Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

могла сделать так, что простой ушиб обернется переломом костей или шеи. От неожиданно сорвавшихся с губ слов вспыхнет смертельная вражда. Жена отравит мужа, вспомнив о ничтожной обиде, прощенной годы назад. О, возможно, какой-нибудь удачливый малый, сам не понимая почему решив заняться раскопками, обнаружит в подвале собственного дома сгнивший мешок, наполненный золотом. Или мужчина попросит руки и получит согласие от женщины, к которой никогда не имел храбрости даже приблизиться. На каждую улыбку фортуны, приходилось обращенное в прах состояние. Мин называла это балансом. Добро компенсировало причиненное зло. Как и неудача следовала за полученным благом. Нужно как можно скорее покончить с делами в Тире и убираться прочь. Пустить жеребца вскачь по забитым народом улицам было затруднительно, но Ранд сумел ускориться настолько, что Девам пришлось перейти на бег.

Конечный пункт путешествия обозначился перед ним задолго до въезда в город. Каменная глыба, вернее голый обрывистый холм, вытянувшийся от реки Эринин до самого сердца Тира. Рассекая границы восьми или девяти округов, более квадратной мили в поперечнике, он словно нависал над городом. Твердыня Тира – древнейшая крепость человечества. Самое старое сооружение в мире, созданное с помощью Единой Силы в последние дни Разлома. Сотворенное без единого шва из монолитного камня, пусть и выветрившееся за более чем три тысячи лет под воздействием дождя и ветра. Первые бойницы были проделаны на высоте сотни шагов от земли, хотя и ниже располагались многочисленные стрелковые щели для лучников, вместе с каменными желобами для поливания нападавших потоком кипящего масла или расплавленного свинца. Никакая осада не могла отрезать Твердыню от снабжения благодаря наличию собственных, защищенных стеной, причалов. В цитадели находились собственные кузницы и мастерские для ремонта или замены каждого вида оружия, в котором возникала нужда.

Над самой высокой башней, точно по центру Твердыни, развевалось знамя Тира – наполовину красное, наполовину золотое, с тремя серебряными полумесяцами в ряд по диагонали. Знамя настолько огромное, что рисунок был ясно различим даже под сильным ветром, треплющем полотно. Водрузить такой флаг наверняка стоило немало усилий. Нижние башни несли его уменьшенные копии, но здесь они развевались вперемешку с другими – древний черно-белый символ Айз Седай на красном поле. Знамя Света. Иные называли его Знамя Дракона, словно второго, носившего такое же имя, не существовало. Благородный Лорд Дарлин демонстрировал свою верность. Хороший признак.

Аланна находилась внутри, а вот служило ли это добрым предзнаменованием, предстояло еще узнать. Ранд ощущал ее менее остро – или так только казалось с тех пор, как Илэйн, Мин и Авиенда связали его узами. По любому, они отодвинули ее на второй план. Аланна говорила, что и сама теперь мало, что могла ощутить, за исключением того, какое расстояние их разделяло. И все же, она там – захороненный в дальней части его рассудка сгусток сплетенных эмоций и физических ощущений. Словно эпоха прошла с последнего раза, когда он оказывался достаточно близко к этому клубочку, чтобы обратить на него внимание. И с новой силой вспыхнувшие узы походили на вторжение узурпатора в его отношения с Мин, Илэйн и Авиендой. В мешанине нахлынувших чувств он разобрал, что Аланна утомлена, словно в последние дни не имела времени хорошенько выспаться, и чем-то расстроена. Рядом полыхали вспышки досады и гнева. Скверно складывались переговоры? Скоро выясним. Она осознавала его присутствие в городе, осознавала, пусть и смутно, его приближение. Мин безуспешно пробовала научить Ранда уловке под названием маскировка, предположительно способной помочь скрываться от уз. Естественно, в конце концов, выяснилось, что и ей самой подобный фокус ни разу не удавался.

Вскоре Ранд очутился на улице упиравшейся в площадь, с трех сторон окружавшую Твердыню. Но в его планы не входило следовать по ней до конца. С одной стороны, огромные, обитые железом ворота цитадели были наглухо захлопнуты. С другой, в начале улицы виднелось несколько сот вооруженных пехотинцев. Наверняка, заслоны расставлены перед всеми воротами. Хотя по поведению воины и не слишком напоминали осаждающих. Больше всего их поведение походило на бесцельное времяпрепровождение – снятые большинством шлемы, подпирающие стены домов алебарды, туча служанок из близлежащих гостиниц и таверн, снующих с подносами, уставленными кружками с пивом и вином. Тем не менее, крайне маловероятно, что солдаты останутся безучастными к попытке проникнуть в Твердыню. Не то, что бы они смогли остановить Ранда. Для него разбросать несколько сотен людей все равно, что выгнать моль из шкафа.

Но без острой необходимости никого убивать в Тире он не собирался. Поэтому, Ранд свернул в двери конюшни, примыкавшей к респектабельной гостинице в три этажа из серого камня с черепичной кровлей. На свеженамалеваной вывеске заведения красовалось нечто – и почему это его не удивляет – отдаленно напоминавшее существ, обвивавших руки Ранда. Хотя художник, вероятно посчитав, что имеющиеся описания недостаточно точно отражают их натуру, дополнил изображение длинными острыми зубами и ребристыми крыльями. Крыльями! Они выглядели похожими на одну из летучих тварей Шончан. Кадсуане подняла взгляд на вывеску и фыркнула. Найнив хихикнула. Свет, и Мин туда же!

Ранд кинул босоногим мальчишкам, прислуживавшим на конюшне, немного серебра, чтобы те почистили лошадей, но они продолжали таращиться скорее на Дев, чем на монеты, впрочем, как и посетители под скрещенными потолочными балками в общей зале Дракона. Когда Девы, подняв копья над головой и с круглыми, обтянутыми бычьей кожей щитами в руках, вошли внутрь вслед за Рандом и остальными, в зале стихли все разговоры. Выглядевшие как средней руки торговцы и зажиточные ремесленники, мужчины и женщины в простой, хоть и добротной выделки шерстяной одежде, словно по команде, развернулись на стульях в их сторону, разинув рты, словно впервые посетивший город деревенщина. Служанки в темных с высоким лифом платьях с короткими белыми передниками замерли с подносами в руках. Их глаза готовы были выскочить из орбит от изумления. Даже музыкантша, стучавшая молоточками на цимбалах между двух каменных каминов, перестала играть.

Лишь очень смуглый мужчина с сильно вьющимися волосами за квадратным столиком возле самых дверей, казалось, вообще не обратил на Дев внимания. Ранд вначале принял его за представителя Морского Народа, но тот носил очень необычный кафтан – без воротника и отворотов, некогда-то белый, но теперь сильно испачканный и пожеванный. – «Говорю же тебе. У меня на корабле полным-полно… червей, которые производят… да, производят… шелк», – сбивчиво говорил мужчина со странным мелодичным акцентом. – «Но мне нужны… утовые… да, утовые листья, чтобы их кормить. Мы станем богачами».

Его собеседник только махнул в ответ расслабленной полной рукой, не переставая при