Читать книгу - "Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии - Безбашенный"

Выше по течению реки земля была окультурена, конечно, ещё не в той степени, да и виллы располагались реже – начинались предгорья. Здесь было уже гораздо меньше пшеничных полей и больше плантаций и просто рощ. Видно было, что вся эта территория занята карфагенянами значительно позже низовий и ещё не до конца ими освоена.

Крупных латифундий с сотнями рабов, которые якобы Рим перенял именно у Карфагена, мы так и не увидели – карфагенские земельные магнаты владели большим числом малых поместий, с двумя или тремя десятками рабов каждое, разбросанных там и сям. Хотя встречались, конечно, владения и покрупнее, но и им было далеко до будущих римских. Рабов на пятьдесят, редко когда на сотню – вот, пожалуй, максимальный размер для карфагенского землевладельца.

Как раз к одной из таких самых крупных «латифундий», оказавшейся недавно купленной нашим нанимателем, мы и подъехали. Обширность относящихся к ней земель, возможно, была и не столь велика – невооружённым глазом виднелись в отдалении виллы соседей, но дом – нет, целый дворец, хоть и не крупнее городского мегарского особняка – явно предназначался ну никак не для среднестатистического карфагенского «помещика» – добротная такая олигархическая «дача».

По фасаду перед колоннами портика статуи, на стенах даже снаружи мозаичные изображения, а в купальне можно хоть заплывы на скорость устраивать. Внутренний двор уж всяко не меньше, чем общественный в нашей инсуле – ну, может быть, немного поуже, чем в ней, но зато подлиннее, и всё это с роскошными декоративными насаждениями, со статуями да с фонтанчиками.

В общем, недурную недвижимость хапнул наш босс по случаю. Престижную, иначе не скажешь. По сравнению с ней все окрестные виллы соседей выглядели жалкими нищенскими халупами.

Хотя если сравнивать их не с арунтиевским дворцом, а меж собой, то бишь в собственном ценовом классе, то некоторые были очень даже ничего.

– Взгляни вон на ту! – Хренио указал мне на добротное строение с башней в старопуническом стиле. – Почти настоящий испанский кастильо!

– Нравится, Хул? – спросил его Арунтий, хитро прищурившись.

– Не сравнить с твоим владением, досточтимый, но и это тоже достойное!

– Ты бы не отказался приобрести такое, если бы мог его себе позволить? – босс прищурился ещё хитрее.

– О чём тут говорить, досточтимый! Если бы только мог – приобрёл бы его себе с огромным удовольствием!

– Ну так получи тогда своё удовольствие бесплатно – дарю! Ха-ха!

Ошеломлённый испанец в самом деле выглядел смешно – особенно, когда все кинулись наперебой поздравлять его с переходом в класс помещиков-землевладельцев, по его собственным понятиям – эдаких самых натуральных идальго и кабальеро! Нет, что ни говори, а такому боссу служить – хрен пожалеешь! Он здесь, оказывается, не одно только «имение» приобрёл, а несколько, и теперь изволил жаловать землями своих служивых! Я уже чуял, чем дело пахнет и для меня самого, и лихорадочно озирался в поисках такого же примерно «кастильо», как доставшийся только что как с куста Васкесу. Тесть наблюдал за мной с ухмылкой, а Велия даже пару раз прыснула в кулачок. Ага, смешно ей, а вопрос-то ведь нешуточный – о её приданом, между прочим! Хоть и не ради него я на ней женился, но если дают и его, да ещё и не скупятся, то хотелось бы чего-нибудь получше. Увы и ах, такого же «кастильо» с башней вроде средневекового донжона мне в поле зрения что-то не попадалось, а жаль! Ну, Васькин, глаз алмаз, прямо из-под носа выхватил! Ну неужто хитрожопее меня оказался? Наконец мои глаза зацепились за простое с виду, но мощное строение, расположенное на холме и обнесённое солидной каменной стеной – ещё ни разу не полноценный замок, но уже его достаточно хороший полуфабрикат, хоть и требующий серьёзной доработки. Если довести до ума – что-то вроде классического романского замка может выйти – приземистого, но добротного, посерьёзнее, чем этот, выхваченный у меня из-под носа Хренио. Я уже начал раскатывать губу, но – увы, меня ждал облом.

– Ну что у тебя за вкус, Максим? Разве это жильё для приличного человека? – поморщился Арунтий. – Нет, в этой пещере для каких-то дикарей ты с моей дочерью жить не будешь! А жить вы с ней будете… гм… вон там!

15. Дача

Я ведь, кажется, уже говорил, как я ненавижу эти помпезные греческие фасады с открытой колоннадой у входа? Ничего, повторение – мать учения! Ненавижу! В Кордубе мы едва не погибли, обороняя как раз такой портик от напавших на нас бандитов, и там я твёрдо решил, что когда буду остепеняться и обзаводиться собственным домом, то такой – хрен куплю! И точно – хрен купил бы, потому как если уж я от чего-то зарёкся, то значит – зарёкся. Да только тесть меня не спрашивал, а дарёному коню в зубы не смотрят.

Та «дача», которую он преподнёс мне, по размерам была, конечно, куда меньше его собственной, но по стилю она тужилась, пытаясь вытянуть на аналогичную греческую помпезность снаружи и на соответствующую комфортабельность внутри. Шик, последний писк карфагенской моды, млять! Так это он именно меня самого на ней «испоместил», как это в старину у нас называлось, а в качестве приданого Велии её отец ещё и пару виллочек поменьше и попроще к моему поместью прибавил, отчего оно получилось в целом почти втрое крупнее, чем у Васькина. Ага, эдакое уютное семейное гнёздышко! Моя дражайшая половина пришла в неописуемый восторг, который пришлось изображать и мне. Нет, ну подарок Арунтия был, конечно же, щедр и великолепен, я ж разве спорю, но всё же…

– Ты рассуждаешь как воин и хочешь иметь крепость, – понял он меня. – Но от кого ты здесь собрался обороняться? Наш покой надёжно охраняет армия Ганнибала! Кто осмелится выступить против неё?

– Так это пока у нас есть Ганнибал…

– А куда он денется, Максим? Ну, не будет он на следующий год суффетом, но армия-то тут при чём? Армия – его, и с ней нам не о чем тревожиться!

И вот что я мог сказать ему на это в ответ? Как с правоверным мусульманином бесполезно спорить о достоинствах арабского скакуна, так и с карфагенским олигархом и однокашником Ганнибала – о могуществе этого великого пунийца. Много ли тут толку от моего послезнания, если ему противостоит святая непоколебимая вера? Оставалось только надеяться лишь на то, что время ещё есть, и