Читать книгу - "Игроки Господа - Дамиен Бродерик"

— Эй, ты ведь предпочитаешь черный с сахаром, верно?

Вспотевший и разбитый, я взглянул на Джулса и взял у него кружку с чаем. Он оказался слишком горячим и сладким. Я обжег губы.

— Ну хорошо. Я не буду с тобой спорить. Надеюсь, в Судном дне есть какая-то лазейка, но я ее, в любом случае, найти не могу. Что дальше? Я не вижу никакой связи между тобой, и Рут, и Купом, и Лун, и всеми остальными. Не говоря уже обо мне. Мы что, какие-то космические хранители записей? Бухгалтеры вечности? — я скривился. — Неплохое название для группы.

— Игроки, мой милый мальчик, не считают ни бобы, ни людей. «Весь мир — театр, а люди в нем — актеры», — преподобный встал. — Он знал, о чем говорит, старый фигляр.

— Шекспир? Я, хоть убей, не понимаю, как кто-либо из нас связан с гипотезой Судного дня. Даже если Вселенная — это Состязание, что помешает ему длиться вечно?

— О, Деций очень доступно объяснит тебе это, когда вернется со станции Иггдрасиль. Он наблюдает за рождением богодетишек, которое, без сомнения, способно прервать сей поток…

— Одиссей? — несколько визгливо переспросил я.

— Наш брат Деций, — Джулс выглядел скорее раздраженным, нежели веселым, однако мое непонимание его развеселило. — Он с командой наблюдает за параллелью, в которой локальный космос готов коллапсировать в сингулярность Точки Омеги.

— Что?

— Да не обращай внимания, — отмахнулся преподобный. — Весь мир — театр, и игрокам приходится выходить на сцену.

— У них обычно есть входы и выходы, — заметил я.

— И правда. Вот как раз один из них, — я каким-то образом умудрился поставить кружку и взять его за руку, сухую и крепкую. — Дай мне Рут.

Занавес космической сцены открылся. Леди — машинная библиотекарша подняла глаза. Перед ней на патологоанатом ич ее ком столе лежал обнаженный труп. Она вскрыла его и теперь копалась в голове. Мне стало нехорошо, но от удивления я этого не заметил.

— Джулс. Я ждала тебя раньше. Заблудшее чадо с тобой? Ах да, вижу, — Рут неосознанно потянулась тонкими пальцами к своему левому плечу, где остались отпечатки моих ботинок. — Заходите, не стойте на пороге.

Мы шагнули в проход, а робот Джеймс Фенимор остался расслабленно лежать на диване; он подмигнул мне на прощание. Я уставился на кишки и услышал, как за спиной закрылось окно.

На столе лежал мертвый бургер с плохими волосами, которого Лун и Мэйбиллин затащили, точнее, пытались затащить в ванну внучатой тетушки Тэнзи.

И, конечно же, теперь, беззастенчиво разглядев покойника, я увидел, что он не человек. Несмотря на запекшуюся кровь — еще один робот, как мусорщик Куп. Правда, судя по всему, с другой стороны политического барьера.

Очаровательный голос, который я слышал лишь один раз в жизни — и который с тех пор постоянно звучал в моем сердце — спокойно произнес:

— Если мы не обнаружим, что управляет этими мерзкими тварями, все Соглашение перестанет существовать.

Я обернулся, ослабев от возбуждения. Она встретила мой взгляд.

— Привет, — сказала Лун и улыбнулась мне, словно лучик солнца. — Полагаю, ты не Эмбер?

— Лун, — придушенно отозвался я. И, справившись с волнением, ответил: — Я — Август.

— Да, — отозвалась она, после чего загадочно добавила: — Семейству Зайбэков придется исправить стишок, не говоря уже о календаре. Шесть бесстрашных дев, шесть отважных мужчин. В любом случае, так выглядит гораздо симметричнее.

— Что? — выдохнул я.

— Состязание миров только что стало еще интереснее, Август, — сказала она.