Читать книгу - "Сборник "Игрок" - Александра Лисина"

В общем, удивительный по силе парадокс. Но я, как ни старалась, так и не смогла понять, почему в Валлионе все так непонятно сложилось. С одной стороны, полное бесправие и всеобщее потакание доминирующей позиции мужского пола. А с другой – полная противоположность, тщательно хранимая и надежно скрываемая за дверьми и закрытыми ставнями. О которой, разумеется, все отлично знали, но предпочитали делать вид, что ничего не замечают.

Пару раз мне удавалось наткнуться на терроризирующих крестьян неопытных тикс, с которыми получалось расправиться быстро и безболезненно. Однажды я своими глазами увидела фанру – небольшую ящерицу с кровожадными наклонностями и крайне прочным костяным доспехом, который пробил лишь безотказный Эриол. В какой-то деревеньке я самолично пришибла ленивую, позарившуюся на приманку стокку. Смахнув ей голову, едва Тварь высунулась из норы, не погнушалась достать ее оттуда целиком. Подивилась тому, что змеи могут вырастать до таких размеров, и почти сразу забыла. Да и чего ее разглядывать? Дело свое она сделала и больше уже не нужна.

Целыми сутками мы с Лином рыскали по окрестностям в поисках не увиденных рейзерами, случайно приблудившихся Тварей. Кружили по полям, уже не надеясь на помощь деревенских. Обнюхивали овраги. Спускались к болотам, мокли в реках. Но Тварей, что удивительно, было немного. Так, раз в полдюжины дней попадется какая-нибудь мелочь, а потом снова тихо, как в могиле.

В конце концов я поняла, что рядом с городами и крупными селениями можно не надеяться на хорошую добычу, и повернула обратно, старательно огибая владения эрхаса Дагона по широкой дуге. Из трех эрхов, где мне довелось побывать за это время, Дагон производил самое нехорошее впечатление, так что соваться туда я считала преждевременным. Да и в городах не светилась. Так, поглядела издалека, подивилась каменным стенам, подсчитала количество желающих туда попасть, частенько выстраивающихся в длинную очередь, и уходила.

Лин, надо сказать, был гораздо терпеливее и упорнее меня. Каждый вечер и каждую ночь он подолгу занимался собой, заново отращивая крылья и настойчиво тренируя летательные мышцы. Его не смущало отсутствие простора, не пугала близость к человеческому жилью. Ему не мешали ни дождь, ни яркая луна – едва мы останавливались и я послушно бралась за меч, начиная свои занятия, как он уходил и занимался тоже. При том, что я ни разу ему об этом не напомнила.

В отличие от моих учителей.

Конечно, ничего худого они от своей ученицы не требовали. Только усидчивости, послушания и доверия. Последнего, разумеется, было хоть отбавляй, но вот первого и второго… блин! Да я даже в юности так много не занималась! Даже когда по «кружкам» бегала и лихорадочно совала нос во все подряд. А теперь все попытки бросить незаконченную учебу натыкались на скалу непонимания и целое море разочарования. Я лишь один раз уперлась, как баран, которого ведут на заклание – когда подвернула во время прыжка ногу и очень долго терпела, наотрез отказываясь принимать «синьку». Думала, что и так проживу и больше не стану рисковать превратиться в белокожую нелюдь. Но не вышло – Ас, узнав причину моего раздражения и того, почему я обложила его матюгами, неосторожно оперевшись на больную ногу, молчал довольно долго. Но так выразительно и красноречиво, что я устыдилась, извинилась, пообещала исправиться и покорно выпила синюю бурду, которую Лин когда-то так старательно готовил.

В общем, нелегко мне было. И от напряженных нагрузок. И от требовательности Теней. И от нового увлечения шейри, благодаря которому мои силы таяли еще быстрее, чем обычно… Когда Ас наконец сообразил, отчего я каждый день буквально с ног валюсь, не имея даже сил доползти до ближайших кустов, демона ткнули мордой в мою слабость. Едва не начистили пятак. Обругали. Чуть не пнули. И запретили тратить наши общие силы впустую.

Мы с Лином расстроились. Я – потому, что это именно мои губы цедили ругательства и именно мой сапог едва не оставил на его боку внушительную отметину, а он – из-за того, что действительно увлекся и совершенно не подумал о том, что и у моих резервов может обнаружиться дно. В результате нам обоим пришлось-таки соизмерять свои желания с возможностями друг друга, и только тогда дело пошло на лад. Только тогда я наконец перестала умирать каждый вечер, а Лин научился экономно расходовать силы, потому что от тренировок отказываться не захотел, а энергию со временем научился не только расходовать, но и собирать. Сам. Без всякого участия с моей стороны. Идея, правда, тоже была моей, зато он самостоятельно ее обдумал и нашел способ сохранить мне здоровье. После чего я его звонко расцеловала, а потом показала ворчащим Теням язык. За то, что сами не сообразили и зазря изводили меня изнурительными тренировками, на каждую мою жалобу требуя лишь новых результатов.

Постепенно все наладилось.

Я медленно, но неуклонно осваивала новый материал. Больше не падала в обмороки после двухчасовой пробежки в тяжелом железе. Довольно сносно научилась махать сразу двумя мечами. Освоила легкий щит, который Тени посоветовали купить у встреченного по счастливой случайности торговца. Намного ближе познакомилась с палицей и булавой. Вполне могла потягаться в скорости с тиксой. Я уже не думала перед тем, как нанести удар, а мое тело научилось уклоняться совершенно машинально. На один только звук. По одному только шевелению воздуха. И даже Лин, которого я теперь частенько просила изобразить какую-нибудь кровожадную Тварь, все чаще промахивался, нападая на меня из засады. И все чаще мне удавалось уложить его на обе лопатки, подсекая прямо в прыжке или останавливая во время броска, перехватывая окрепшей рукой и легким тычком обозначая смертельный удар.

Я стала сильнее, это сущая правда. Быстрее и гораздо выносливее, чем даже месяц назад.

Я теперь умела много больше, чем могла даже надеяться.

А еще я наконец-то научилась ценить свои силы. И все чаще обходилась короткими, резкими, но действенными ударами, которые при всей своей внешней скупости имели весьма высокую эффективность.

Тени только многозначительно посмеивались, когда Лин с огорчением сообщал, что назавтра на его красивой шкуре, скорее всего, появится новый синяк. А если он начинал рычать, что больше не станет играть роль подопытного кролика, невозмутимо отвечали, что мне нужно тренироваться. Потому что у хорошего воина должен быть лишь один удар – смертельный. Поэтому-то и тренировалась я не с учебным оружием, а с боевым. Поэтому-то и не скакал вокруг меня учитель-старичок, потрясая бородой и выкрикивая нелепые премудрости. Поэтому-то и противником