Читать книгу - "Mondhexe - inverse101"

прошипела она, когда он снова сбился. — Считай шаги. Математика, Поттер. Танец — это геометрия в движении.

Со стороны это выглядело сносно. Даже хорошо. Гарри, ведомый её железной рукой, кружился по залу, не падая и не спотыкаясь. Его лицо было сосредоточенным, почти страдальческим, но движения попадали в такт.

Рин, напротив, сияла. Она кружилась, и её изумрудное платье создавало вихрь цвета. Она улыбалась — той самой, дежурной светской улыбкой, за которой скрывался холодный расчет.

Она видела взгляды.

Макгоннагал смотрела с одобрением. Снейп — с презрением. Дамблдор — с удовольствием. Студенты — с завистью.

— Мы в центре внимания, — сказала Рин. — Не смей облажаться сейчас. Держи рамку.

— Я стараюсь, — прохрипел Гарри.

— Еще круг. И поворот.

Она закрутила его в финальном пируэте. Музыка стихла.

Они замерли. Гарри тяжело дышал. Рин стояла так, словно только что вышла из салона красоты.

Зал взорвался аплодисментами.

— Готово, — произнесла Рин, мгновенно разрывая дистанцию.

Она отпустила его руку. Тепло её ладони исчезло, оставив Гарри с чувством внезапной потери опоры.

— Спасибо за танец, мистер Поттер, — сказала она громко, для публики.

— Спасибо, профессор, — ответил он, всё еще немного кружась.

Рин кивнула и развернулась.

Больше никаких любезностей. Никаких «как вам вечер?» или «не хотите ли пирожного?». Её работа была закончена.

Она прошла сквозь толпу, которая расступалась перед её изумрудным сиянием, и направилась прямиком к столу с напитками.

Она сделала глоток. Жидкость была холодной и сладкой.

Рин облокотилась на стол, оглядывая зал.

Теперь, когда обязательная программа была завершена, начиналась произвольная. Студенты высыпали на танцпол.

Рин наблюдала. Это была её привычка — наблюдать за хаосом со стороны, находясь в безопасности тени (или, в данном случае, в безопасности своего статуса).

Она видела Гермиону, вновь танцующую с Крамом. Девочка сияла. Она выглядела счастливой.

Она видела Рона, который сидел в углу и дулся, глядя на Гермиону.

«Ревность — деструктивная эмоция, Уизли. Она мешает анализу».

Взгляд Рин скользнул дальше.

Она искала аномалии. И она нашла одну.

У стены, в тени гобелена, стоял Аргус Филч. Смотритель держал на руках миссис Норрис и… танцевал с ней. Медленно, неуклюже переступая с ноги на ногу, он кружил кошку, что-то нашептывая ей в ухо. Это выглядело гротескно и трогательно одновременно. Старик и его единственная любовь.

«Мило», — хмыкнула Рин.

Но был еще один человек, который не танцевал.

Аластор Муди.

Он сидел на стуле у дальней стены, в самой темной части зала. Его деревянная нога была вытянута вперед. Он не пил. Его фляжка была спрятана.

Он наблюдал.

Его волшебный глаз вращался, просвечивая толпу. Но он не смотрел на танцующих. Он не смотрел на учителей.

Его взгляд был зафиксирован на одной точке.

Рин проследила вектор его взгляда.

Глаз Муди смотрел на Игоря Каркарова.

Директор Дурмстранга стоял у дверей, нервно оглядываясь. Он выглядел напуганным. Он то и дело хватался за левое предплечье.

Муди следил за ним. Хищно. Напряженно. Как охотник, который ждет, когда жертва сделает ошибку.

Она вспомнила, как Муди бросил имя в Кубок. Вспомнила его странную ауру.

В этом зале, полном музыки и смеха, только трое людей не поддавались общему веселью. Муди, Каркаров и она.

Рин поставила кубок на стол.

