Читать книгу - "Постчеловек - Алексей Стацевич"

кажется, что это бред! Куда можно «уехать» в нашем городе? Когда с системой порталов до любой точки добираешься максимум за полчаса?..

— О, вспомнил о друге, — сильнее сжав его ладошку, фыркнула Кэтька. — А то я уж подумала, что у тебя голова только нашим поцелуем забита!

— Не…

— В смысле — «не»? Ты офигел? — Она возмущено шлепнула его по груди. — Или тот поцелуй для тебя это само собой разумеющееся?

— Я не это имел…

Кэт хихикнула:

— Да расслабься, что ты вечно ведешься на мои приколы?.. — И тут же стала серьезной: — А Лялик… скоро узнаешь. Потерпи.

— Опять «скоро узнаешь», опять «потерпи»! Сколько раз за сегодня я слышал эти фразы и их разновидности? И пока еще вообще ничего не узнал! Только терплю!

Не успел Костя договорить, как где-то напротив них в темноте щелкнул замок, и закрытая, но невидимая ранее дверь медленно отъехала в сторону. В комнату хлынул яркий свет, надежно скрывающий от глаз того, кто стоял на пороге, и лишь обозначающий контуры мужской фигуры в камуфляже и балаклаве — черной маске с прорезями для глаз и рта.

— Екатерина? — удивился мужчина, и в его голосе прорезались механические нотки. — Вот уж не ожидал тебя сегодня тут увидеть. — Кивнул на парня: — Друг?

«Странный голос. Андроид устаревшей модели, что ли? — пронеслось в голове Кости. — Хм, а почему он в маске?»

— Да, друг, — подтвердила Кэт.

— Проходите. — Мужчина в балаклаве посторонился, и Яковлев вдруг заметил пистолет, который тот все это время держал в руке. Перехватив взгляд юноши, мужчина быстро спрятал оружие под одежду и повторил: — Проходите.

— Идем, Котик, чего встал?

Кэтька втянула Костю в длинный коридор, испещренный дверьми и боковыми проходами и, не останавливаясь, вновь потащила его за собой. Судя по тому, насколько уверенно держалась девушка, она явно была здесь не в первый раз. А мужчина в маске следовал за ними, не отставая ни на шаг.

— Я видел у него пистолет, — едва успевая за подругой, с опаской прошептал Костя.

Кэт, казалось, не разделяла его волнений.

— Да, и что?

— В смысле что? Зачем он ему?.. Почему ты такая спокойная?

Девушка с улыбкой посмотрела на парня:

— А зачем мне волноваться, Котик? Говорят, от этого морщинки появляются. Ты же не хочешь, чтобы у меня были морщинки?

Ответить Яковлев не успел — вся маленькая компания остановилась возле двери с сенсорным замком. Мужчина в маске стащил с руки перчатку и приложил ладонь к идентификационной панели. Затем припал глазами к чему-то, по форме напоминающим бинокль.

Дверь пискнула и автоматически отворилась…

— Проходите, — скомандовал балаклавщик и, когда парочка проследовала в очередную плохо освещенную комнату, переступил порог, закрыл дверь и остался стоять возле нее.

В помещении царил полумрак — тусклая лампочка над головой почти не рассеивала темноту, и о том, что происходило всего в нескольких шагах, оставалось только догадываться.

Костя прислушался — тишина, лишь вдалеке что-то едва знакомо пищало, что-то гудело… На мгновение ему даже показалось, что они в комнате одни, и придется снова стоять и ждать, но…

— Катя, рад тебя видеть! — из темноты послышался мужской голос с небольшим восточным акцентом и показалась почти неразличимая во тьме фигура.

— Я тоже рада, — прощебетала девушка, сделала несколько шагов навстречу говорившему и раскинула руки в стороны. — Я скучала!

Мужчина заключил Кэтьку в долгие объятия. Затем, будто только сейчас заметив ее спутника, поинтересовался:

— А кто это с тобой?

— Это Костя.

— Константин, да. Я помню… Получается, это он – тот самый парень?

— Верно, — кивнула Кэт и посторонилась, пропуская мимо себя грузную фигуру.

Балаклавщик за спиной щелкнул выключателем, и комнату залил яркий неоновый свет.

Костя пригляделся… и удивленно вскинул брови. Перед ним стоял техник из ретроклуба — Федор Ильич.

Глава 7

(отступление 2)

— Повернись! Руки в стороны. Ноги расставь.

Охранник — «шкаф» два на два метра — деловито ощупал одежду стоявшей к нему спиной проститутки, не преминув пройтись сальными ладонями по всем ее прелестям. Девушка усмехнулась:

— Рачком нагнуться не надо?

— Нет. — Взгляд охранника упал на собранные в пучок волосы жрицы любви: — Что у тебя в волосах?

— В волосах? — переспросила она и дотронулась до прически: — А, это… Карандаш. Обычный карандаш.

— Зачем⁈ — удивился «бык».

Блудница заулыбалась:

— Карандаш пучок держит! Вместо заколки. Не видел никогда?

Мужчина покачал головой.

— Теперь будешь знать, что так тоже можно! Кстати, — слегка понизила она голос, — мне же правильно сказали, что босс любит пучки? Фетиш у него такой?

— Все верно! — кивнул «шкаф». — Пучки и худых шатенок, подходишь по всем параметрам… Инфу теперь открой, скопирую себе твои данные.

Девушка подчинилась просьбе-приказу.

— Ты новенькая, да? — углубившись в ее профиль, поинтересовался охранник. — Не видел тебя здесь раньше.

— Да, новенькая. А вообще второй месяц работаю.

— Эх, тяжко тебе сегодня с боссом придется, он, знаешь ли, затейник!.. Все, информацию скопировал.

— Надеюсь, она никуда не «уйдет»? Не хотела бы, чтобы мои друзья-знакомые-родственники узнали, чем я зарабатываю на жизнь.

— Не переживай, — отмахнулся «бык», — с этим у нас все чинно и это… благородно, во! — Он на секунду замолчал. — Ладно, вроде все в порядке, проходи. Виктор Палыч ждет тебя внутри. Я буду тут. Если вдруг что понадобится.

Шлюха кивнула и, проскользнув в дверь за спиной охранника, очутилась в личных покоях мэра Северогорска.

— Богато живете, — пробормотала она, пытаясь не щуриться от резкого света хрустальной лампы, висящей под расписным потолком. — Королевские хоромы, блин…

Девушка была невероятно точна в своем определении, ведь комната буквально сияла кричащей роскошью — мраморные стены с золотыми вставками и золотыми же рисунками; развешенные по ним зеркала с вычурными золотыми рамами; резной дубовый стол на золотых ножках; канделябры… Само собой, тоже золотые!.. Шлюха потерла заслезившиеся глаза — блеск благородного металла слепил — и тут же услышала недовольный мужской голос:

— Наконец-то! Что, шлюхобабу в шлюхошколе не учили пунктуальности и педантичности?

Проститутка перевела взгляд на широкую, поистине королевскую кровать, стоявшую на другом конце комнаты меж двух белоснежных колонн.

На шелковой простыне развалился толстый облысевший мужик