Читать книгу - "Тёмное время - Андрей Булычев"

– Видать, как вы здеся работаете! Цельный год уже миновал, как вот энтот мост починить не могете! Как туды, на Колывань, мы по большой воде шли, так и обратно к концу лета вот уже возвертаемся, а вы все с тем же, что и ранее, возитесь. Работнички, чтоб вас! – выкрикнул главный ладейщик бригады Боян Феррапонтович и чуть подправил рулевое весло у кормчего. – Левее, левее бери тут, Еремка! Не видишь, что ли? У них тут свая старая во-он там, на чуток из воды торчит. Зевнешь – и вмиг ей борт судна пропорешь!

– С такой-то едой и еще три раза по столько же его ладить мы будем! Мост-то энтот Великий, через сам Волхов-батюшку перекинут, а не через какой-нибудь там грязный Олений ручей! – пробурчал сосед говорливого плотника и начал забивать большую кованую скобу в балку.

Пятнадцать ладей бригады прошли под Великим мостом и четырьмя верстами ниже пристали к небольшому причалу у Рюрикова городища. Именно на этой возвышенности и была в свое время построена крепость этого былинного князя. Сейчас же тут возвышалась Благовещенская церковь, виднелись торговые склады, стояло несколько крепких и пока не порушенных чернью усадеб зажиточных купцов, а возле самой пристани была раскинута большая поляна. Городище Сотник выбрал совсем не случайно. Оно более всего подходило для того, чтобы остановиться в нынешнем мятежном и неспокойном городе. Место это было возвышенное, со всех сторон его окружала вода, и располагалось оно как бы на большом острове. Оборонять такое было гораздо удобнее, чем обычное и открытое место в самом городе. Видать, оттого здесь и не было того разорения, которое все наблюдали, проходя мимо городских посадов и улиц. Порядок тут был. На пристани стояли три хозяйские ладьи, а по их крепким дубовым бревнам прохаживались вои в остроконечных шлемах с копьями.

– Кто такие? Чаво вам тут нужно?! Кто вас сюда звал?! – здоровенный десятник, широко расставив ноги, глядел из-под ладони на переднюю ладью, а за ним уже выстраивался со щитами весь его десяток.

– Свои, Томила, свои! Я звал! Андреевские назад возвращаются, не признал, что ли, ты их дружину? – на причальный помост заскочил Путята. – Сюды давай правьте, сюды, Боян Ферапонтович! Судов на пристани нынче совсем мало, так что всем вам здесь места хватит!

– Ну, здорова, медведь! – И выскочившие первыми на бревна помоста Тимофей с Варуном крепко обнялись со своим старым другом.

– Строго у вас здесь, как я погляжу, не забалуешь! – спрыгнувший следом Андрей кивнул на сошедший с причального помоста десяток стражников.

– Да потому-то, наверное, и живы мы до сих пор, – вздохнул купец. – Раз пять уже набегали к нам разбойники с города. Вот только две недели назад насилу мы от них отбились. Клещевские это были, совсем они уже всякий страх потеряли, ничего теперь не боятся! Даже уже днем, при свете, в открытую на своих лодках переправились к нам с Людиного конца. Управы на них совсем уже нынче нет. Новая городская власть ссориться с разбойниками не желает, а может, и специально их покрывает или даже и вовсе в доле состоит. Так что только вот так, словно бы в осаде и прожить-то теперяча можно. К нам сюда много уже крепких людей из города перебрались. Твой зятек Артем во главе сборной большой сотни тоже ведь здесь и как бы за воеводу у нас. Владыку же выгнали, а его люди кто куда потом разбрелись. С полсотни Арсеньевских воинов сюда к нам со своими семьями пристали. Теперь вот, с вашим приходом, нам совсем уже хорошо будет. Никто сюда не посмеет сунуться. Надолго ли вы, Андрей? – и он пытливо посмотрел на друга.

Сотник только лишь пожал плечами:

– Да как знать, Путят, как там у нас сложится с местной городской головой? Князя-то в городе сейчас нет. Михаил Всеволодович, он хоть, конечно, и не Ярослав, а все же воинского духа человек. Не то что все эти нынешние люди, кто сейчас от его имени правит! – И обернувшись, он махнул рукой своему заместителю по тыловой части: – Буриславович, вот прямо тут, на этой пристанской поляне, наших людей размещайте. Погода пока добрая стоит, ну вот и нечего нам за частоколы в усадьбы лезть, и тут у реки всем хорошо будет! Филат Савельевич, Тимоха, – кивнул он друзьям, – караулы расставляйте, как в боевом походе, сами своими ушами вы слышали, что нам здесь Путята рассказывал.

