Читать книгу - "Путь империи - К. Д. Уинтворт"

Здесь, в кампусе, расположенном в центре бывшего штата Мичиган, общество Кэтлин ограничивалось ее верной тюремщицей. Впрочем, ее семья в Сент-Луисе тоже находится под неусыпным наблюдением. Оппак позволил отцу Кэтлин поселиться за пределами Оклахомы потому, что не любил иметь дело с людьми, которые не желают стелиться перед джао. Это с лихвой компенсировалось толпой инопланетян, которые постоянно находились в Сент-Луисе.

В отличие от людей, джао являли собой образец поразительного простодушия, когда дело касалось шпионажа и поддержания внутренней безопасности. У них было мало общего с ФБР и еще меньше — с всепроникающей секретной полицией вроде старинного КГБ или его предшественницы, царской охранки. Лишь изредка они прибегали к услугам людей-доносчиков. Благодаря своему военному превосходству и продвинутой электронике в них не было необходимости. Именно благодаря этому сочетанию самоуверенности и наивности джао многочисленные отряды Сопротивления действовали по всей территории Северной Америки, успешно скрываясь во всевозможных дырах и щелях. Но если бы чиновники человеческой администрации попытались что-то предпринять, эта попытка была бы мгновенно раскрыта и пресечена.

— Эй, Кэтлин!

Она обернулась и увидела Алекса Брека, который бежал к ней через лужайку. Он был высоким и стройным, а кое-как остриженные черные волосы постоянно спадали ему на глаза. В течение всей прошлой недели Алекс упорно приглашал ее на свидание, а Кэтлин столь же упорно отбивалась, чтобы избежать проблем. В данном случае проблема заключалась в том, что она хотела пойти на свидание. Алекс был одним из немногих, кому она нравилась сама по себе. По крайней мере, в этом Кэтлин не сомневалась.

— Подожди, Кэтлин!

Она остановилась и прижала портфель к груди, словно пытаясь защититься непонятно от чего.

— Я тебе целыми днями названиваю!

Алекс тоже остановился, тяжело дыша, и смотрел в лицо Кэтлин своими карими глазами, словно снайпер на цель.

— Я… не прослушивала автоответчик, — соврала она. И поняла, что Алекс это заметил.

— И вообще у меня работы невпроворот. Надо подобрать материалы для профессора Кинси, пока занятия не начались, — она вздернула подбородок. — Он пишет книгу по истории джао.

— Знаю, знаю. Но зачем? Мы изо дня в день только и слышим: «джао, джао»… Не хватало еще писать о них книги.

В душе Кэтлин была с ним согласна.

— Это нужно профессору Кинси, — ответила она так громко, чтобы услышала Банле. — И мне за это платят.

— Ага, — и Алекс коснулся ее руки.

Кэтлин попыталась ответить рукопожатием, но выронила портфель, и его содержимое рассыпалось по траве. Через секунду оба стояли на коленях и собирали книги, ручки и бумагу. Алекс смеялся, и Кэтлин, сидя на корточках, смеялась вместе с ним, а ветер играл ее волосами.

— Ну же, — сказал он, заправляя ей за ухо выбившийся локон. — Что ты от меня шарахаешься? Давай поужинаем вместе сегодня вечером.

Его лицо излучало искренность. Кэтлин вздохнула.

— Я бы с удовольствием, — сказала она. — Но ты не понимаешь, чего просишь. У меня… нет личной жизни. И никогда не было.

Она обернулась и посмотрела на Банле. Высокая, вся золотая, охранница стояла на границе света и тени, а солнечные пятна делали ее шкуру похожей на камуфляж.

— Видишь? Она охраняет меня с тех пор, как мне стукнуло четыре года. И, наверно, так и будет всюду за мной ходить, пока я не умру. Или пока она сама меня не убьет. Потому что если джао решат, что я должна умереть — уверяю тебя, ты и глазом моргнуть не успеешь, как я буду мертва.

Алекс наморщил лоб. Похоже, на этот раз он снова не поверил. Кэтлин сунула в свой старый портфель последние листки бумаги и встала.

— Я ни с кем не могу встречаться. Потому что они считают это предосудительным. И как я могу получать удовольствие, если Банле будет постоянно заглядывать мне через плечо? Может быть, когда-нибудь все изменится, и я смогу вздохнуть полной грудью… — она на миг опустила глаза, вспоминая своего старшего брата Брента. — Если я позволю себе к кому-то привязаться, этот человек тоже станет заложником. А мне хватает и того, что я сама заложница.

— Вижу.

Он тоже выпрямился и, после секунды колебания, зашагал прочь, обходя Банле стороной.

Вот и все. А жаль. Он мне нравился.

«Вообще-то, он этого не заметил», — подумала Кэтлин, направляясь дальше. Он понятия не имеет о том, что представляет собой ее жизнь, но это к лучшему. Она и не хотела, чтобы он узнал. Проблем и так хватает, незачем вводить в эту игру дополнительного игрока.

Банле догнала ее.

— Тебе угрожала опасность? — ее тело выгибалось, выражая «предчувствие-угрозы».

— Нет, — быстро ответила Кэтлин. — У нас просто были мелкие разногласия.

— Твои родители проявляют слишком большую снисходительность. Ты должна жить в своей коченате, где старейшины могут обучить тебя важным истинам, — произнесла Банле. — А не здесь, среди незнакомцев.

— Люди делают иначе, — возразила девушка. — Они покидают дом и обучаются в университете. Я хочу быть здесь.

Банле лишь неодобрительно сморщила свой курносый нос.

Когда Эйлле, ведя на буксире Талли, вернулся в офис, Райф Агилера уже ждал его. Крупный для человека, но слишком хрупкий для джао, Агилера прохаживался по коридору, как обычно, прихрамывая, и явно обеспокоенный.

Эйлле отключил дверное поле и прошел внутрь. Талли последовал за ним и сразу же забился в угол. Его ярко-зеленые глаза, не отрываясь, следили за джао и человеком. «Точно зверь в клетке», — подумал Агилера.

— Тебя вызвали сюда не для того, чтобы наказать, — Эйлле обратился к технику на своем родном языке. — Хотя многие уверены, что ты заслуживаешь наказания…

Он встретился взглядом с Агилерой. У людей странные глаза — они похожи на белесые яйца со срезанной верхушкой и полупрозрачным содержимым. На этот раз содержимое было темно-коричневое.

— Ты это понимаешь?

Агилера бросил короткий взгляд в сторону Талли, потом опустил глаза. На его скулах заходили желваки.

— Меня слегка заносит, — пробормотал он после небольшой заминки. — Но я не хотел проявить неуважение. Все, чего я хочу — это делать свою работу как следует и быть полезным. Вы же сами хотите, чтобы от нас была польза?

— Польза должна быть подобна волне, — Эйлле процитировал одну из первых максим, которую освоил при обучении. — Тот, кому не находится применения, может считать себя мертвым.

— Знаю, слышал.

Агилера расправил свои костлявые плечи — движение, при котором становится заметным, что плечевой сустав у человека устроен чуть иначе, чем у джао. В итоге то, что можно было бы принять за позу «честно-выражаю-согласие», превратилось в полную бессмыслицу.