Читать книгу - "Драконье Пламя: За Порталом - oR1gon"

— Завтра. Рейнхарт и Грамдар тоже не докладывали ни о чем плохом. Приготовления завершены. Не вижу ни одной причины откладывать. Чем раньше пройдет пир, тем раньше и лучше братья смогут освоиться с новыми силами. Еще что-то?

— Имел удовольствие посмотреть на авантюристов, стягивающихся к третьему кольцу стен. Их уже несколько сотен собралось. Часть Грамдар взял в оборот и, думаю, со дня на день у тебя будут первые результаты. Правда, не знаю, как поддерживать порядок в городе, когда все впадут в сон. Могут возникнуть проблемы.

— Если нечто произойдет, что ж… они пожалеют. Город будет закрыт, покинуть его никто не сможет.

В последнее время Алгалон начал пытаться посвящать сына во внутренние дела. Ведь, когда он уйдет, должен будет остаться кто-то, помимо братьев ордена, способный к руководству и пониманию обстановки. Конечно, до прямого управления его никто допускать не собирался. Имелись мастера клинка, обладающие достаточными силой и навыками, которые справятся гораздо лучше. Но, это не повод упускать сына и рук. Снова. Тем более, среди старших именно он подходил для такого лучше все. Галарион и Таларион имели другой склад характера.

— Еще… я хотел поговорить о сестре. — Сартарон крепко сжал кулаки. — Я могу понять, почему она вызвала твой гнев. Согласен с тем, что она его заслужила. Заслужила наказание. Но, стоило ли обходиться с ней настолько жестоко? Одно дело я, мужчина. Взбучка помогла мне прийти в себя, понять, что не струшу. Ей же, как мне кажется, лучше от такого не стало. Боюсь, она может еще больше воспротивиться всему, что ее окружает. Я люблю сестру, однако, не хотел бы оставаться с ней в крепости, пока она в таком состоянии. Она лучшая мишень для врага. Прошу, поговори с ней еще раз.

— Следующий наш разговор состоится, когда проснется Тиамат. — жестко отрезал владыка Цитадели, отмахнувшись рукой. Однако, спустя секунду, горестно выдохнул. — Да, я обошелся с ней… отвратительно. Сам сожалею о том. Прекрасно понимаю, что мало проводил с вами времени в детстве, почти не приложил свою руку. Теперь, зная, что мог усмирить давящую на вас ауру, постоянно себя корю. Она видит во мне меньший авторитет, чем в вашей матери. Не уверен, любила ли она меня, как родителя когда-то вообще. То, с какой упрямством она противится мои словам, вызывает горечь. Да и сам виноват, не правильно начал. Однако, самому уже поздно что-то менять. Надо дождаться пробуждения Тиамат, надеюсь, вместе с ней мы сможем добиться результата. В матери Литарат видит опору и поддержку, какую не нашла во мне ранее.

— Думаешь, стоит ждать? По мне, так лучше сделать что-то уже сейчас. Не надо позволять ей слишком долго томиться в собственных мыслях.

— Разве что еще больше дров наломаю. Сейчас я в таком состоянии, когда способен принимать только худшие решения. Слишком много скопилось злости и прочего. Не хочу еще раз ее ударить. Не уверен, что смогу сдержаться.

— Почему? Ты ведь можешь спокойно говорить с нами! Мы иные вечера проводим вместе, за разговорами!

— Вы удивительно разумы, своим поведением и изречениями похожи на братьев ордена. За исключением Талариона. Однако, таково бремя пытливого ума. Он всего лишь более вдумчивый и рассудительный. — драконоборец чуть изменил позу, занимая более удобное положение. Глаза его поднялись к потолку, теряющемуся во мраке. — Литарат другая. Она дерзкая и глупая. Да, смогла добиться кое-каких успехов в том мире, но какие они? Ничтожные. А какая цена? Огромная. Теперь она считает, будто бы умнее всех вокруг и только ей виден верный путь. Она лжет мне, понимаешь? Я несколько раз предупреждал ее, а она все продолжает. В нынешнем состоянии мне едва хватает силы воли держаться в руках, в здравомыслии. Терпеть еще и ее выходки? Не могу. Потому, не стану с ней говорить, пока не придет в себя Тиамат.

— Понимаю. — первенец тоже выдохнул. — Я пробовал с ней говорить, пытался все объяснить. Меня она тоже не слушает. Может, Таларион прав? Большинство наших сестер похожи.

— Как и братьев. — опустив взгляд на сына, Страж пожал плечами. — Вам, почему-то, достался мой характер, а девочки пошли в мать.

— Разве мама такая? — в глазах молодого дракона мелькнуло удивление.

— Да. Она, в самом начале, мало отличалась. Опуская причины, я не убил ее, но и она стремилась к изменениям. Сдерживает себя и пытается измениться, насколько такое вообще возможно. У нее нашлась причина, дабы не уподобится тем драконам, которых мы истребляем. Что же делать с твоими сестрами, мне невдомек — Алгалон взял небольшую паузу. — Да, никто из них, не проявлял ничего плохого, но нет-нет, да проскальзывали характерные для вашей матери черты. Ко всему прочему, именно девочками она занималась больше всего. Литарат уходила из Цитадели, как мне казалось, хорошо усвоим, что такое орден и что означает быть его частью. Результат известен. Не думаю, что остальные удержались, хотя и не хочется в то верить.

«Мне следовало поступить, подобно Рейнхарту. Как показала практика, соглядатаи были бы не лишними. А еще лучше сопровождающие, в качестве твердого морального ориентира. Но нет, хотел дать им немного свободы…»

Привязывать души своих детей к Погибели владыка Цитадели счел лишним. Они уходили в безопасные миры, где даже магии почти не было. Неоднократно проверенные. Им ничего не грозило. Потому и клятвы не требовались. Это планировалось сделать позже, когда вернутся и расскажут о себе, о достижениях. Тогда то, после проверок, их уже можно было привязать.

Сейчас же, не имея связи с копьем, они оставались сокрыты от чувств отца, в той мере, насколько открыты все остальные. Он не мог дотянуться до их чувств и отголосков мыслей, чтобы проверить, понять их. От того и не был уверен, как они и чем занимаются. Не пали ли, подобно Литарат.

— В любом случае, я буду пытаться, пока ты не примешь окончательное решение на ее счет. Пусть она и выглядит как брешь в обороне и легкая мишень для тех демонов, о которых ты рассказывал, Литарат все еще остается нашей сестрой. Я должен попытаться что-то сделать для нее, пока не стало слишком поздно.

— Хорошо, хотя времени у тебя не так много. Скоро Тиамат проснется.

— Постараюсь хоть немного прояснить взор сестры. Ничего другого не остается.

— Хочется верить и надеяться, что у тебя получится. — положив голову на сжатый кулак, Страж смежил веки, снова собираясь погрузиться в глубокие размышления. Так ему было проще отгораживаться от эмоций и сохранять разум в более-менее нормальном состоянии. — Я в любом случае сделаю