Читать книгу - "Новая Переменная - Канира"

породил опаснейшую технику, то Хаширама был временным учеником моего дедушки. И то, что за то время, что прошло после года обучения в нашем клане, Котецу с Хаширамой близко сблизились, узнав об этом недавно, не добавляло мне настроения. Буцума, сильнейший шиноби по вере собственного пути ниндзя и глава клана Сенджу, что стабильно правил, умирал на руках собственного сына. Умирал от ран, которые уже невозможно было вылечить.

Буцума Сенджу стоял на краю разрушенной деревни, вдыхая последний раз запах пепла и разрушений. Одна из деревень, что была под защитой клана Сенджу, стала ловушкой и полем битвы двух сильнейших глав кланов. Взгляд его был усталым, устремлённым в небеса, как будто он пытался найти там ответы на вопросы, которые мучили его на протяжении всей жизни. Он был сильнейшим шиноби своего времени, человеком, чьи решения и действия определяли судьбы не только клана Сенджу, но и всего мира. Он вёл клан через войну и мир, через кровь и смерть, через жертвы, которые оставили незаживающие раны в его сердце. Хаширама держал его в руках и пытался спасти, но чакра уходила в пустоту, а огромная рана, что должна была давно убить его, всё не заживала. Я бы мог подойти и сказать, что это бессмысленно, но я не хотел убивать надежду моего младшего брата. Его лицо было скрыто под маской безэмоциональности, но в глазах было то, что не укрывалось от внимательного взгляда — боль, глубокая боль, которая проникала в самые глубины его души. Он смотрел на своего отца, на последнего великого шиноби, чья жизнь была полна побед и поражений, радостей и горестей, сгорающих на фоне всей этой бесконечной войны.

— Отец… — Его голос был тихим, но отчётливым. На фоне горящих земель он был тих, но, стоя здесь рядом с братьями Сенджу, мы всё слушали. Тобирама просто закрыл глаза, не силясь открыть их и посмотреть на смерть своего родителя. — Ты был тем, кто научил меня верить в наш путь, в нашу миссию… Но почему всё это должно заканчиваться так? Почему смерть, а не жизнь? Почему сейчас…

Буцума открыл глаза и взглянул на сына. Его взгляд был полон усталости, но в нём была и огромная мудрость, которую он накопил за годы войны и руководства кланом.

— Ты понимаешь, сын… — сказал он с трудом, голос его был слабым, — что путь Сенджу… не может быть лёгким. Мы жили на войне, мы умирали на войне, но мы всегда верили, что можем изменить мир. Но… на самом деле, этот мир не хочет изменяться. Он хочет разрушений. Мы могли бы править, мы могли бы сохранить этот путь, но мир слишком велик и сложен для того, чтобы его можно было уместить в одну мечту.

Сын покачал головой, отторгая эти слова. Он был горд своим отцом, но не мог понять, почему тот вдруг так отчаянно сомневается в своей жизни и в своём пути.

— Но мы можем что-то сделать, — настаивал он. — Мы можем изменить его. Мы, Сенджу, должны продолжать бороться. Мы обязаны. Мир может быть построен, я верю в это.

Буцума устало вздохнул.

— Ты моложе, и ты веришь, что твоя сила может решить всё. Но, сын мой, сила… она не решает проблем мира. Сила лишь создаёт новые. Я сам слишком долго верил в это. Но я тебя научил: нельзя сделать мир из силы. Нужно понимать, что это детская мечта, которая обернётся трагедией. Если ты хочешь построить новый мир, ты должен начать с себя. Силой ты не сможешь убить боль, не сможешь победить страх. Только если ты сможешь жить с этим, сможешь изменить мир. Твоя сила слишком велика, чтобы люди доверились тебе…

Он замолчал, чувствуя, как тяжёлый момент приближается, как сердце сжалось от боли и усталости. Он слышал шаги — это были его последние моменты. Мы приблизились, и даже Тобирама, что всё ещё закрыл глаза, но всё видел своими огромными сенсорными возможностями.

— Не считай это поражением… — сказал он тихо. — Считай это прощением. Я прошёл свой путь. Ты должен пройти свой.

Хаширама покачал головой, и его губы дрогнули. Слёзы не покидали его глаз, несмотря на его старания удержать себя. Итама же уже рыдал, сцепившись мне в плечо, он всегда был самым эмоциональным из трёх.

— Отец, я не могу… Ты был моим примером. Ты всегда был таким сильным, таким непоколебимым. Почему теперь… ты говоришь такие слова?

Буцума слегка улыбнулся, его взгляд стал более спокойным. Он чувствовал, что его время пришло, и уже не хотел бороться. Он был готов отпустить.

— Потому что в конце концов, сын мой, нет такого пути, который не привёл бы к этой точке. Всё, что я сделал, всё, что я верил, — это было лишь частью чего-то большего, чего-то, что мы не можем понять до конца. Не ищи ответов в моих словах, ищи их в себе. И ты поймёшь, что твой путь не будет таким, как мой. Ты должен идти по-своему, с твоими собственными выборами. А ты, Тобирама, помоги своему брату. Его сила слишком велика, чтобы быть лишь в одних его руках. Итама, ты же должен быть сильным. Сильным настолько, чтобы смог стоять наравне со своими братьями. Будьте вместе…

Молодой Сенджу опустил голову, его плечи напряглись, но он не мог ничего сказать. Все его чувства, вся его гордость и боль, все его сомнения сливались в одно.

И вот, в этот момент, когда смерть взяла своего победителя, Буцума Сенджу тихо и мирно отошёл из этого мира, оставив своего сына, который только начинал осознавать, что путь его отца был лишь одной главой в огромной книге их клана. Тот, кто стоял перед ним, теперь должен был стать новым лидером. Но для этого ему нужно было пройти не только через силу, но и через огромную личную боль. Время для сомнений истекло. Время для решений наступило. И теперь, когда последние слова отца эхом отозвались в его сознании, Хаширама понимал, что мир, в котором они жили, не был ни чёрно-белым, ни простым. Он был полон серых оттенков. И тот путь, который ему предстоит пройти, будет требовать не только силы, но и мудрости, которую он, возможно, не знал, как найти.

Хаширама Сенджу медленно встал, его глаза были полны решимости. Он знал, что не может повторить путь своего отца, не может просто следовать его