Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

всё это даст? Ты, уборщик? Стражи с их длинными языками о райских кущах за горизонтом? Может, эти надменные пижоны из клубов? Кто? Я вынужден думать о них, работать изо дня в день, не лезть, куда не следует, а просто выполнять свою работу. Что будет, если у меня отнимут мой единственный заработок? Если бы у тебя была семья, то ты бы меня понял и выбросил из головы всякую блажь. Знаю я таких, как ты, прекрасно знаю.

– То есть всё, как всегда, упирается в деньги? За очередную миску похлёбки вы готовы вытерпеть любые трудности, смириться с надзирателем за своей спиной, с визгом плети, что ежедневно рассекает воздух. Вы даже готовы смириться с тысячами загубленных жизней, что не смогли, как вы, удержаться на месте или не вынесли груза совести за Систему? Всё это ради возможности протянуть ещё один день под дождём?

– Что ты несёшь, парень? Какой дождь, какие надзиратели, ты что, болен? Я тебе про простые проблемы жизни, про выживание, а ты…

– Выживание – отличное слово. – Я покачал головой и снова отвернулся в боковое окно, за которым медленно ползло грязно-бурое поле умирающей травы. – Как я и думал, вы теперь даже не замечаете этого дождя, не пытаетесь понять его, вы теперь просто… выживаете. Нет у ваших детей будущего, этого вы не способны понять. Вы настолько увлеклись днём сегодняшним, настолько втянулись в эту жизнь с её проблемами, что уже принимаете их за данность, за основу любой жизни. Ваше соглашательство и губит Систему. Не я, желающий каких-то изменений, ищущий ответы или мечтающий о будущем, и даже не Стражи, заклавшие свои жизни на алтаре общей судьбы человечества, а именно вы со своим крайне узколобым и мещанским сознанием уничтожите всё до основания. Даже не вы конкретно, а все вы, толпа одиночек-эгоистов, мечтающих только о своём замкнутом мирке, возвели свою жизнь в культ, в жертву которого готовы положить бесчисленное количество других таких же семей. Вашего ума хватает только на удовлетворения низменных потребностей, а ваши глаза абсолютно слепы и ничего не видят за пределами стен вашего собственного дома.

– Эй, ты чего, совсем офонарел, парень, чего грубишь?! – возмутился таксист, но его голос испуганно дрогнул, потерял дерзкие нотки, а в глазах появилась растерянность.

– Заткнитесь и послушайте! Вы смело заявляете мне о некоем будущем для ваших детей, но не хотите понять, что ваша жизнь немыслима без существования всей Системы, именно в ней будут жить и расти ваши дети, именно она будет воспитывать их в худших традициях бандитских подворотен, именно Система, которую вы так незаслуженно игнорируете, уничтожит, раздавит их впоследствии как людей. Вот вы никогда не задумывались, зачем вы вообще существуете? А? Чтобы кормить своих детей, жену? Безусловно, это важное дело, но вся ваша жизнь сводится исключительно к этому придатку – быть простым рабочим винтиком, где сила вашего разума без остатка поглощается Системой, а взамен вам даются лишь пустые и безликие цифры на вашем счету. Вы идёте домой, наполняете на эти деньги своё брюхо, а затем всё повторяется снова и снова, каждый день. Вы боитесь потерять тёплое место для своих задниц здесь и сейчас, но не способны заглянуть в будущее, хотя бы на пару лет вперёд. Ваших детей ждёт нечто ужаснее, чем голод после временной потери работы, это медленное и мучительное существование в тех же бездушных жерновах жизни. Кто вспомнит о вас через много лет, кто скажет спасибо за то, что вы были в этом мире? Скорее вы будете прокляты вашими внуками за тот мир, что вы оставили после себя. Наша жизнь проходит, моя и ваша, каждую секунду мы теряем её на бесполезные вещи. Вы крутите баранку, ругаете всех вокруг, чтобы потом прийти домой и забыться в пьяном угаре, а я вот пытаюсь что-то сделать, найти хоть какие-то ответы. Пусть у меня никогда не будет семьи, как у вас, пусть меня не поймут при жизни, но следующие поколения вспомнят о таких, как я, пусть и не поимённо, но обязательно вспомнят и скажут спасибо. Скажут, что именно такие люди, которые к чему-то стремились, учились, искали ответы на вопросы жизни, именно они своими маленькими, скромными человеческими шажками двигали это огромное и неповоротливое колесо истории. И когда я сам встречусь с неминуемым концом, то хочу быть уверен, что сделал всё возможное для этого и что жизнь не прошла зря…

Я совсем распалился, ушёл в пространные рассуждения, при этом водитель странно притих и уже внимательно слушал мою тираду, которую я произносил очень размеренно, тщательно подбирая слова. Ход моих мыслей прервала странная проплешина, внезапно возникшая посреди монотонной картины бескрайнего поля и пролетевшая перед моим взглядом.

– Стойте! – возбуждённо воскликнул я. – Вот здесь, остановите!

Водитель вышел из глубокого ступора, куда его молотом загнали мои слова, и нажал на тормоза. Когда автомобиль остановился, я расплатился за проезд, поблагодарил водителя, но тот ничего не ответил и больше не желал смотреть в мою сторону. Тогда я выскочил из машины на обочину и поспешил обратно, шлёпая по сырому асфальту трассы. Таксист ещё некоторое время стоял неподвижно на краю дороги, вероятно, размышляя над тем, сообщить ли обо мне ближайшему Наблюдателю или уехать от такого странного пассажира от греха подальше. Но стоит ли винить таких, как он? Люди настолько привыкли к своему размеренному темпу жизни, к повторяющимся однообразным действиям, что любой человек, кто ведёт себя несколько иначе, говорит им, что они живут неправильно, видится для них полным сумасшедшим. Хотя мне ли судить? Возможно, так оно и есть.

Через сто метров прогулки в обратную сторону я всё-таки нашёл то место, мимолётно промчавшееся перед окном автомобиля. Неширокая песчаная дорога прямой стрелой уходила далеко на запад от шоссе и терялась где-то в тумане вместе с тёмной полоской леса на горизонте. Скорее, это походило на трудноразличимую от времени тропинку, сильно заросшую пожухлой травой вперемешку с бурым слоем глины. Всё это превратило остатки местной дорожки в непроходимую кашу из песка, грязи и погибшей растительности. Почему я раньше не замечал этого? Хотя сложно обнаружить среди бескрайнего монотонного поля слабую проредь старой заросшей тропы, по которой уже много лет никто не ходил.

Позади меня на большой скорости проносились автомобили, громко шурша покрышками по мокрому асфальту, и мало кого удивлял одинокий человек, стоящий на обочине и мечтательно смотрящий куда-то вдаль сквозь призрачный горизонт. Центральная часть города осталась уже далеко позади, высокие здания тонули в серой