Читать книгу - "Концлагерь «Ромашка» - А. Ш."

Олещук невесело усмехнулся:

– Ну так будь готов бросаться с ножом и автоматом на моджахедов.

Началась ожесточённая перепалка, во время которой Олещук всё повышал и повышал голос, пока я, неожиданно сам для себя, не крикнул громче всех:

– Хватит! Прекратите споры! Андрей, не надо сотрясать воздух. Мы все разозлены, но нам нужен план. Одна дурацкая попытка бунта – и нас просто раскидают по тюрьмам или отправят на фронт, не дожидаясь восемнадцатилетия. Если начинать бороться, нужны методы, нужна организация.

– Хорошо, Артём, очень хорошо. Методы. Что предлагаешь конкретно ты?

– Дипломатический путь, – пожал плечами я. – Нужно, чтобы кто-то из присутствующих побеседовал с Георгиной Матвеевной. Если уж Департамент хочет послать нас на войну, пусть хотя бы введут в лагере боевую подготовку, устроят тир, секции бокса, борьбы и так далее. Сперва добьёмся этого, а там видно будет.

Бойскауты начали переговариваться и сошлись на том, что затея дельная.

– Ну, раз так, осталось найти того дипломата, который отправится беседовать с Георгиной.

Все переглянулись и уставились на меня. Олещук саркастически улыбнулся и похлопал меня по плечу:

– Ты это придумал, Артём, тебе и карты в руки.

На следующий день, накануне поездки на фестиваль, нас кратко оповестили электронными сообщениями, чтобы мы были в восемь утра у входа в свои корпуса. Никаких подготовительных встреч с Георгиной Матвеевной не было, рекомендаций по поведению в письме также не содержалось – очевидно, адресаты письма и так считались достаточно умными или достаточно благонадежными, чтобы не натворить глупостей.

Утро важного дня выдалось необычно холодным и туманным для начала августа, трава на газоне вся была усыпана росой, и меня даже потряхивало от холода. Впрочем, возможно, сюда примешивались нервная дрожь в ожидании разговора с нашей всесильной кураторшей.

Букетов спустился значительно позже меня и, кажется, даже позже назначенных восьми часов.

– Опаздываешь, – улыбнулся я.

– Да, но автобуса всё равно еще нет.

Через несколько минут за углом послышался шум моторов, и мы увидели картину неожиданную. К нам вырулили автобус, автомобиль Георгины Матвеевны и две машины сопровождения с охраной. Брови Букетова поднялись:

– Мы что, особо опасные преступники?

– Привыкай к нашему новому статусу, – проговорил я медленно. – Какой позор, а? На нас теперь все будут коситься, как на зачумленных, с такой-то охраной.

Необычная процессия остановилась возле нас. Двери автобуса молчаливо раскрылись, приглашая нас войти внутрь. Никто из пассажиров машин сопровождения не издал ни звука. Мы с Ильей переглянулись и друг за другом загрузились в автобус. Двери всё так же беззвучно и торжественно закрылись, и кортеж отъехал. По пути мы забрали еще четверых бойскаутов, после чего направились к воротам лагеря.

Бойскауты, которым впервые позволили выехать за пределы лагеря (а таких было большинство), увлеченно рассматривали картинки за окнами. Вскоре нашим взорам открылась пространная долина, отороченная с запада и востока дубовым и березовым пролеском. В центре долины, несмотря на удаленность, угадывалось оживленное движение. Несколько многоцветных куполов уже поднялись в воздух, десятки белых фургонов в художественном беспорядке были припаркованы на территории фестиваля.

– Ветер сегодня восточный, – послышался разговор двух бойскаутов чуть помладше нас с Ильей. – Шары будут лететь вон к тому лесу.

– А до границы далеко?

– Километров пятнадцать. Да что об этом говорить. Глянь, какая расцветка у того шара… как у «Манчестер Юнайтед»…

Шары и вправду были всех цветов и оттенков. Глаза разбегались даже у нас с Ильей, хотя мы бывали на свободе, про других бойскаутов нечего и говорить. Несмотря на все произошедшее за последние недели, в автобусе царила атмосфера праздника.

Через пять – шесть минут мы подъехали к стоянке автомобилей в центре долины и остановились. Сперва из своих машин вышли Георгина Матвеевна и с ней двое охранников, еще шестеро охранников продолжали сидеть. Войдя к нам в автобус, Георгина бесстрастным голосом произнесла свое пожелание:

– Я надеюсь, что сегодня не произойдет никаких эксцессов. Все здесь присутствующие ранее отличались хорошим поведением, и я хочу, чтобы вы не заставляли меня краснеть. Помните, что, глядя на вас, посетители фестиваля будут судить обо всем лагере. К девушкам не приставать…

– А улыбаться девушкам можно?

– Улыбаться можно, присвистывать и делать неприличные жесты нельзя.

Бойскауты криво улыбнулись.

– Гулять можно по двое и по трое. Толпой и гуськом друг за другом ходить не надо, вы не арестанты.

– Нам позволят полетать на шаре? – спросил тот самый бойскаут, болтовню которого я слышал в автобусе, парень со светло – прозрачными бровями и прозрачными голубыми глазами.

– Конечно, нет, Вадим. Но можно будет посмотреть на процесс подготовки и запуска шара с близкого расстояния.

Несколько бойскаутов разочарованно переглянулись. Впрочем, общее настроение всё равно было приподнятым. По знаку Георгины Матвеевны все начали выгружаться из автобуса.

– Рррады видеть вас на фестивале воздушных шаров, первом фестивале воздухоплавания в Белгородской области! – надрывался ведущий праздника, и хотя его голос был многократно усилен динамиками, ему явно хотелось произвести еще больший эффект. – Самые удивительные шары – монгольфьеры со всего мира! Команды участников из России, Франции, Германии, Австралии, Соединенных Штатов, Индии, Аргентины! Призы для самых активных зрителей! Возможность полететь на воздушном шаре всего за пять тысяч рублей! Не упустите возможность купить билет! Вы сможете увидеть землю с высоты птичьего полета. Я бывал там, наверху, и это неописуемое зрелище! Вы будете рассказывать внукам, как это классно! Покупайте билеты! Только сегодня и только у нас!..

Мы с Ильей решили, что, как только я улажу все дела с Георгиной, нужно посмотреть на чемпионскую французскую команду по воздухоплаванию – они делали первые приготовления и еще не начали надувать свой многоцветный шар. По правую руку от нас проходили какие – то викторины, но там возились родители с малышами, и мы решили, что давно вышли из детского возраста. Слева стояли павильоны, где продавались сувениры, всякая всячина и, конечно, билеты на воздушные шары. Но, увы, нам было запрещено летать, да если бы и разрешили, денег при себе ни у меня ни у Ильи не имелось.

Другие бойскауты группами по двое – трое (каждая в сопровождении охранника) разбрелись в разные стороны. Что касается Георгины, она временно не двигалась с места, увлеченная беседой со старшим телохранителем. Я понял, что лучшего момента не представится.

– Георгина Матвеевна, я хотел бы поговорить, – кашлянув, сказал я, подойдя к кураторше.