Читать книгу - "Нам бы день простоять, да ночь продержаться! - Сергей Альбертович Протасов"

авангардом, растянутым в ширину почти на весь прогал между фортами и старательно обнюхивавшим путь, тянулись неровным фронтом «Орел» с «Бородино», «Сисой» и «Донской», а потом оставшийся десяток транспортов и вспомогательных крейсеров.

Заметно отставший «Урал», замыкавший строй с востока, отделяло от общей колонны все еще периодически встававшими рядами всплесков. Хотя сам крейсер-аэростатоносец, резко замедлившись, сумел выйти из-под этих снарядов, судя по всему, методично выбрасываемых из пушечных стволов мыса Каннон. Из-за этого он теперь явно запаздывал, но хотя бы уже не горел и уверенно тянул в нужную сторону, хоть и клонился мачтами влево.

С запада отход прикрывался всеми остальными новыми минными крейсерами. Они, похоже, попутно занимались спасением экипажей безнадежно покалеченных судов из группы прорыва заграждений и парохода-маяка, продолжавшего подсвечивать найденный им остров будущего второго форта.

В белесом химическом свете, обильно лившемся с неба, на этом куске земли, отвоеванной трудолюбивыми японцами у моря, хорошо различались облепленные лесами, сложенные из красного кирпича почти законченные стены подвалов, будущих погребов боезапаса, казематов и бог знает чего еще[8]. Они занимали почти всю площадь. Их пока не засыпали привозным грунтом, так что будущие потроха мощной крепости, раскинувшейся разлапистой галочкой больше чем на два кабельтова с запада на восток, непристойно оголились. Когда ветром снесло дым от разрывов, а дождем прибило выбитую из всего этого кирпичную пыль, стало видно, что они уже изрядно поглоданы нашими снарядами.

Просматривалась также гавань с каменными волноломами в самом изломе северного берега, в которой чадно коптила пожаром небольшая паровая посудина, и торчало несколько мачт разбитой и затонувшей парусной мелочи. Основательное кирпичное складское строение на причале развалило сильным внутренним взрывом. Там явно не строительный инвентарь хранили.

Света ракет, уже догоравших надо всем этим, вполне хватало, чтобы разглядеть еще и немногие уцелевшие прорыватели, уже кое-как сбившие свои пожары и сейчас почти собравшиеся вместе. Они формировали арьергард и перемещались с явным намерением прикрыть конвой с тыла. Для улучшения маневренности некоторые из них даже задрали по-походному носовые решетки.

А южнее них, кабельтовых в восьми от «Орла», может чуть больше, сверкали залпами корабли отряда Чухнина и приданный им «Александр III», почти застопорившие машины и часто бившие на оба борта. Тонувший в дожде где-то строго на юге ощетинившийся батареями мыс Каннон они не трогали, целиком сосредоточившись на двух оставшихся ближайших, достаточно хорошо видимых целях.

* * *

К тому моменту, когда основные силы второй ударной группы наконец восстановили управляемость и начали уходить вправо, оба броненосца 1-го штурмового отряда адмирала Чухнина уже давно миновали траверз первого японского форта. Еще до этого, чтобы скорее получить возможность подавить его пушки, Григорий Павлович приказал принять влево, пропуская остальных на север. В результате этого маневра форт оказался у него почти строго за кормой.

Как только транспорты ушли с линии огня, началась пристрелка. Ход скинули до малого и повернули на запад, чтобы усилить нажим. Теперь он обстреливался с западного фланга всеми правыми бортами и кормовыми главными калибрами «Славы» и «Александра II» А левым бортом и носовыми двенадцатью дюймами они начали крушить недостроенный третий форт.

Все еще горящий «Александр III», исправляя привод руля, смог довернуть машинами влево и теперь медленно двигался на запад-северо-запад, оказавшись правее и чуть впереди этого отряда. Удовлетворившись погромом, учиненным им на «стройплощадке», к которой он теперь был ближе всех остальных, броненосец начал бить влево по траверзу по скорострелкам на середине пролива, и под острыми углами вправо назад по бетонному «прыщу», едва он открылся за тушами миновавших его транспортов.

Слева вскоре обозначился явный успех. Цель, находившуюся фактически на расстоянии прямого выстрела, быстро накрыли все трое, после чего задавили беглым огнем. Но против уже полностью готового укрепления, что торчало из воды северо-восточнее, даже использование главных калибров не особо помогало. Боковые брустверы там, похоже, были не тоньше фронтальных.

Японский форт вообще казался неуязвимым. Со всех троих участников боя с нашей стороны прекрасно видели в ярком электрическом свете, как крупные снаряды либо бессильно рвались на камне и бетоне, либо уходили за него рикошетами и минимальными перелетами. Шрапнель на такой короткой дистанции не действовала, а от 75-миллиметровых чугунных гранат и бронебоев, чуть ли не сотнями клевавших крутые скаты и толстые стены, появлялись только мелкие оспинки, едва различимые в мощную оптику.

Тем не менее что-то все же залетало куда надо. Это подтверждалось сухими цифрами. Между первым и вторым залпами находившихся там тяжелых гаубиц прошло всего три минуты. Это было еще до того, как броненосцы начали отвечать в полную силу. Сейчас же вспышки залпов над брустверами вставали заметно реже. Ухудшилась и точность.

Однако некоторое снижение эффективности вряд ли являлось действительной заслугой комендоров линейных кораблей. Скорее обеспечивавших их миноносцев, что дерзко лезли прямо под брустверы, буквально заливая сверкавшие вспышками дульного пламени верки электрическим светом и стараясь не перекрывать директрисы стрельбы.

Но даже и с таким комбинированным противодействием японцы изловчились всадить сразу три шестидюймовых снаряда в адмиральский салон и офицерские каюты старичка «Александра II». Там теперь разгорался серьезный пожар, выбрасывавший веселые рыжие языки из иллюминаторов жилой палубы, дверей и окон балкона. Ютовая восьмидюймовка, заклиненная на погоне, прекратила стрельбу, так же, как и ближайшая к ней пара трехдюймовок, расчеты которых начали задыхаться в дыму. Но пламя пока удавалось удержать под палубой, так что с возглавлявшей колонну флагманской «Славы» этого пока даже не видели.

А японцы снова отличились, опять накрыв гаубицами. На этот раз стена воды вздыбилась вокруг старшего из «Александров», только начавшего исполнять распоряжение о перестроении уступом влево. Один из восьми снарядов дал попадание. Он разорвался, проломив верхнюю и жилую палубы позади грот-мачты. От сильного сотрясения выбило золотник рулевой машины, заклинив руль в положении 8о влево, из-за чего пострадавший броненосец сразу повело в сторону японского берега.

Пытались править машинами, но то ли ветер и волны мешали, то ли сноровки не хватало. В общем – выходило плохо. Старичок завилял, продолжая гвоздить только трехдюймовым калибром, и то с большим разбросом по целику. Все остальное просто не успевали наводить на батареи, метавшиеся взад и вперед в секторах стрельбы. В конце концов командир броненосца капитан первого ранга Эбергард приказал остановить машины. Иного способа немедленно возобновить огонь всеми калибрами просто не было.

Японцы тоже увидели шатания подбитого корабля, а потом и его остановку. Должно быть, решив, что этот уже стреножен и никуда не денется, они перенесли огонь на «Славу». Но успели дать всего пару безвредных пристрелочных