Читать книгу - "Археологи против пришельцев - Алексей Юрьевич Елисеев"

Двое других атаковали с боков, в идеальной синхронизации. Я отбросил одного ударом ноги, чувствуя, как под подошвой сандалии ломаются его рёбра с хрустом сухих веток. Второму я просто подставил левую руку. Он полоснул её медным кривым кинжалом, ожидая, что я взвою от боли. Вместо этого я, проигнорировав новый разряд агонии, со всей дури ударил булавой по его локтю с обратной стороны. Рука выгнулась в неестественном направлении с сухим треском. Пока он выл, я закончил дело коротким, деловитым ударом в основание черепа. Я уже не чувствовал ни боли, ни усталости. Я был машиной, работающей на ярости и отраве, и эта адская смесь оказалась на удивление эффективным топливом.

Пробив этот последний заслон, я ввалился в центральный зал Антипирамиды.

И замер.

В центре огромной, круглой залы, под самым куполом, из которого сочилась тьма, стоял алтарь из полированного чёрного камня, похожего на обсидиан. Возле него — три фигуры. Высшие Жрецы. И они не были людьми.

Здесь, в своём храме, вдали от посторонних глаз, они не носили искусно выделанных масок и не прятались в складках балахонов из дорогой ткани расшитой золотыми нитями. Их вытянутые, деформированные черепа напоминали уродливые дыни. Длинные, несуразные конечности с лишним суставом на каждом пальце двигались плавно и неправильно, как у богомолов. Их тела оказались неестественно короткими на фоне длинных костистых конечностей, а кожа, лишённая одежды, была покрыта мелкой, переливающейся чешуёй. И взгляды. Безгубые рты усажены частоколами игольчатых клыков, сутулые загривки поросли острыми шипами. Их взгляды, лишённые зрачков и белков, были полностью жёлтыми, как у рептилий, и источали холодное, нечеловеческое высокомерие. Были ли это люди? Нет. Если, конечно, одурманенный галлюциногенами мозг меня не обманывал.

— Демоны, — пробормотала Хесира, словно откуда-то издалека, хотя была рядом. — Как есть демоны…

Но я её не слушал, а наблюдал за проходящим внутри зала. Они стояли вокруг алтаря и плели руками в воздухе сложные узоры из света и тени. Вокруг них мерцал и подрагивал почти невидимый купол — силовое поле, искажавшее свет факелов, заставляя его преломляться под немыслимыми углами.

На алтаре, привязанная за запястья и лодыжки, лежала Стелла. Нагая. Её тело было покрыто какими-то символами, нарисованными светящейся, пульсирующей краской. На голове у неё была надета сложная корона из чёрного металла, похожая на печать или клеймо. Она была в трансе. Её взгляд был устремлён в никуда, а из уголка рта тонкой струйкой текла радужная, маслянистая слизь.

А над ней… над ней висела сама Тьма. Клубящаяся туча из теней, из которой постоянно формировались и тут же распадались щупальца, когти и десятки глаз, полных бесконечной, космической ненависти. Я сразу понял, что это отражение Апопа в нашем мире. Или как его там этого демона? И оно медленно опускалась, пытаясь войти в Стеллу, слиться с ней, поглотить её душу, как операционка поглощает оперативную память.

Вид Стеллы в таком состоянии сорвал последние предохранители в моей голове. Ярость, до этого бывшая просто топливом, превратилась в ядерный взрыв.

— РА-А-А-РА-А-РХ!!!

С рёвом, который был уже не человеческим, а чисто звериным, я бросился вперёд, замахиваясь булавой. Мой удар, в который я вложил всю свою силу, всю ненависть и остатки жизни, обрушился на невидимый барьер.

Не было ни звона, ни грохота. Булаву просто остановило. Как будто я ударил по чему-то бесконечно твёрдому, но при этом вязкому, как застывающий каучук. Отдачи не было. Сила просто… исчезла. Растворилась. Меня отбросило назад, на каменный пол, как тряпичную куклу.

Жрецы не прервали своего ритуала. Они просто повернули ко мне свои уродливые головы и засмеялись. Это был не просто смех. Это был высокий, стрекочущий, многоголосый звук, с которым инженеры смотрят на обезьяну, пытающуюся гаечным ключом открыть банан. Презрение в чистом виде.

Один из них, не переставая плести узоры одной рукой, другой вынул из складок своей кожи что-то небольшое, гладкое, сделанное из тёмного металла.

Рабы не поняли бы, что это. Но я понял. Хоть он и выглядел чужеродно, как инопланетный артефакт, принцип был мне до боли знаком. Это был пистолет. И инстинкт, отточенный годами работы с опасной техникой, кричал, что это штуковина, от которой не увернёшься и не прикроешься щитом.

Прежде чем жрец успел навести его на меня, я откатился в сторону, прячась за одну из массивных колонн, поддерживающих купол. В тот же миг раздалось шипение, и в место, где я только что лежал, ударил ослепительный луч света. Камень на колонне не раскололся — он потёк, как воск, шипя и испуская клубы едкого дыма.

Это был бластер. Стреляющий разогретой плазмой. И в этот момент, глядя на оплавленный камень, я с леденящей душу ясностью понял, что моя булава, моя ярость и моя звериная сила здесь так же полезны, как кувалда против лазерного скальпеля. Я пришёл на перестрелку с ножом, только вместо ножа у меня была дубина, а вместо огнестрела — аннигиляционный луч.

Я прижимался к колонне, чувствуя, как расплавленный камень рядом со мной остывает, потрескивая, словно кости старого мира. Булава, верная подруга, что помогла мне проложить дорогу через толпы врагов, теперь казалась бесполезной игрушкой. Моя ярость, вся моя медвежья мощь, весь мой гаражно-кооперативный опыт по решению проблем при помощи кувалды и какой-то матери — всё это было абсолютно бесполезно против этой технологии. Я был как пещерный человек, пытающийся забить камнем танк. Бессмысленно и очень по-русски. Кажется, у этих ребят подписка на «Науку и жизнь» была оформлена пораньше, чем у меня.

Взгляд метнулся в поисках хоть какого-нибудь решения, он