Читать книгу - "Плач феникса - Дмитрий Шебалин"

пытался обойтись своими собственными силами. Но быстро осознав всю тщетность такого рода усилий, активировал печать своего покровителя. Заёмная сила подкинула одарённого на одну ступень выше ему отмеренного, но и этого не хватило, чтобы выбраться из сжимающих его тисков. С каждым ударом сердца многослойная защита мага всё сильнее вминались внутрь, прогибаясь настолько, что уже практически касались человеческого тела. Через мгновение Император услышал первый хруст ломаемых костей, а затем хрип, с которым выходил воздух из сдавленной груди. Ещё немного, и защита лопнет окончательно, а вместе с ней лопнет и этот пустозвон. Если, конечно, не вмешается кто-то из Троих, даруя своему ярому, но глупому последователю право на короткое время стать их аватаром. Возможно, Император даже ждал этого. Ждал, но не верил.

Заклинание развеялось, а слуга Троих, стиснув зубы от переполнявшей его боли, обессиленно упал перед правителем на колени, схаркивая на пол кровавые слюни.

— Как видишь, Эшцех, им нет дела до тебя. Может быть, сегодня они даже подумали о том, что неплохо было бы заменить тебя кем-то посмышлёней. Убирайся из моего дворца, и пусть твои хозяева в следующий раз пришлют другую шавку. Такую, которая кроме пустого лая сможет давать дельные советы и помочь с нашей общей целью.

Слуга Троих с трудом смог подняться и злобно посмотрел на Императора. Собрав всю волю в кулак, он развернулся и направился к распахнувшейся перед ним двери. Его переломанное тело наверняка содрогалось от боли, но он старался идти ровно, сохраняя хотя бы остатки своего достоинства. «Может, не такой уж он и слабак», — подумал Император. Да только это ничего не меняет.

Информация, полученная от Блурвеля, действительно оказалась весьма интересной и полезной. А благодаря несдержанности его гостя, он смог подтвердить её правдивость. Не всю, но раз истиной оказалась часть, то Император был склонен верить и во всё остальное. Трое — не единственные высшие сущности, имеющие свои интересы в этом мире. Есть и другие, готовые поспорить с ними по силе. Возможно, даже, что стоящий над ковеном Отрёкшийся — никто иной, как один из них. И хоть его инструменты и методы несколько отличались, всё же было и немало общего с тем, что сам Император знал о Троих. Например, о том, что никто из них не торопится лично посещать Павелен, предпочитая использовать в своих целях взращенных ими слуг.

Но помимо основных сил, которые действовали хоть и опосредованно, но всё-таки открыто, были и те, кто предпочитал оставаться в тени. Ко мнению мастера Блурвеля стоило как минимум прислушиваться. А он полагал, что Мазай может оказаться никем иным, как слугой одного из таких независимых игроков. Это многое бы объяснило в истории про странного наёмника, появившегося из ниоткуда и оказывающегося всюду, где происходят судьбоносные для континента события. И сейчас у Императора есть хорошая возможность проверить, так ли это на самом деле. А заодно столкнуть лбами наблюдателей, решивших, что они вправе вершить судьбу этого мира без оглядки на его обитателей.

В конце концов, когда богов становится слишком много, они перестают быть богами.

* * *

Ничего так не бодрит по утрам, как крик твоего товарища «Тревога!». И вот ты ещё вроде сонно потягивался и боролся с ленью, как вдруг уже подскакиваешь и хватаешься за оружие. Сердце колотится как сумасшедшее, разгоняя кровь по телу, а адреналин словно электрический разряд прогоняет всю сонливость напрочь.

Какая ещё нахрен тревога⁈ Мы же всего в дне пути от Вьеры!

Я выскочил из просторной палатки, которую в этот раз взял с собой для тренировок и медитаций. А не для того, о чём думали все остальные Зайцы, когда я уединялся в ней с Полемой. Погода стояла хорошая, и лагерь мы разбили прямо в поле, между имперским трактом и небольшим оврагом, по дну которого бежал ручеёк. Спокойное место, регулярно патрулируемое легионерами и стражниками из столицы западной провинции. Многие купцы, дабы сэкономить, даже не брали с собой охрану, когда двигались по этой дороге. Так что, чёрт возьми, могло произойти в столь спокойном месте⁈

Хорки, заметив появившегося меня, ткнул пальцем в сторону встающего солнца. К нам двигались всадники, и они очень торопились.

— Буди всех, — приказал я. — Готовьтесь к битве.

Но все и так уже были на ногах, с оружием и щитами. Братья так и вовсе уже успели экипировать броню и теперь помогали Горунару и Колтуну с аналогичной задачей. Заспанная Полема с присущим ей в последние дни ворчанием подошла ко мне и, приложив в качестве козырька ладонь ко лбу, посмотрела туда же, куда уже таращился весь отряд. Её сонливость в раз исчезла, а глаза начали расширяться то ли от удивления, то ли от страха.

— Эшцех, пустынный крысёныш.

— А если по делу? — спросил я.

— Самовлюблённый ублюдок, считающий себя чуть ли не воплощением воли Троих. Какой только дряни он не творил, прикрываясь их именем и благой целью. Но здесь он вряд ли по собственной воле. Скорее уж пришёл доделать начатое.

— А с ним кто?

— Его воины-подручные. Не такие опасные как он сам, зато такие же помешанные на собственной избранности. Тебе и твоим людям эта компания не по зубам, Мазай. Так что на этот раз лучше не лезь. Жаль, что наше знакомство было недолгим. И не столь тесным. Но ты сам упустил момент, так что считай это уроком на будущее.

Что-то больно уж обречённо прозвучали эти последние слова. Да и сама Полема вдруг возьми, да и гордо зашагай навстречу всадникам, явно намереваясь сдаться. Вот дура. Нас один хрен не оставят в живых, если уж дело касается сохранения чьих-то секретов.

Повинуясь моему жесту, Горунар подхватил лёгкое девичье тело и потащил взвизгнувшую от неожиданности девушку к нам в тыл. Ну а на большее времени у нас уже не осталось.

Четверо всадников остановили лошадей и даже не удосужились спешиться, начиная наш, по всей видимости, недолгий разговор. У троих было оружие, но почти не было брони. Они явно полагались на защиту своих артефактов, которые я видел в немалом количестве. Обвешены ими не хуже орденского рыцаря или грешского витязя.

— Кто главный в этом отряде? — спросил четвёртый. Он в отличие от остальных был безоружен и амулетов или прочих магических побрякушек не имел.

— И в чём причина такого любопытства? — спросил я.

— Значит, ты. Здесь все твои люди?

— Какой-то невежливый у нас выходит разговор.