– Все перекроем, Иванович, не беспокойся! – заверил его первый заместитель. – И сторожу, и секреты, как надо, расставим. И пластунам я скажу, чтобы они по берегам Волхова хорошо эдак пробежались.

– Ну, пошли уже ко мне, – потянул комбрига за руку Строков. – Посидим там рядком да поговорим ладком. Тихонько, так, чтобы чужие уши нас не слышали. Много у меня для вас интересного из новостей будет, братцы. Да и вы, может, расскажете мне тоже чего-нибудь? Хотя все вести про вас уже быстрее вон ваших ладей сюда долетели.

– …ну а потом, как мы Нарвскую крепость сожгли со всеми тамошними душегубцами, что там наших раненых и плененных замучили, оставили мы в ней свою сотню под командой Захара Игнатьевича. Еще три сотни псковских ополченцев и вирумцев из желающих к ним добавилось. А мы, разделившись, уже потом к себе речным караваном двинулись, – рассказывал в горнице купеческой усадьбы Сотник. – Василь со всей конницей через Копорье, Лугу и Старую Руссу сухим путем на Полометь ушел. А мы, стало быть, со всеми остальными по ладейному, северному пути плыли. По пути в Орешек заглянули, на Ладоге с посадником повидались, там же и с ушкуйниками Радяты попрощались. И вот теперь, видишь, уже здесь, у тебя на Рюриковом подворье сидим. Так бы и дальше без задержки полетели, видит Бог, не хочу я никого из новых властей зреть, но вот никак мне от этого не отмахнуться. Пойду завтра в Новгород кланяться. Глядишь, повезет, не станут там меня донимать и быстро от себя отпустят. Зачем им такая боевитая дружина под боком, что была прежнему князю верна? Не дураки там уж, чай, небось, знают, какой у нас настрой и что мы про все вот это нонешнее безобразие думаем!

– Долго-то, конечно, вас не задержат, а вот ободрать как липку вполне даже могут, – глубокомысленно проговорил Строков. – Уж я-то Внезда Водовика и Бориску Негочевича очень хорошо знаю! Эти и за векшу удавятся, а за ногату так и всех вокруг себя удавят. Да и Прибыслав с Нежданом, что при малолетнем княжиче князем Михаилом оставлены, сам ведь знаешь, – те еще матерые хитрые лисы. Большой воинской силы у них сейчас нет, дружинные полки в Чернигов ушли, а под воеводой Ростиславом Игоревичем едва ли пять сотен рати будет. Да и воевода этот – он муж серьезный, не чета боярам. Никуда окромя службы он не лезет, но согласись, ежели ему на врага укажут, так он на него и пойдет. Тут вот нам за другое опасаться нужно: новая городская голова весьма ловко всеми людьми хороводит. В эту зиму чьи в первую очередь дворы да усадьбы сгорели али распаленной толпой были порушены? Правильно, людей из прежней власти. Всех тех, кто поддерживал Ярослава, посадника Иванку Дмитриевича, да тысяцкого Вячеслава и всей их просуздальской линии. Все разорили у них, а кто не сбег от толпы, тех и вовсе растерзали. Потом-то, конечно, и остальные под руку попали, но вот первыми были эти. Так что тут более всего чернь нужно опасаться, чем самих чужих воев. Народ ноне совсем озверевший, ничего не боится, а голодом и лишениями он до самой крайности доведен. Работы сейчас почти нет, денег и пищи тоже, все только и рыщут да глядят, где бы чего и у кого им урвать! А среди них особые людишки крутятся да всех подзуживают – вон там плохие люди живут и у них амбары с зерном полные, а нонешнюю власть они не уважают, и потому за них никто не вступится, так что идите и забирайте у них все! А толпе много ли надо? Главное, взвинтить ее хорошо да и направить потом куда нужно. Вот так сейчас это работает у нас здесь. У меня самого загородную усадьбу разорили. Если бы сюда, на Рюриково городище, не успели перебежать, так и не увиделись бы мы с тобой.