Читать книгу - "Запутанный путь - Алекс Ключевской"

по сторонам, он схватил с соседнего столика лупу и начал рассматривать то, что находилось на заднем плане. Особое внимание он уделил их совместной с Вандой фотографии, где на заднем фоне отчетливо был виден человек, смотревший в объектив и разговаривающий в этот момент по телефону. — Да быть того не может, — тихо произнёс Рома и ринулся к окну, разглядывая двор. — Я действительно стал очень и очень невнимательным.

Вытащив телефон из куртки, он набрал номер Артёма, потому что знал, что этот район находился под влиянием только одной Гильдии, и нищим здесь было совсем не место.

— Что здесь делает четвёртая Гильдия? — сразу же спросил Гаранин, рассматривая каждую фотографию и узнавая на многих снимках представителей верхушки нищих, с которыми он провёл бок о бок несколько месяцев своей жизни.

— Нас это тоже заинтересовало, и я лично встретился с их главой. Он заверил, что все территориальные вопросы решены на высшем уровне, и мы, как представители второй Гильдии, не должны лезть в их дела с десятой Гильдией. Я доложил всё в письменном отчёте и отправил вам через вашего секретаря, — отчитался Артём. — Вы его не получали?

— Когда это было? — поморщился Рома от нахлынувшей головной боли.

— В тот день, когда случился пожар в главном здании. Скорее всего, все отчёты тогда сгорели, — неуверенно предположил он.

— Да, скорее всего, — ответил Гаранин и сбросил вызов.

— У меня есть негативы некоторых из интересующих вас людей. Не часто встретишь верхушку Гильдии нищих на улицах города, — задумчиво проговорил Семёнов. — Я могу напечатать их, если вам нужно.

— Да, было бы не плохо, — проговорил Рома, набирая очередной номер на телефоне. — Я заберу эти снимки, если вы не возражаете, — он сложил все снятые со стены фотографии в стопку и приложил телефон к уху, когда ему ответили. — Дима, собирай начальников отделов. Влад объявился. И, скорее всего, у нас проблема с Гильдиями.

* * *

— Почему ты ничего мне не сказал про чокнутых соседей в доме, где живёт Ванда? — в малый зал совещаний, где уже собрались все те немногие, находившиеся в курсе существования Леуцкого, ворвался взъерошенный Ромка, бросая на стол стопку чёрно-белых фотографий.

— А-а-а, ты наконец-то узнал про тетрадку? — спросил я с усмешкой, притягивая к себе несколько верхних снимков, чуть не подавившись кофе, который только что весьма неосмотрительно глотнул. На снимке я увидел себя с Леной в тот вечер, когда забирал её на мотоцикле из академии.

— Какую тетрадку? — нахмурился Ромка, садясь на свободное место напротив меня.

— Значит, не узнал, — я задумчиво разглядывал фотографии. Отличное качество, просто произведения искусства, а не фото. — Не важно. Узнаешь ещё. — Это что?

— Хобби соседа с пятого этажа, — Рома потёр рукой глаза.

— Я, кажется, видел уже подобные работы, — выхватил фотографии у меня из рук сидевший рядом Ваня. — Художники, как и фотографы имеют свой определённый стиль.

— Семёнов Сергей Петрович, — бросил Ромка, глядя на вскинувшего брови Рокотова. — Если это тебе о чём-то говорит.

— Серьёзно? Я слышал, что он отошёл от дел. Та ещё зараза, один раз даже я не сумел блокировать его ненавязчивое внимание ко мне и моему отряду, — поморщился Ваня, бросая снимки на стол.

— Скорее, его принудительно отправили на пенсию, — хмыкнул Рома. — Двушка на отшибе, все дела. Я думаю пригласить его поработать на нас, хотя бы в качестве наставника. Отдел разведки у нас пока даже не начал укомплектовываться, потому что нет подходящих кандидатов, особенно, как я понимаю, на роль начальника.

— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? — поинтересовался я, и эти двое сразу же замолчали, повернувшись ко мне.

— Семёнов, Дима, один из самых известных в определенных кругах шпионов отдела внутренней безопасности, основанного нашим правительством. Специализируется на добыче сведений об объектах внутри страны. Мне кажется, этот человек за десятилетия работы знает всё и обо всех. Даже странно, что ему дали просто уйти на пенсию, — пояснил Рокотов. — Хотя сейчас такой бардак творится, что я уже ничему не удивляюсь.

— Понятно. Что по Владу? Ты сказал, что у тебя есть информация о нём, — я задал более насущный на сегодняшний момент вопрос. Как ни крути, а всё упирается в Леуцкого, точнее в тех, на кого этот ублюдок работает.

Ванда, сидевшая по левую руку от меня, напряглась и вперилась в Ромку настороженным взглядом. Гаранин же поднялся и вытащил несколько фотографий из огромной стопки, передавая их мне.

— Сегодня он был замечен возле дома Ванды. Славик привлёк внимание не только местных бабулек, которых ты поставил следить за ним, но и моих ребят. Нервничает, наверное, раз стал допускать подобные промахи, — почти выплюнул Рома. — Правда, мои люди не сразу спохватились. Сам понимаешь, они вряд ли могли ожидать, что он настолько сильно изменится.

Я посмотрел на фотографии, отмечая просто поразительное сходство с Ромкой. Сейчас оно было даже больше, чем когда я его видел в голове у Ванды. Вишневецкая рассматривала лежавший перед ней на столе снимок, потирая лоб. Её лицо покраснело, и, судя по шумному дыханию, ей явно не хватало воздуха.

— Всё в порядке? — тихо поинтересовался Рома, разглядывая девушку.

— Нет, но я справлюсь, — так же тихо ответила она, посмотрев на Андрея Боброва, приобнявшего её за плечи, чтобы немного успокоить.

— Влад интересовался Вандой, но быстро ушёл, когда напряглась моя охрана. Почему распознаватели, установленные во дворе дома, не смогли его идентифицировать? — обратился Ромка к Ване.

— Потому что мы вносили данные, основываясь на размытой картинке с камер возле твоей Гильдии и внешнему описанию со слов Ванды и её родственников. Я даже сейчас вижу с десяток несоответствий, — покачал головой Рокотов и бросил снимок на стол. — Всё это время он был для нас невидим. Сейчас, имея такие чёткие фотографии, мы сможем внести все необходимые корректировки.

— Он изменился, — пробормотала Ванда. — Я помню его не очень хорошо, но… Рома, у него шрам над бровью, который был у тебя раньше. Точно такой же. Но его раньше не было. И вообще, если бы не цвет глаз и выражение лица…

— Он больше похож сейчас на Никиту, — вынес свой вердикт Эдуард. — Только старше.