Читать книгу - "Попаданец в Машерова - Вадим Владимирович Чинцов"

Павлова, который является одним из ближайших соратников Брежнева. Товарищ Семичастный опять вернется руководить Комитетом, а товарищ Бобков станет его первым заместителем. Как вам такой расклад?

Бобков с Семичастным переглянулись и кивнули.

Егорычев хмыкнул — А что же получу я?

Суслов улыбнулся — Вы, Николай Григорьевич, займете мое место, после того, как вы поможете мне стать генеральным секретарем. Брежнева же предлагаю отправить послом в Южную Америку. Неважно куда, хоть в Бразилию или Аргентину.

Николай Григорьевич задумчиво жевал дужку своих очков. Затем одел их и пожал плечами — Как вы предлагаете сковырнуть Леонида Ильича? Я предлагаю на пленуме ЦК КПСС, который будет проходить в следующем году, обвинить военных, которых поддерживает Брежнев, я хочу заслушать доклад о состоянии обороны страны и о задачах партийных организаций — гражданских и военных так, как, например, на прошлом пленуме мы рассматривали вопрос о нашей внешней политике. Меня, например, как члена Военного совета Московского округа ПВО, весьма беспокоит, что противовоздушная оборона столицы недостаточно надёжна. Существующая система всё более морально устаревает, модернизация её должного эффекта уже не даёт, создание же новой системы ПВО столицы слишком затягивается. Я думаю, что это подкосит позиции Брежнева.

Малиновский вскрикнул — Но ваши обвинения в первую очередь ударят по мне как министру обороны!

Егорычев презрительно поджал губы, а затем возмущенно заявил — И это будет справедливо, похоже вы, товарищ маршал, действительно нихрена не понимаете в роли министра оборона и его задачах.

Малиновский возмущенно вскочил — Ну знаете, Михаил Андреевич! Мне похоже с вами не по пути! Не ожидал я от вас такой подставы!

Маршал удалился, а Суслов недовольно поморщился — Николай Григорьевич! Разве можно так говорить с тем, от кого зависит поддержка армии!

Егорычев возмутился — Это Малиновского поддержит армия? Да его считают незаслуженно одевшим маршальский мундир большинство верхушки армии! Тогда уж стоит на место этого индюка поставить Баграмяна или Горшкова и именно сними вести переговоры о поддержке против Брежнева.

Суслов чуть повысил голос — Как бы нам до следующего пленума не дожить!

Егорычев пожал плечами — И что вы, Михаил Андреевич, предлагаете? Как Хрущев военный переворот устроить?

Суслов поморщился — Конечно же нет! Я уверен, что пока еще мы можем противостоять Брежневу, но после того, как он поставит своего человека руководить министерством общественного порядка СССР, нам будет это сделать намного труднее. Если бы еще Пельше имел жесткую волю и не превратил партийный контроль в черте что, можно было бы и его привлечь на свою сторону, а так Арвида Яновича по хорошему бы гнать из партии: вместо рассмотрения серьёзных государственных проблем контроля за соблюдением партийной дисциплины КПК занимается «мелочёвкой»: усмиряет пьяниц, сводит и разводит не уживающихся супругов. Да и выполнение решений и правительства и Политбюро зачастую не контролирует.

Суслов резюмировал — Предлагаю всем нам перетянуть на нашу сторону всех членов Политбюро. Вернее тех, кто остался. Особо прошу обратить внимание на руководителей республиканских партий.

Глава 13

Уже на следующий день Судоплатов доложил Брежневу о попытке Суслова организовать оппозицию и генсек пригласил Черненко — Вчера Суслов на своей даче собрал сторонников Шелепина, вот список.

Черненко пробежал глазами и усмехнулся — Все-таки у Судоплатова за время отсидки хватка не ослабела! За такое короткое время он успел обзавестись источниками среди окружения членов Политбюро. Я тоже узнал о вчерашнем собрании и считаю, что ждать ближайшего пленума также не стоит. Кстати, Малиновский разругался с Егорычевым и спешно сбежал от заговорщиков. Я ознакомился с протоколами допросов бывших членов Политбюро и встретился с Микояном, честно говоря я просто был ошарашен видом нашего Анастаса — тот похоже сломался и готов ради спасения своей шкуры на любые признательные показания.

Брежнев хмыкнул — Микоян начал свою карьеру еще при жизни Владимира Ильича Ленина, он считал себя неприкасаемым.

Черненко покачал головой — Микоян уверяет, что он хотел встретиться с рабочими в Новочеркасске и вести переговоры, но Козлов настоял на разгоне демонстрации с помощью военной силы. По словам Микояна, Козлов — это вообще неумный человек. Он вообще не работал. "Придёшь к нему — на столе ни бумаги, ни карандаша нет — чисто! Козлов — очень ограниченный человек. Единственное сильное место — голосовые связки'.

Брежнев покачал головой — Хрущев так не считал!

— Мы можем пристегнуть к делу о расстреле нашего пенсионера Хрущева. Все подследственные дали на него показания: Никите Хрущёву о начавшихся беспорядках было доложено сразу. Иначе и быть не могло — такое крупное ЧП! Решения Хрущёв всегда принимал сам, да и должность к этому обязывала. После переговоров с министром обороны СССР Малиновским, руководителем МВД Тикуновым и главой КГБ Семичастным первый секретарь ЦК КПСС и председатель Совета министров СССР отдал приказ подавить «антисоветский бунт» в самые короткие сроки. В ночь на второе июня солдаты и тяжёлая техника вошли в город. Танки начали вытеснять рабочих из заводского двора. В это время Хрущёв повторил свой приказ силой подавить «антисоветский бунт». Трагедии могло бы не случиться, если бы Хрущёв не квалифицировал события в Новочеркасске как «антисоветский бунт» и не отдал приказ во что бы то ни стало подавить выступление силой.

Брежнев невольно поморщился, вспомнив десятое июня 1962 года. Тогда, на восьмой день после расстрела, состоялось заседание Президиума ЦК КПСС, на котором присутствовал и он, будущий генеральный секретарь. Ни у кого из собравшихся даже в мыслях не было, что случившиеся в Новочеркасске должен решать суд. Они уже всё решили. И приговор, и «одобрение приговора трудящимися».

Черненко продолжил — Главным виновником расстрела новочеркасских рабочих считают члена Президиума ЦК КПСС Козлова.

В частности, Микоян, бывший вместе с Козловым в те дни в Новочеркасске, дал такие показания: «Фрол названивал в Москву и сеял панику, требуя разрешения на применение оружия, и через Хрущева получил санкцию на это „в случае крайней необходимости“. Крайность» определял, конечно, Козлов. Почему Хрущев разрешил применить оружие? Он был крайне напуган тем, что, как сообщил КГБ, забастовщики послали своих людей в соседние промышленные центры. Да еще Козлов сгущал краски. Виновен именно Козлов, который его так дезинформировал, что добился хотя и условного, но разрешения'.

Брежнев усмехнулся — Ага, нашли козла отпущения, а почему они, будучи в Новочеркасске не требовали от Никиты не слушать Козлова, а прислушаться к ним и не давать разрешение на применение армии.

Черненко задумчиво добавил — А что, если переговорить с Микояном, чтобы он