Читать книгу - "Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир"

class="p1">Рядом сидела другая женщина, тоже в мешковатой грязной рубашке, но она в ней выглядела по-королевски. Эту женщину ты последний раз видела падающей с огромной высоты. Лицо Коронабет чертами не отличалось от лица Ианты Тридентариус – сияющего лица с чистой кожей, волосы у нее блестели, а глаза были фиолетовыми, как сливы. Они обе сидели в задней части скудно обставленного шаттла, среди сырых двигателей, сильно воняющих нефтью, и распиханных по углам коробок, под тонкой металлической решеткой. Кронпринцесса Иды, пропавшая без вести и предположительно погибшая, заполняла собой все пространство и походила на цветочный куст на мусорной куче. От нее веяло здоровьем. Она была настолько же сильна и крепка, насколько слабой казалась Дейтерос.

Третий смотревший на тебя человек не был живым. Этот огромный плакат в потрескавшейся раме служил единственным украшением маленького грязного шаттла. Неулыбчивое, непреклонное создание – вроде бы женщина – сфотографированное по плечи, пристально смотрело на тебя, будто бы прикидывая, сколько усилий понадобится, чтобы свернуть тебе шею. Она была затянута в черное, а на плечи падали крупные рыжие кудри. У тебя зачесались носовые пазухи – по ним поползли толстые струи крови.

Портрет напугал тебя. С тех пор, как ты стала ликтором, ты не видела ничего насколько же страшного. Ты даже обмочилась.

Ты никогда в жизни не видела этого лица.

– Девятая? – хрипло сказала капитан Второго дома.

Ты обтерла лицо и снова сунула руку под экзоскелет. Он выплюнул одно из двадцати двух писем – то, на котором было написано «Открыть при встрече с Юдифью Дейтерос».

Ты расшифровывала на ходу, не прилагая усилий:

ГОСПОЖЕ ХАРРОХАК НОНАГЕСИМУС, ИЗВЕСТНОЙ ТАКЖЕ КАК ПРЕПОДОБНАЯ ДОЧЬ ПО ЕЕ ЖЕ СЛОВУ, НЫНЕ – ХАРРОХАК ИЗ ПЕРВОГО ДОМА, ОТ НЕЕ ЖЕ, НЫНЕ ПОКОЙНОЙ.

ПИСЬМО ДВЕНАДЦАТОЕ ИЗ ДВАДЦАТИ ЧЕТЫРЕХ

Если ты встретишь Юдифь Дейтерос, заставь ее замолчать. Если понадобится, убей.

Кости челюсти Дейтерос срослись. Ты приклеила нижние моляры к верхним, а язык – к небу.

– Н-н-нг? – спросила она.

На всякий случай ты вытащила и второе письмо, хотя оно писалось без использования шифра, и ты его уже читала.

ГОСПОЖЕ ХАРРОХАК НОНАГЕСИМУС, ИЗВЕСТНОЙ ТАКЖЕ КАК ПРЕПОДОБНАЯ ДОЧЬ ПО ЕЕ ЖЕ СЛОВУ, НЫНЕ – ХАРРОХАК ИЗ ПЕРВОГО ДОМА, ОТ НЕЕ ЖЕ, НЫНЕ ПОКОЙНОЙ.

ПИСЬМО ПЯТОЕ ИЗ ДВАДЦАТИ ЧЕТЫРЕХ

Защищай Коронабет Тридентариус любой ценой, даже если это будет опасно для твоей собственной жизни. Работа будет провалена, если ты поспособствуешь ее смерти прямо или косвенно. Если она заинтересуется работой, ты можешь заставить ее замолчать, если это не причинит ей серьезной боли.

Дописано другим почерком:

P. S. Или вообще не причинит боли.

Твоим:

P.P.S. Я не могу гарантировать полное отсутствие боли.

Снова чужим:

P.P.P.S. Никакой боли быть не должно.

Твоим:

P.P.P.P.S. Мы сошлись на «минимальной боли, которая неизбежна при условии принятия всех доступных некроманту мер».

