвае остались только они, да водитель. Лёшка ухмыльнулся: казалось, ещё чуть-чуть – и тот бы тоже бросил управление и сбежал.

Ярослав бросил взгляд на свою одежду. Чистая, выглаженная, пахнет мылом – ведь он единственный недавно принимал горячую ванну. Но всё равно – ткань дешёвая, да и кожа у него обветренная, загорелая, сразу выдаёт пришлого или путешественника. На фоне гладких, сытых лиц местных жителей они смотрелись чужаками.

– Брат…, – шёпотом сказал Лёха, поёживаясь. – Они тут к нам явно недружелюбны.

И правда: никто не подошёл, не стал проверять документы, просто шарахались от них, как от прокажённых. Ну, так-то мыться надо, да и приодеться нормально, а не в обносках ходить. Это в подоле норма, но не здесь. Но как это вдолбить спутникам Ярослав не знал. И всё это при том, что никто даже не был уверен, беженцы они или нет. Всё из-за слухов – будто те несут с собой "заражение", микробы извне. Страх, умноженный на глупость, превращал людей в толпу, что шарахалась от каждого подозрительного лица.

Ярослав лишь холодно усмехнулся.

– Лариска, завтра купи каждому по два новых комплекта одежды, – сказал он тихо. – Будем носить свежие вещи, сольёмся с толпой. И мыться всем! Кто не согласен, прибью к чертям собачьмим.

– Я ничего нового надевать не собираюсь, – тут же буркнул Лёха. Он упрямо вскинул голову. – Не собираюсь играть по их правилам, будто хуже них.

– Слушай внимательно, – Ярослав обернулся к нему, голос его стал твёрдым. – Где бы ты ни жил – хоть в пустошах, хоть за этими стенами – если хочешь выжить, придётся подстраиваться. Мир не под тебя гнётся. Если не можешь изменить его – научись прятаться в нём. Это тоже сила.

Старик Ван почесал затылок, ошарашенный. Он привык считать Ярослава человеком пустоши – хитрым, живучим, но всё же дикарём. А сейчас слышал в его словах нечто большее – те же законы он переносил и на жизнь в крепости. Для Ярослава выживание в городе ничем не отличалось от выживания среди развалин.

– Нам, может, ещё и придётся уйти отсюда, – добавил Ярослав негромко.

Глаза Лёшки тут же блеснули: он сразу понял, что решение уже принято. Брат готов уходить.

А Ван неожиданно улыбнулся:

– А что тянуть? Может, уже завтра двинем? Чую, в городе нам будет сподручнее.

– Рано, – покачал головой Ярослав. – Пока не выйдешь за стены, разговоры пустые. А за стены нас просто так не выпустят. Подождём момента.

Трамвай взвизгнул тормозами и, покачнувшись, остановился на конечной. Спутники и не собирались выходить – хотели дождаться и поехать обратно, но взгляд Ярослава зацепился за картину за окном.

Вдали стояли дома, не простые бараки, а настоящие особняки – со своими двориками, зеленью за высоким забором. Дворы широкие, ухоженные. Место выглядело обособленным, словно остров роскоши среди тесноты крепости.

Ярослав постучал в кабину машиниста.

– Что за район там, вон за стеной?

– А, то богатый квартал, – нехотя пояснил водитель, даже не оборачиваясь. – Тут живут сильные и при деньгах. Трамвай туда не ходит – зачем им? У каждого машина своя. – Он говорил и в то же время будто пятился от Ярослава, стараясь не встречаться глазами и держать дистанцию.

Водитель хотел уже рявкнуть на Ярослава Косого, мол, нечего так близко к кабине жаться, но, встретившись с его тяжелым взглядом, осёкся. В груди сжалось, будто холодный коготь сжал сердце. Слова застряли где-то в горле.

– О, спасибо, – коротко бросил Ярослав, кивнув в сторону сияющего за окнами квартала.

На мгновение он задержал взгляд на аккуратных особняках с резными балконами и ухоженными садами. Воздух над тем районом словно дрожал от запаха свежескошенной травы и дорогого табака. Здесь, за стенами крепости, и правда уживались два мира – нищета и роскошь.

Вежливое "спасибо" ошеломило водителя. Он-то считал Ярослава и его спутников какими-то дикарями, почти чудовищами, и уж точно не ожидал от него такой простой человеческой благодарности.

Но Ярослав не дал ему опомниться:

– Когда этот трамвай идёт обратно?

Водитель замялся, теребя воротник и стараясь не встречаться глазами:

– Э-э… может, подождёте следующий? Он через двадцать минут придёт.

Косой посмотрел прямо, твёрдо, без мигания.

– Ваш совет совершенно нелогичен.

У водителя по спине пробежал липкий холодок. Он поспешно выдавил в микрофон:

– Все пассажиры, оставайтесь на местах и держитесь за поручни!

***

Обратный путь пролетел в напряжённой тишине. Ярослав вышел из трамвая раньше, у квартала, где виднелась вывеска ювелирного магазина. Каменные стены пахли сыростью и медью, в воздухе витал тонкий аромат расплавленного металла.

Он убедился, что за ним никто не следует, и вошёл внутрь. Дверной колокольчик звякнул, отозвавшись хрустальным звуком. Внутри пахло золотом, если можно так выразиться, старым деревом и чем-то чуть сладким – духами хозяйки. Но первое, что бросилось в глаза – плакат на стене.

На нём было знакомое лицо. Стас Хромов. Снимок сделали, когда тот ещё щеголял в частной военной форме, подтянутый, холёный.

Ярослав внутренне напрягся.

– Управляющий, кто это у вас на розыске?

За стойкой поднял голову хозяин – сухой мужчина с тонкими усами.

– Откуда ж мне знать? Сегодня из отдела порядка принесли. Сказали: "Кто этого человека увидит – сразу сообщить". Ещё и награду обещали.

– Странно, – Ярослав нахмурился. – Почему именно в ювелирке? Больше нигде не видел этих плакатов.

– Слыхал я, – владелец понизил голос, – будто золото у Консорциума Потанина кто-то спер. Деталей не знаю. Но теперь нас гоняют: всё золото проверять. Если на нём нет клейма