Бал продолжался. Но для Тосаки Рин вечер перестал быть томным. Она почувствовала запах интриги.

«Но интриги подождут. Не будем портить людям праздник» — подумала Рин, продолжая держать Муди на периферии взгляда.

Глава 28

Февраль в Шотландии — это не просто календарный месяц. Это климатическое испытание на прочность. Ветер, проносящийся над Черным озером, казалось, состоял не из молекул воздуха, а из микроскопических ледяных лезвий, стремящихся срезать любую незащищенную плоть.

Тосака Рин стояла на специально возведенной трибуне, возвышающейся над темной, маслянистой водой. В отличие от большинства зрителей, которые кутались в шарфы и прыгали на месте, пытаясь согреться, Рин сохраняла абсолютную неподвижность. Её красное пальто, создавало вокруг неё изолированную тепловую капсулу.

«Второе задание. Спасение заложников. Гидродинамика и криогенные условия», — оценила испытание она, глядя на гладкую поверхность озера.

Суть задания была ей известна. Директора и организаторы не делали из этого большого секрета для персонала. На дне озера, в поселении русалок, находились «ценности», которые Чемпионы должны были вернуть.

Условия были жесткими. Час времени. Враждебная среда. Ограниченная видимость. Давление воды.

Рин перевела взгляд на Гарри Поттера, который стоял на мостках, дрожа от холода в своей тонкой мантии. Он что-то жевал.

«Жабросли», — идентифицировала она субстанцию по характерному зеленоватому оттенку и судорожным глотательным движениям.

Это был хороший выбор. Жабросли запускали автономный, обратимый химический процесс мутации. Это было дешево, надежно и не требовало контроля.

«Для мага с его уровнем подготовки — оптимальное решение», — одобрила Рин. — «Ботаника прощает ошибки, которые в трансфигурации привели бы к асфиксии под толщей воды».

Свисток прозвучал. Поттер нырнул.

Следующий час был, пожалуй, самым скучным в жизни Рин. Смотреть на водную гладь, где ничего не происходит, было пустой тратой времени. Но уйти она не могла — протокол безопасности требовал присутствия.

Когда время подошло к концу, вода забурлила.

Сначала появился Седрик Диггори с Чжоу Чанг. Затем Виктор Крам с Гермионой (которая выглядела так, словно её только что достали из стиральной машины). Флёр Делакур выбыла, атакованная гриндилоу.

А Гарри всё не было.

Рин посмотрела на часы. Лимит времени был превышен.

«Если он утонул, я потеряю источник дохода и объект исследования», — цинично подумала она. — «Не говоря уже о проигранной ставке».

Но тут поверхность озера взорвалась брызгами.

Гарри Поттер вынырнул. И он был не один.

Он тащил Рона Уизли. И, к удивлению Рин, маленькую девочку — сестру Флёр Делакур.

Рин нахмурилась.

— Идиот, — тихо произнесла она.

Поттер плыл к берегу, выбиваясь из сил. Он тащил двойной груз. Он потерял скорость. Он потерял время.

Когда его вытащили на мостки, он выглядел как выжатый лимон. Жабросли перестали действовать, и он жадно хватал ртом воздух.

Рин наблюдала за сценой воссоединения с холодным скепсисом. Флёр целовала Гарри, Рон хлопал его по спине. Все восхищались.

«Нерационально», — вынесла она вердикт. — «Задание было четким: спасти своего заложника. Спасение второго объекта — это переменная, не входящая в уравнение. Дамблдор не позволил бы девочке умереть, это очевидно. Охранные чары русалок и наблюдатели гарантировали безопасность "жертв"».

Поттер рисковал собой. Рисковал провалом миссии. Ради чего? Ради героизма?

«Лишний риск — это не доблесть. Это ошибка планирования», — оценила Рин. — «Он мог не успеть. Мог запутаться в водорослях. Мог стать кормом для гигантского кальмара из-за снижения