Чужим:

P.P.P.P.P.S. хoxoxoxo.

Коронабет Тридентариус уже вскочила и обнажила рапиру, при виде которой ты застыла на месте. Ты слишком хорошо ее знала. Это была рапира Девятого дома, с клинком из черного металла, простой гардой и черной рукоятью. Коронабет стояла перед немой оболочкой, в которую превратилась Дейтерос, выставив рапиру перед собой и заведя левую руку за спину. Она так походила на Ианту, что ты совсем запуталась – но ты уже сделала с ней то же самое, приклеила язык к небу и склеила зубы, так что она смогла сказать только:

– Ммм!

Ты вытащила свой двуручный меч.

– Прекратите! – рыцарь Шестого дома дополнила эту дерьмовую сцену. Глаза ее превратились в узкие щелочки. – Я их уже предупредила.

– У меня это получается убедительнее.

– Черт, – коротко сказала Гект, – отпусти их. В чем у тебя измазан меч, и кто научил тебя так его держать?

– Я отказываюсь… что?

– Ты держишь руки слишком близко. Положи левую ладонь над яблоком, поднеси ближе к груди. Правую – на рукоять, повыше, к самой гарде. Еще чуть выше. Вот так лучше.

Ты повиновалась.

– Хорошо… хотя сил на удар у тебя все равно не хватит. Ладно, а теперь отпусти Коронабет и Юдифь.

Когда ты перехватила руки, держать меч стало гораздо проще.

– Что вы здесь делаете? – спросила ты. – Почему вы все живы? Как вы оказались на другом конце вселенной, в своем собственном шаттле, во многих звуковых годах от Девяти домов? Почему ваши тела не нашли в доме Ханаанском?

Жутко кривя склеенный рот, Дейтерос встала, зажав костыль под дрожащей рукой, и теперь брела к тебе, держась так прямо, что ты засомневалась в ее слабости. Она все еще оставалась капитаном Когорты. Она шла к тебе тихо, глядя темными холодными глазами. Ты держала в руках покрытый костью меч, хотя ни в коем случае не стала бы убивать ее мечом. Капитан прошла мимо явно недовольной Коронабет, на мгновение их глаза встретились, и Юдифь коротко покачала головой. Она остановилась в шаге от тебя. Сгребла в кулак полу твоего перламутрового плаща. Ты не дрогнула.

– Нн-н-н-н… м-м-м-п-ф… н-гаа, – выговорила она, как будто только одной силой отчаяния можно было разлепить склеенные губы. Камилла встала слева от нее, а Коронабет справа, но она замахнулась на них костылем. Хватка у нее была завидная. Когда она еще раз сказала:

– Н-х-х-р! – Ты освободила ее губы, язык и зубы. Ты всегда была слишком любопытна.

– Н-х-х-р… предупреди его, ликтор! За ним следят, черт побери, а я ничего не могу сделать! Я – узник войны! Если ты любишь его, скажи императору, что предатель уже… н-н-н-г-р-х!

К последнему н-г-р-х ты не имела никакого отношения. Коронабет невозмутимо зажала рот некромантки ладонью и потащила ее прочь – для человека ее габаритов это было несложно. У сестры Ианты были каменные глаза, и они с капитаном смотрели друг на друга враждебно, чтобы не сказать хуже. Униженную Юдифь утащили в недра шаттла, Коронабет пнула рычаг, закрывающий дверь, люк, визжа, пополз вниз, и тьма поглотила ее и яростное достоинство раненого солдата. И холодный взгляд слишком знакомого портрета тоже. Юдифь что-то показывала тебе жестами, но ты так и не выучила сигналов Когорты. Ты никогда не утруждала себя военными делами.

Камилла подобрала костыль и встревоженно сказала:

– Надо улетать. Нас не должно здесь быть.

– Ты дура? Думаешь, я вас отпущу, как…

– Я призываю в свидетели камень, который никогда не откатят от входа, – мгновенно сказала она. Она быстро училась. – Отпусти нас. Никому не говори, что мы здесь были. Не задавай больше вопросов. Мы больше не