Читать книгу - "Тренер: молодежка - Валерий Гуров"

Понятно.

Тут к бабке гадалке не ходи — Стар*стин выбирал нового главного тренера для футбольного «Спартака». Конечно, как и во всем СССР директоров заводов и предприятий выбирали сами рабочие, так и тренера «Спартака» по уставу клуба выбирали сами игроки. Но по факту решение по главному тренеру принимал единолично Чапай. И судя по тому, что Ром*нцев и Нет*о вышли из здания в разном настроении и расположении духа, выбор Николаем Петровичем оказался сделан уже сейчас.

Я зашёл в здание, где имелся турникет, а для того чтобы попасть внутрь — требовалось предъявить пропуск члена спортивного общества. Пропуск с собой не взял, поэтому пришлось объясняться с пожилым бдительным мужчиной — вахтёром.

— Вы куда собрались, молодой человек? — спросил старик, шаря по столу в поисках увеличительных очков.

— Мне к начальнику команды.

— А вы записаны?

— Меня Николай Петрович к началу рабочего дня вызвал — звонили по телефону.

Вахтёр наконец нацепил очки и посмотрел в свою большую тетрадь, поля которой были расчерчены.

— Так, на 9 утра запись, есть такое… — вахтёр запнулся, поднял взгляд и посмотрел на меня, прищурился. — Едрить, это ты Ванька! Совсем слепой стал, не узнал тебя!

— Богатым буду, — улыбнулся я, проходя через турникет.

— Как хоть твоя нога?

— Заживает. Скоро вот обещают эту штуковину снять, — я ткнул пальцем в аппарат Илизарова. — Мешает жутко, не привыкну никак.

— Тц-тц-тцы, — зацокал старик. — Какая жуть, оно к такому и не надо привыкать. На поле когда, играть?

По всей видимости, вахтёр не читал газет, там то завершение карьеры футболиста Иванова смаковали со всех сторон, обсасывая до косточек.

— Наигрался, врачи сказали, что травма несовместима с футболом.

— Типун тебе на язык, вон Гусь к начальнику заходил, 18 сезонов за Спартак отыграл, а ты этот рекорд побьешь! Чего кстати к Николаю Петровичу пришёл?

— Затем и пришёл, чтобы понять, как теперь команде могу пригодиться, — о том, что меня определили в таксопарк сторожем говорить не стал, это ему не к чему знать.

— Иди тогда, он только Олежку и Игоря у себя принимал.

— Не ждать девяти?

— Так свободно ж…

Я снова улыбнулся на прощание позитивному старику, всем сердцем любящему свою работу, поднялся по лестнице и нашёл кабинет начальника команды. Стар*стин делил кабинет с селекционером «Спартака» Валентином Иванычем Покровским, которого на работе ещё не было. Покровский, который привёл в клуб немало известных игроков, прославился как замечательный поэт и его стихи часто публиковали в программках на матч. Один из замечательных стихов висел в рамке на входной двери в кабинет:

«Пусть не особенно легка

Сегодня жизнь для Спартака,

Но мы, болельщики страны,

Родному обществу верны

Спартак наш друг и наш кумир,

Недаром весь футбольный мир

Запомнил красно-белый стяг

И имя гордое — Спартак!»

Сам Николай Петрович сидел за рабочим столом — глубокий старик, но на удивление подтянутый, бодрый и с неким внутренним благородством, которое хорошо ощущалось при ближайшем знакомстве. Обстановка в кабинете была ничем не примечательной — самое простое убранство. Но наметанный глаз легко видел некоторые интересные детали. Так вдоль стен кабинета висели массивные книжные полки, а в них хранились редкие книги по типу томика Цветаевой из «Библиотеки поэта». В углу стоял небольшой стол, на стене над ним висели фотографии команд и на отдельной вешалке — старенький кожаный чемодан с явно поменянными ручками, весь зашитый перешитый. В стену вмонтирован сейф с документами, открытый — видимо потому что на столе, который содержался в идеальном порядке, лежали листы бумаги, как раз из сейфа.

— Николай Петрович, — поприветствовал сходу я начальника команды, холодно так. — Вызывали?

Сам Стар*стин был занят тем, что протирал бархоткой свои кожаные туфли, настолько начищенные и наполированные, что кожа на них буквально блестела. Я припоминал расхожую байку, что Николай Петрович занашивал ботинки до дыр и одной из его фенечек слыла чистая обувь.

— Вызывал, Иван. Не стой, проходи и присаживайся, будь так любезен, — начальник команды указал на свободный стул рядом со столом.

Николай Петрович имел особую манеру речи и говорил крайне неторопливо как будто на распев, тихо, но заставлял себя слушать. Я прошёл в кабинет, подвинул стул к столу и присел, вытягивая травмированную ногу.

— Прошу снова об одном и том же, — Стар*стин протирал очки. — Не надо никаких отчеств применительно к моей персоне.

— А как надо?

— Просто Николай Петров, — он ответил не сразу, с минуту разминал губы, как будто что-то жевал.

Пока начальник команды тянул с ответом, мне удалось рассмотреть, что листы на столе это по большой части — расходные ведомости с кучей цифр. Но был среди них один лист, украшенный фирменной спартаковской символикой, на нем вычерчены столбцы, в которые вписаны матчи, проходившие в Москве — игры дубля, второй лиги, основы «Спартака». И почерком написано красивым, каллиграфическим.

— Намотал на ус, Николай Петров! — коротко кивнул я.

— Хорошо, что намотал, — как-то через чур сухо ответил начальник команды и удовлетворенно кивнул, складывая бархотку пополам и пряча. — Как Алла поживает?

Я не сразу смекнул, что спрашивает Николай Петрович про мою «жену». Стар*стин всегда подгружался во все дела команды и охотно интересовался в том числе семейным положением футболистов, выучивал имена жен и детей. При надобности помогал решать бытовые проблемы, которые отвлекали игроков от игры. Тем более удивительным вопрос прозвучал в том разрезе, что свадьбе Иванова и Аллы без году неделя, а о новой жене своего форварда начальник команды уже знал.

— Вернулась из Сочи, хорошо ее там приняли? Я лично звонил в санаторий, чтобы о жене твоей позаботились.

— Вернулась только вчера, не жалуется.

— И когда вы теперь детишек планируете рожать?

— Не в этом году точно, — уклончиво ответил я, не говорить же что вчера Алла со скандалом ушла из дома и вообще я считаю «свою» жену шалашовкой, из тех, что ещё надо поискать.

Я остро чувствовал необходимость задать начальнику свои вопросы, поэтому начал заходить издалека, переключая разговор. Тем более, что сам Николай Петрович к сути дела отчего-то переходить не спешил.

— Вот давно у вас хотел спросить, а откуда название «Спартак» пошло? — пришел в голову вопрос, я смотрел на листок с эмблемой клуба.

— Интересно?

— Ну я б не спрашивал.

Стар*стин вновь принялся губы разминать, от чего малость клинило — на нервы действует жутко, давление прям психологическое.