Читать книгу - "Не зная отдыха и сна - Владимир Сухинин"

– А где же не сравненная и божественная, – усмехнулась чернокожая красавица. – Но впрочем не важно. Меня не бойся. Не буду же я вредить своему возможному будущему супругу.

У меня волосы зашевелились на голове. Вот это заявление! Видимо удивление отразилось на моем лице. Богиня довольно засмеялась и порвала договор. В качестве жеста доброй воли, я предупреждаю тебя Худжгарх. Бойся огня.

– Бойся огня? И все? А конкретно?

Беота снисходительно на меня посмотрела. – Боги не говорят прямо. Взрослей, мой мальчик. До встречи. – И окно схлопнулось, оставив меня в великом недоумении.

– Шиза ты что-нибудь поняла?

– Нет, Виктор.

– Бойся огня… Надо же! – недовольно проворчал я. – Какого? Я задумчиво постоял, размышляя над ее словами. Затем просто махнул рукой. Раз Шиза не знает, а мое слоенное сознание молчит, то и я не буду забивать себе голову. Как говорила моя бабушка, – всему свое время, внучек. – Это она о готовности браги для самогона. Время браге бродить, время делать самогон. Иди погуляй.

– Вот я и пойду прогуляюсь. А огненная брага пусть бродит.

В лагере Свидетлей царила суета. Передовые отряды Ревнителей веры около сотни всадников виднелись в дали, не приближаясь. Я стоял на вершине крутого склона и смотрел на них. Подошел Мырыз. Он молча встал рядом. Я чувствовал, что он ждал указаний.

– Не посылай ни кого к ним. – Произнес я не поворачиваясь. Посмотрим на что они осмелятся. Всадники рассыпались по степи и стали прочесывать местность.

– Засаду ищут, – проговорил Мызыр

Ближе к обеду подошли передовые отряды около тысячи. Несколько всадников отделилось и поскакало к нам. Они добрались до подъема на плато и остановились затем один надел шлем на копье и группа из восьми всадников медленно направилась к частоколу.

– Парламентеры. – усмехнулся я. – Сейчас будут пробовать брать нас на слабо. – У тебя, Мызыр, козопас есть?

– Есть, – удивленно ответил он.

– Прикажи, чтобы позвали его сюда.

Когда пришел оборванный орк и поклонился. Я ему сказал. – Видишь орков?

– Вижу.

– Вот иди и говори с ними.

– А что говорить?

– Что захочешь, то и говори. – засмеялся я.

Козопас шмыгнул носом, поправил сползающие портки и пошел к подъехавшим оркам.

В каждом народе есть такие неудачники. Ленивые, грязные, глупые и не далекие. Орки были не исключением. Коз пасли или рабы или вот такие орки непригодные ни к чему.

Всадники приблизились к частоколу. Я видел что ехал на переговоры сотник.

– Эй! Вы бабы или мужчины! – весело крикнул он. – Будете сидеть за стенами? И повозками?

– А ты кто? – подал свой голос козопас. Он был горд, что ему дали право говорить.

Сотник присмотрелся к нашему парламентеру. – А ты кто? – недоуменно спросил он.

– Я Вашак. А ты кто?

– Я … настоящий орк. А не козопас. Пшел прочь!

– Сам сдохни. Чего хотел?

Сотник сплюнул и развернул лорха.

– Так ты чего приезжал-то? – В спину ему крикнул козопас. – Тебе козочка не нужна? – На повозках превращенных в стены во всю глотку заржали орки. Мызыр тоже усмехнулся.

– Оскорбили мы сотника. – Но он нас не смог. Хитер ты, посланник, ишь как вывернул. Теперь они злее будут.

Сотник удалился, а от группы всадников мелькавших вдалеке отделился один. Он поскакал прямо к нам.

Подскакав он закричал. Эй! Крысы! Есть кто тут мужчина? Выходи на поединок.

Мызыр посмотрел на меня. – Что делать будем, посланник?

Я не ответил, а тяжелым шагом сгорбленного орка направился к козопасу. Мызыр пошел следом.

– Вашак, ты веришь в Худжгарха, – спросил я.

– Верю! – ответил замарашка.

– Тогда иди и сражайся с воином врага Отца нашего.

– А чем? – не смутился тот. – У меня нет ни топора ни щита. Нет лорха.

– А чем ты отгоняешь падальщиков и волков от стада?

– Так этим … Копьем и луком.

– Вот с этим и иди. Худжгарх накладывает на тебя свое благословение.

Я вышел в ускоренный режим и стал изучать его ауру. В ней было столько паразитов, сколько не бывает блох у бродячих собак. Его аура был рваной и просто кишела астральными сущностями. Я собрал ее в одно целое, подпитывая энергией и сделал то, что никогда не делал. Запустил свой аурный щуп в его ауру.

– Ребята хотите поохотиться? спросил я малышей и те не думая, нырнули в омут чужой ауры. Они как щуки против карасей ныряли и хватали паразитов. Те бились в стенки пытались уворачиваться, но я действовал под ускорением и паразиты были очень вялы. Вскоре аура орка была очищена. Смеющаяся Шиза показала мне добычу охотников. Малыши были одеты как орки и несли связки диких уток. Их восторг был неописуем.

– Ты придумал странную вещь, охотиться на паразитов с помощью малышей. – сказала Шиза. Я даже вначале испугалась.

Вашак удивленно смотрел вокруг. Взгляд его прояснился. Он осматривал себя и морщился.

– Пошли, Вашак, я отведу тебя на бой. Сказал я ему. – После этого боя станешь телохранителем у Мызыра.

– Дайте ему лук и копье. – приказал я и ближайший орк протянул бывшему козопасу оружие. Мы спрыгнули с повозок и пошли к кольям. Вашак пролез между двумя бревнами и вышел на простор. За нашими спинами установилась тишина. Все смотрели на козопаса. А тот подтянул веревку на штанах, скинул рваную меховую душегрейку и весело заорал.

– Если ты такой смелый, слезай с лорха и иди сюда.

Орк противника видел, что к нему вышел никто иной как козопас. Их не спутаешь с воинами. Он замешкался, а потом развернув, лорха поскакал к своим. «На стенах» раздались радостные вопли и крики. Это вопили от восторга «мои» орки. Козопас прогнал воина. Это было смешно и обидно для врагов. Но вражеский воин смерил свою гордость. Он не стал мериться силой с дурачком. Он понимал, что эта победа принесет ему лишь бесчестье. Потом не отмоешься. Кличка Победитель козопасов прилипнет на всегда. А с ней хоть утопись, хоть повесься.

Вашак вернулся довольный.

– Переоденьте его! – приказал я. – Если простой козопас прогнал воина, то что сможете сделать вы, настоящие воины? – Спросил я. И в ответ раздался мощный восторженный многоголосый крик. – Худжгарх! Худжгарх!

– Мызыр, давай веди сюда десять парней, что я приказал тебе отобрать, те что посмышленее. Старый орк отошел и вскоре вернулся с десятком молодых парней весен по четырнадцать, еще не воины, но уже не дети. Через два года им идти набегом, доказывая свою лихость. Ребята смотрели на меня из под лобья и в их взгляде, я не видел радости или почтения. Я мысленно усмехнулся. – Не нравится им мой вид. – Знаете почему у меня большие уши и нос? – Спросил я.