Читать книгу - "Магритт - Павел Шушканов"

краю ванны. Плащ пестрой кучей валялся на полу, как ее белая кофта с бурыми пятнами. Она, шипя оторвала от поясницы сложенное пополам полотенце.

– Все страшно?

На гладкой белой коже зияли три пугающе глубоких разреза, кровь вокруг них застыла полупрозрачным темным джемом.

– Ты ранена, – сказал я.

– Спасибо, я заметила.

Она смотрела на меня сквозь очки, к которым был примотан красной изолентой провод.

– Кирилл, они все-таки достали меня. Обещали следующий раз вырезать свои имена на моей почке.

Я отыскал чистое полотенце, приложил к ее спине и как можно туже примотал.

– Знаешь какого-нибудь «вивисектора»? – спросил я на всякий случай. Хотя можно было бы понять, что девушка обслуживающаяся в «Чэнду» не водит знакомств с подпольными врачами. – Ладно, у меня есть такой.

– Я не доеду, – сказала Алина.

– Знаю. Он сам приедет.

И я обнял ее как мог, стараясь не касаться руками спины. Длинная, слишком длинная ночь.

Глава 7. Мастерская механических игрушек

Он пришел с рассветом, молча развернул свой набор инструментов, удивительно похожих на пыточные. В воздухе повис запах спирта и крови. Я сидел в кресле, и словно в полубреду смотрел как его тонкие пальцы порхают над бледной поясницей Алины. На его оранжевом виске был выстрижен иероглиф «刀» – знак подпольного врача.

– Резал знаток своего дела. Много боли и мало крови. Убить не хотел, но шрам будет некрасивый.

– Просто зашей, – тихо сказала Алина.

Через полчаса я вложил в костлявую руку две купюры.

– Остаток – когда придем снимать швы.

Доктор спрятал купюры и требовательно протянул руку снова.

– Ни слишком за пару швов? – спросил я.

– В следующий раз перенаправлю звонок на скорую помощь, – не мигая заявил он. Урод. Я залез в ящик стола, вынул несколько флешек с крикерами. Доктор немедленно вставил одну в экутер. Его лицо немедленно сковало судорогой, уголок рта растянулся в подобие улыбки. – Я видел у тебя лань, упаковщик.

– Даже не думай об этом!

– Что я, по-твоему – чертов извращенец? Могу записать на диагностику. Но это будет стоить немного больше, чем швы на пояснице.

– Иди к черту! – посоветовал я.

– Сколько? – донесся голос Алины.

– Слышу разумную речь, – доктор нарисовал в воздухе цифру костлявым пальцем и приписал к ней несколько нулей.

Я усмехнулся. Алина спросила что-то про гарантии и пообещала принести деньги вместе с остатком.

– И никаких переводов и токенов. Только наличные.

Выпроводив «вивисектора» за дверь, я вернулся к Алине. Она стояла у окна, придерживая мою футболку у груди, смотрела как хлещет дождь по серой улице. Покалеченные очки слегка съезжали на ее переносицу.

– Может и не придется отдавать остаток. Эти ребята доведут дело до конца быстрее, чем заживут швы, – сказала она. – По крайней мере они мне такое обещали.

– Кто это был? – спросил я.

Алина пожала плечами, натянула футболку и повернулась ко мне. Моя одежда ей великовата, даже слишком – из-под края футболки торчали ее голые острые коленки.

– Тебе интересны имена или название концерна?

– Согласен – глупый вопрос, – я был у тебя в квартире сегодня ночью. И один придурок с ножом испортил мне плащ.

– Мне он испортил товарный вид, – Алина невесело усмехнулась.

Я поморщился.

– Слушай, прекрати!

– Что именно? – Алина опустилась в кресло, закинув ногу на ногу и внимательно наблюдала за тем, как я рыщу по карманам в поисках сигарет. – Тебя коробит от моей работы, верно? Так, что даже шутки на эту тему раздражают. Можно подумать, что твоя работа лучше.

Я промолчал. Сигарет не было.

– Я бы подумала, что ты влюбился. Но в меня нельзя влюбиться – я отправлюсь с концами в ко́му раньше, чем ты додумаешься купить мне букет. Пока твои способы ухаживания очень сомнительны, – она покачала пальцем оторванный провод на очках.

– Послушай, я просто…, – начал я, но Алина приложила палец к губам.

– Ничего не объясняй. Я все понимаю. Где-то в глубине своих мыслей ты боишься, что мне это нравится – ходить под руку с пожилыми дельцами, чей бизнес давно перекочевал в цепкие пальцы их сынков и раздвигать коленки под сладостный звук зачисление юаней на счет. Угадала? Нет, идиот, мне это не нравится.

Я фыркнул, отобрал у нее ментоловую сигарету, которую она пыталась донести до рта трясущимися пальцами.

– Тогда почему?

Она поправила очки и глубже вжалась в кресло, подтянув к подбородку коленки.

– Потому что я уже мертва, но не хочу сгнить досрочно. Мое время еще придет.

Все дело в чертовой подписке. Понятно, что найти работу с жестокой записью в медицинском полисе невозможно. Разве что такую, где короткий срок жизни – не помеха. На мелкие подработки взломщиком можно рассчитывать только на конуру вроде моей в Малом Сычуане. Да еще не понятно, где мерзости больше – в эскорте или той же Хризантеме. Я вернул сигарету, отыскал в кармане серую карту без биометрии. На гладком пластике сиял оранжевый иероглиф.

– Послушай. Вот тут пятьдесят тысяч юаней. Если откинуть всякие условности вроде ложной гордости, ты можешь взять их насовсем и перестать нести чушь о своем товарном виде.

Алина озадаченно смотрела на карточку.

– Щедро. Но ты помнишь, да? Я не буду с тобой трахаться. Ты клиент другого рода.

– Разве я этого прошу?

– Ты просишь меня всю, а это намного хуже. И потом – этого хватит только на полтора-два месяца, а я планирую прожить как минимум пять. Если получится, само собой, – она поднялась, взяла карточку и сунула ее мне в карман. – Хочешь совет? Потрать все это. Возьми нормальную подписку и поживи как император. Хотя бы те же полтора месяца.

– Думаешь, главное в этом, да? Вот так вот любыми средствами обеспечивать себе дворец, а потом спокойно отправиться в крематорий?

Она покачала головой и мне показалось, что даже снисходительно улыбнулась.

– Не начать гнить раньше, чем тебе положено – вот в чем смысл. Посмотри на меня и на себя. Мне в землю через полгода, а ты, такое ощущение, что уже неделю как там. А умрем мы, вот в чем ирония, одновременно и скорее всего сегодня. Но перед этим нужно успеть кое-что сделать.

Алина подошла к Лани и погладила ее по волосам. И совершенно неожиданно та повернула голову. Ее глаза осмысленно встретились взглядом с Алиной. Алина улыбнулась и заправила прядь волос ей за ухо.

– Понимаешь меня, подружка, верно? Мы найдем того, кто это сделал. И пусть Сиддхартху не смутит то, что я сделаю с этим подонком после.

За окном кис серый день. Под навесами ресторанчиков