Читать книгу - "Спин - Роберт Чарльз Уилсон"

Мне, однако, казалось, что я разглядел изъян:

— Джейсон, это всё прекрасно. Но что это нам даст?

— Если сделать Марс обитаемым, можно заселить его людьми.

— Переселить туда все семь или восемь миллиардов?

Он фыркнул:

— Вряд ли такое возможно. Конечно, несколько отважных переселенцев. На размножение, если выразиться несколько цинично.

— А дальше?

— Живут, размножаются, умирают. Миллионы поколений на каждый наш год.

— А цель?

— Да хотя бы выживание рода человеческого. Второй шанс в Солнечной системе. А в лучшем случае — мы передадим им все свои знания, у них будут миллионы лет для дальнейшего развития. Нам в нашем пузыре не хватит времени, чтобы сообразить, кто такие эти гипотетики и чего они своими экспериментами добиваются. У наших марсианских наследников шансы лучше. Может, они и за нас подумают.

Или повоюют?

Тогда, кстати, я впервые услышал, как их, этих предполагаемых, невидимых, теоретических существ, носителей «гипотетического доминирующего интеллекта», заперших нас в свои ларец медленного времени, назвали гипотетиками. В массы термин проникал медленно, в течение нескольких лет, однако постепенно утвердился, к моему большому сожалению. Какое-то сухое, холодное, абстрактное слово; правда, конечно, гораздо сложнее.

— Конкретный план уже существует?

— Конечно. — Джейсон прикончил бифштекс на три четверти и отодвинул тарелку. — Он даже не чрезмерно обременителен в финансовом отношении. Главная проблема в создании стойких микроорганизмов. Поверхность Марса сухая, холодная, практически лишена атмосферы, обжигается радиацией при восходе Солнца. Использовали земных экстремофилов: бактерии из Антарктики, из охлаждающих систем ядерных реакторов. Использовали разные источники знания. Ракетная техника, эволюционные разработки. Новая отрасль здесь лишь наша перспектива. Что у нас получится за дни и месяцы после пусков. Это… это называют «телеологической технологией».

— Знаешь, это, пожалуй, почти то же, что делают эти гипотетики, — примерил я к языку новое слово.

Джейсон поднял брови, и я до сих пор вспоминаю этот его одобрительный, уважительный взгляд:

— Да. В какой-то мере так.

* * *

Когда-то мне попалась интересная деталь в книге о первой высадке на Луне в 1969 году. В то время жили ещё на земле старики и старухи, родившиеся в девятнадцатом веке, которые помнили мир без автомобилей и телевидения. Им стоило больших усилий воспринять столь необычную информацию. Слова о прогулках по Луне встречались в их время лишь в сказках, а тут те же самые слова превратились в констатацию факта. И они не могли воспринять эту констатацию. Это противоречило их представлениям о том, что возможно и что невозможно, абсурдно.

Наступила моя очередь.

Терраформинг и колонизация Марса. Это сказал мой друг Джейсон в здравом уме и твёрдой памяти, не заблуждаясь. Во всяком случае, не больше заблуждаясь, чем десятки умных людей, людей науки и власти. Делу был придан ход, уже крутились колёса бюрократической машины — есть ли более веское доказательство серьёзности процесса?

После обеда, пока ещё не полностью стемнело, я ненадолго вышел прогуляться.

Майк-газонщик знал своё дело. Газон прямо проистекал из математической идеи образцового сада. За газоном сгущались тени в столь же ухоженном «девственном» лесу. Диане поправился бы лес в таком остаточном освещении. Я подумал о Диане, о лесе, о лете у ручья у «большого дома», когда она декламировала нам стихи из старых книг. Однажды, когда речь зашла о «Спине», она процитировала стишок английского поэта Л. Е. Хаусмена.

Разозлился косолапый мишка,

Слопал несмышлёныша-мальчишку.

А мальчишка так и не узнал,

Что медведю завтраком он стал.

* * *

Когда я вернулся, Джейсон разговаривал по телефону. Он мельком глянул на меня и отвернулся. Голос его звучал сдавленно:

— Нет… Нет… Ну, если так… Да, я понимаю. Хорошо. Я сказал «хорошо»… Хорошо означает хорошо.

Он засунул трубку в карман.

— Диана? — спросил я. Он кивнул.

— Приедет?

— Приедет. Но, прежде чем приедет, я хочу тебе сказать, что того, о чём мы говорили за обедом, ей знать не следует. Собственно, этого никому знать не следует. Пока что это закрытая информация.

— То есть засекреченная.

— Да, пожалуй.

— Но мне-то ты сказал.

— Да. Я совершил преступление. — Он улыбнулся. — Моя вина, не твоя. Тебе я доверяю. Собственно, пройдёт месяц-другой, и об этом объявят в новостях. Кроме того, я на тебя рассчитываю. Скоро «Перигелион» запустит эксперимент в суровых условиях, нужны кандидаты, в том числе врачи. Неплохо было бы, если б мы поработали вместе.

Я даже вздрогнул:

— Но, Джейс, я ведь только что окончил курс… Даже без интернатуры.

— Всему своё время.

— Ты не доверяешь Диане?

Улыбка исчезла.

— Честно — не доверяю. Больше не доверяю. Сейчас, во всяком случае, не доверяю.

— Когда она приедет?

— Обещала завтра до полудня.

— А что ты не хочешь мне говорить?

— Что она своего кавалера притащит.

— Думаешь, это вызовет осложнения?

— Увидим.