Читать книгу - "Мрачный Жнец (сборник) - Терри Пратчетт"

class="p1">Сьюзен скрестила руки, воззрилась на потолок и нарочито тяжело вздохнула.

– Опять ты? – спросила она.

– ПИСК!

– Ты, ты, кто ж еще. Звездочка на косе еще не делает тебя миленьким страшдественским ангелочком.

Смерть Крыс виновато повесил голову.

– ПИСК!

– Ты в самом деле думал, я тебя не узнаю?

– ПИСК!

– Слезай немедленно!

– ПИСК!

– Кстати, куда ты девал настоящего ангелочка?

– Запихнул под подушку кресла, – раздался голос с противоположного конца комнаты, где высился буфет. Затем что-то щелкнуло и тот же голос прокаркал: – Ну надо же, какие твердые глазные яблоки!

Сьюзен стремительно пересекла комнату и дернула чашку так резко, что ворон потерял равновесие и упал на спину.

– Это грецкие орехи! – рявкнула она, и орехи раскатились по полу. – А не глазные яблоки! И это детская! А не закусочная для воронов! Мы, видишь ли, как-то не рассчитывали, что к нам сюда залетит подкрепиться ворон! И вообще, в мире полным-полно маленьких круглых предметов, которые не являются глазными яблоками! Все понял?

Ворон закатил глаза.

– Значит, о кусочке теплой печени не стоит даже спрашивать…

– Закрой клюв! Итак, я хочу, чтобы вы оба немедленно убрались отсюда! Не знаю, как вы сюда проникли…

– А закон запрещает спускаться по трубе в канун страшдества?

– …Но я хочу, чтобы вы ушли из моей жизни навсегда! Понятно?

– Крыса сказала, что тебя следует предупредить, – угрюмо произнес ворон. – Хоть ты и чокнутая. Лично я не хотел сюда лететь, у городских ворот издох осел, а теперь мне достанутся только копыта…

– Я вас предупредила?

Снова это чувство. Изменение климата сознания, чувство осязаемости времени…

Смерть Крыс кивнул.

Откуда-то сверху донесся шорох. Из трубы посыпались хлопья сажи.

– ПИСК, – очень-очень тихо сказал Смерть Крыс.

Сьюзен охватило новое чувство – так рыба чувствует новый прилив, поток пресной воды, впадающий в море. В мир рекой лилось время.

Она посмотрела на часы. Половина шестого.

Ворон почесал клюв.

– Крыса говорит… крыса предупреждает: будь осторожна…

Другие тоже не сидели без дела в этот знаменательный канун страшдества. Песочный человек бродил от кровати к кровати со своим мешочком. Дед Мороз рисовал ледяные узоры на окнах[66].

А какое-то сгорбленное существо тащилось по канализационной трубе, увязая в хлюпкой грязи и вполголоса ругаясь.

Существо было одето в заляпанный грязью черный костюмчик, а на голове у него красовалась шляпа, которую в разных частях множественной вселенной называли «котелком», «дерби» или «ну-та-в-которой-ты-смахиваешь-на-идиота». Шляпа была глубоко нахлобучена на уши, и в связи с тем, что вышеупомянутые уши были остроконечными и торчали в стороны, хозяин шляпы и ушей больше походил на некую зловредную крыльчатую гайку.

Данное существо было гномом по форме и феей, вернее, феем по профессии. Феи – это не обязательно волшебницы и не обязательно крошечные полупрозрачные легкомысленные особы. Зачастую фея (или, как в данном случае, фей) – это профессия. Самые крошечные из фей и вовсе не видны глазу[67]. Фея – это всего лишь сверхъестественное существо, призванное что-либо уносить или, как в случае карабкавшегося по канализационной трубе создания, что-либо приносить.

О да, точнее не скажешь. Кто-то должен был этим заниматься, и данный гномик подходил идеально.

О да…

Дерни был обеспокоен. Он не являлся приверженцем насилия, а за последние дни насилия было так много… Если, конечно, тут существовало понятие дня. Эти люди… казалось, они только и думали о том, как бы сделать что-нибудь плохое ближнему своему, без этого их жизнь была скучной и неинтересной. На Дерни они обращали не больше внимания, чем лев – на какого-нибудь муравья, и все же Дерни чувствовал себя неуютно.

Хотя, конечно, неуютнее всего он чувствовал себя рядом с Чайчаем. Даже этот грубиян по прозвищу Сетка относился к Дерни если не с уважением, то с осторожностью, а человек-монстр Банджо вообще ходил за ним по пятам, как щенок.

Как раз сейчас верзила наблюдал за ним.

Банджо Белолилий очень напоминал Ронни Дженкса – хулигана, который только и делал, что травил Дерни в пансионе мамаши Вымблерстон. Ронни не был учеником. Он был внуком или племянником содержательницы, что позволяло ему шататься без дела по всему пансиону и бить любого мальчика, который был меньше, слабее или умнее его, а это более или менее означало, что он мог выбирать из всего мира. В данных обстоятельствах особенно несправедливым казалось то, что он всегда выбирал Дерни.

Дерни не испытывал ненависти к Ронни. Он слишком его боялся. Поэтому очень хотел стать его другом. О, как он об этом мечтал. Ведь в таком случае, возможно – всего-навсего «возможно»! – он будет реже получать по шее и нормально съедать свой завтрак, а не выбрасывать его в отхожее место. Причем день считался удачным, если в отхожем месте оказывался завтрак, а не сам Дерни.

Ну а потом, несмотря на все усилия Ронни, Дерни повзрослел и поступил в Университет. Периодически мать посвящала его в подробности карьеры Ронни (как и многие матери, она полагала, что мальчики были добрыми друзьями, раз вместе учились в школе). Ронни Дженкс женился на девушке по имени Энджи[68] и теперь заведовал фруктовой лавкой. По мнению Дерни, наказание явно не соответствовало преступлению.

Банджо даже дышал похоже (дыхание ведь очень сложный процесс, интеллектуальный и требующий значительных умственных ресурсов). У Ронни всегда была заложена одна ноздря и постоянно открыт рот. Он выглядел так, словно питался невидимым планктоном.

Дерни попробовал сосредоточиться на выполнении работы и не замечать прерывистого бульканья за спиной. Изменение тональности заставило его поднять голову.

– Поразительно, – изумленно промолвил Чайчай. – Как легко у тебя все получается.

Нервно улыбнувшись, Дерни откинулся на спинку стула.

– Гм… думаю, теперь все в порядке, – сказал он. – Просто кое-что нарушилось, когда мы складывали… – Он никак не мог заставить себя произнести это слово, старался даже не смотреть в сторону кучи. А звуки, какие были звуки! – Ну, их…

– И нам больше не придется повторять заклинание? – спросил Чайчай.

– Нет, теперь оно будет действовать вечно. Чем проще заклинание, тем лучше. Это даже не заклинание, а некое изменение, которое происходит при помощи… При помощи…

Он проглотил застрявший в горле комок.

– Гм, я тут подумал… – снова начал он. – Раз я тут больше не нужен… Гм…

– У господина Брауна возникли сложности с замками на верхнем этаже, – перебил его Чайчай. – Помнишь, нам не удалось открыть дверь? Ты ведь наверняка захочешь помочь ему.

Дерни побледнел.

– Но я же не взломщик…

– Похоже, замки волшебные.

«Я не слишком-то хорошо управляюсь с волшебными замками», – хотел было возразить Дерни, но прикусил язык.